Властители Рима - Владимир Викторович Дмитренко

не жалея денег, старался максимально использовать это предвоенное время для повышения своего престижа. Он опять проводил раздачи, устраивал для народа зрелища. Причем однажды ему очень помог в этом случай… 23 сентября 44 года до нашей эры, когда Октавиан устроил для римлян игры в честь Венеры-Прародительницы, в небе появилась комета и была видна в течение семи дней. По словам самого Октавиана, которые цитирует Плиний Старший, «она появлялась около одиннадцати часов дня, была яркой и видной на всей земле. В народе сочли эту комету знаком того, что душа Цезаря принята в число божественных сущностей бессмертных богов».

Надо сказать, что появление кометы могли расценить и как дурное предзнаменование, поэтому то, что народ воспринял ее именно так, было скорее всего уже не случайностью, а заслугой Октавиана и его сторонников. В дальнейшем, через два года, случай с кометой помог объявить Юлия Цезаря «божественным», и тогда, по приказу Октавиана, в храме Венеры-Прародительницы была установлена огромная бронзовая статуя Цезаря с позолоченной звездой на голове. Этим подчеркивалась божественность Юлия Цезаря, но поскольку Октавиан являлся его приемным сыном, тем самым как бы говорилось, что и он сам является сыном бога.

Октавиан использовал все силы, чтобы добиться своего. По всему Риму появились его прокламации. Особенно активно сторонники Октавиана убеждали солдат. Дело кончилось тем, что к Антонию вновь пришли ветераны и потребовали наказать убийц Цезаря и примириться с Октавианом. Антоний объяснил воинам, что лишь лавировал между противниками, чтобы защитить их, солдат, интересы и выбрать время для отмщения убийцам. Уступая просьбам своих солдат, Антоний вновь пошел на примирение с Октавианом.

Встретившись на Капитолийском холме, Антоний и Октавиан опять примирились, однако через несколько дней Антоний обвинил Октавиана в том, что тот пытался подослать к нему убийц. Весть быстро облетела весь город и вызвала возмущение, но Октавиан не медля прибежал к дверям дома Антония и, призывая богов в свидетели, заявил о своей невиновности и стал вызывать Антония в суд. Перед толпою римлян Октавиан поклялся, что сказанное Марком Антонием клевета, и заявил, что это Антоний пытается покушаться на его жизнь, и если его найдут убитым, то это будет делом рук Марка Антония.

Антоний не стал судиться, а многие римляне сочли, что Антоний выдумал обвинения, чтобы иметь повод еще больше увеличить свою охрану. Вместе с тем Антоний, видя, что некоторые цезарианцы его не понимают, всеми силами старался показать, что по-прежнему чтит память Цезаря. По приказу Антония на поставленной им на рострах статуе Цезаря была сделана надпись «Отцу прекраснейшему за заслуги» (Юлий Цезарь носил почетное звание отца отечества). Это был очень важный акт, так как такая надпись говорила о том, что убийцы Цезаря являются отцеубийцами. А 2 октября Антоний на солдатской сходке прямо заявил, что об убийцах Цезаря следует говорить как о предателях.

Случился парадокс — имя Цезаря восхваляли и Марк Антоний, и Октавиан, оба хотели мстить за убийство Цезаря, но если Марк Антоний прямо заявлял о необходимости отомстить убийцам, то усыновленный Цезарем Октавиан в силу конъюнктурных политических соображений и соперничества с Марком Антонием, чтя память Юлия Цезаря, оказался в стане убийц своего приемного отца. Парадоксом было и то, что республиканцы теперь активно способствовали усилению Октавиана, предоставляя ему деньги и помощь.

8. МАРК АНТОНИЙ ПЕРЕБРАСЫВАЕТ ВОЙСКА ИЗ МАКЕДОНИИ В ИТАЛИЮ. ОКТАВИАН НАБИРАЕТ СВОЕ СОБСТВЕННОЕ ОПОЛЧЕНИЕ И ПЕРЕМАНИВАЕТ НА СВОЮ СТОРОНУ ДВА ЛЕГИОНА ИЗ ВОЙСК МАРКА АНТОНИЯ. СЕНАТ ТОРЖЕСТВЕННО ПРОВОЖАЕТ МАРКА АНТОНИЯ В ЦИЗАЛЬПИНСКУЮ ГАЛЛИЮ

Все это время сторонники Октавиана активно вели пропаганду и в войсках Антония, пытаясь переманить солдат на свою сторону. Многие солдаты были недовольны тем, что Антоний не отомстил за убийство Юлия Цезаря, опасаясь, что их лишат полученных от Юлия Цезаря льгот и привилегий. Этого же опасались военные колонисты из основанных Юлием Цезарем колоний.

9 октября Марк Антоний отправился в Брундизий встретить свои легионы, прибывшие туда из Македонии.

Октавиан же, пользуясь отсутствием Антония, отправился в римские колонии в Кампании, заселенные Цезарем, и начал склонять их стать на свою сторону, если начнется кровопролитие. Колонисты — ветераны седьмого и восьмого легионов Цезаря, — думая, что речь идет лишь о том, чтобы убедить Антония больше считаться с приемным сыном Цезаря, охотно откликнулись на призыв Октавиана. Октавиан сумел стянуть все свои силы, набранные в различных местах, в Капую и после недолгого обучения двинулся на Рим. В начале ноября он смог привести в Рим около 10000 человек, которые, хотя и не были полностью вооружены, все же представляли собой определенную силу. Каждому из них Октавиан дал по 500 аттических драхм.

Видя главную опасность для себя со стороны могущественного тогда Марка Антония, многие видные римляне стали поддерживать Октавиана, рассматривая его как противовес слишком уж амбициозному и влиятельному консулу. Когда Октавиан со своими сторонниками подошел к Риму и расположился на его окраине, к нему прибыл трибун Кануций и призвал его защитить Рим от Антония. Обрадованный Октавиан, собрав своих людей, заявил, что «всегда будет слугой отечества и послушным его гражданином, а в настоящее время готов двинуться против Антония». На том собрании ему никто ничего не возразил, однако солдаты желали не войны, а примирения и начали под разными благовидными предлогами спешно покидать Октавиана. Скоро с ним осталось не более трех тысяч человек.

Неудача не сломила Октавиана, и он спешно отправился на север, в Равенну, вербуя новые отряды. Одновременно он сумел вернуть себе и большинство прежних солдат, обещая им еще более щедрое вознаграждение. Теперь все надежды сенаторы возлагали на Октавиана, он получил от них поддержку и деньги. Довольно быстро Октавиану вновь удалось сформировать немалую армию, которую он сосредоточил в городе Арреций.

Пользуясь тем, что открытое столкновение еще не началось, тайные агенты Октавиана переманивали к нему солдат Антония. Помимо высоких слов, главным аргументом был подкуп. Октавиан предлагал по 500 аттических драхм каждому ставшему на его сторону, в то время как Антоний выдал своим людям всего лишь по 100 аттических драхм (что, надо сказать, тоже было весьма немалой суммой для разового вознаграждения, так как составляло почти полугодовой оклад). Антоний разыскивал вербовщиков Октавиана, обещал большие деньги за их выдачу, угрожал тем, кто их укрывал, но схватить ни одного из агентов Октавиана не смог. В войсках Антония поднялся ропот, и Антоний вынужден был прибегнуть к расправе над недовольными, казнив около 300 человек, но многих воинов это только озлобило и подтолкнуло в дальнейшем перейти к Октавиану.

С трудом наведя