Волосатые из Уркхи - Джеффри Лорд

Довольно быстро отыскав давешнюю полосу окровавленной примятой травы и место, где аборигены пытались отбиться от тигра, Блейд двинулся на восток. Охотники, оставшиеся в живых, бежали в панике к родным очагам, оставляя довольно заметные следы, и он не сомневался, что рано или поздно набредет на становище.

Кто же эти существа? Люди, будущие владыки этой девственной планеты, или примитивное племя, которое истинные хозяева поместили в резервацию? И если такие хозяева все же существуют, то что они скажут или сделают, наткнувшись на чужестранца в плаще из тигриной шкуры? В диком и нецивилизованном мире убитый им махайрод был всего лишь опасным хищником, тогда как в заповеднике… О, в заповеднике он мог оказаться ценнейшим экземпляром, за который с браконьера как минимум снимут скальп!

Откровенно говоря, Блейд в это уже не верил, поскольку ценный представитель семейства кошачьих питался туземцами, наверняка являвшимися не менее ценными экспонатами этого зоологического музея. Но кто знает? Возможно, в хрустальных дворцах — где-то там, за горизонтом, — обитают негуманоиды, нечто вроде менелов с Красной Звезды Ах'хат, которых он встретил в Вордхолме… Менелы относились к человечеству примерно так же, как люди — к колонии муравьев или пчел.

Поежившись, разведчик ускорил шаг. След был старым, ухе недельной давности, однако тут в панике пробежало не меньше дюжины человек и знаки этой поспешной ретирады все еще оставались заметными. Опытный взгляд Блейда замечал то бурые пятна засохшей крови (по-видимому, некоторые охотники были ранены), то клочья оленьих шкур, то сломанное копье, кремневый нож или плетеную из травы сумку, похожую на его собственную. Он понял, что люди сильно перепугались — в ином случае они подобрали бы брошенное оружие через день-два. Неужели вся эта доисторическая компания так и сидит в своей пещере — или где там они расположились на постой, — боясь высунуть нос в степь? Судя по всему, махайрод сумел внушить им страх Божий…

Вероятно, предположения Блейда были справедливыми. От тигриной шкуры шел густой терпкий запах, и странник заметил, что травоядные шарахаются от него как от огня. Раньше он мог подойти к ним на двадцать-тридцать шагов -дистанцию полета копья, — теперь же козы, олени и антилопы уносились прочь, не подпуская его даже на сто ярдов. Быки и местные лоси, не столь быстрые, тоже убирались с дороги со всей возможной поспешностью, и вскоре Блейд заметил, что вокруг него словно бы образовалась зона отчуждения, в которой не рисковал появляться ни один зверь.

Отшагав мили четыре, он наткнулся на медведя. Собственно, считать это бурое косматое существо медведем можно было с большой натяжкой: его широкая морда действительно походила на медвежью, но длинные ноги и пышный хвост казались позаимствованными у огромного волка. Зверь, однако, весил не меньше восьмисот фунтов и был хищником — ибо, выскочив из зарослей изумрудной травы, тут же устремился к Блейду с весьма плотоядным выражением на морде.

Разведчик не успел скинуть с плеча копье, как медведь резко затормозил. В следующую секунду, жалобно подвывая, он развернулся и бросился назад, в спасительные заросли; шерсть вдоль хребта встала дыбом, а хвост был поджат — что, по мнению Блейда, свидетельствовало о глубочайших извинениях.

Он ухмыльнулся. Похоже, в этих краях шкура и запах саблезубого защищали получше стального панциря! Они были гарантией неприкосновенности и самым надежным пропуском, оспаривать который не решался никто! С другой стороны, охотиться в таком обличье совершенно невозможно: животные куда больше боялись четвероного убийцу с клыками и когтями, чем двуногих с их жалкими копьями и топорами.

Блейд шел уже часа три, поглядывая то на примятую траву, то на солнце, которое неторопливо карабкалось к зениту. Наконец, обозревая в очередной раз горизонт, он заметил струйки дыма, поднимавшиеся над одним из оазисов. Как и в его недавнем убежище, там были скалы, окруженные хвойными деревьями, и ручеек, струившийся к большой реке; утесы казались невысокими — их округлые вершины едва торчали над лиственничными кронами.

Приблизившись, странник понял, что скалы идут кругом и внутри, за этими каменными стенами, находится свободное пространство. Кое-где утесы плотно смыкались, в других местах между ними темнели проходы от ярда до трех шириной, тщательно заваленные камнями. Несомненно, здесь потрудились человеческие руки, а не природные силы: валуны были уложены в некое подобие защитной преграды, весьма примитивной, но непреодолимой для любого хищника.

После непродолжительных поисков Блейд обнаружил узкий проход в северной части кольца скал. В эту щель он с трудом мог протиснуться боком, и если б не плащ из тигриной шкуры, его спина и грудь были бы до крови расцарапаны о камень. Кроме человека, в такую расселину ухитрился бы пробраться лишь какой-нибудь мелкий хищник вроде лисы или шакала — причем в конце его почти наверняка ожидал удар копья или дубинки.

Подумав об этом, Блейд пригнулся, двигаясь дальше чуть ли не ползком. Расселина шла ярдов на двадцать пять и, добравшись до середины, он увидел, что выход из нее завален огромным валуном. Впрочем, это препятствие оказалось несложно преодолеть. Забравшись на камень, разведчик осторожно приподнял голову, мгновенно обежав взглядом ровную овальную площадку -довольно просторный двор естественной цитадели со стенами из несокрушимого базальта.

Первым делом ему бросилась в глаза волосатая задница, весьма основательная и кого-то смутно напоминавшая. Ее обладатель храпел под самым валуном, уткнувшись лицом в землю; рядом валялись копье и топорик на длинной рукояти. Блейд понял, что видит нерадивого стража, и дал себе слово, что наведет в племени должный порядок по этой части. Безопасность — прежде всего! Часовому не полагается спать на посту, даже если он — всего лишь примитивный волосатый дикарь!

Волос у толстозадого действительно хватало. Конечно, он не мог сравниться с медведем или обезьяной, но густая бурая поросль шла по всей спине, по ягодицам и коротким ногам с толстыми ляжками; с головы спускались длинные нечесанные лохмы рыжеватого оттенка. Однако это существо являлось человеком! Даже не заглядывая в лицо туземца, Блейд мог убедиться в сем факте с полной определенностью. Стопы и кисти дикаря практически не отличались от его собственных; форма черепа, короткая шея и приземистая плотная фигура ничем не напоминали обезьяньи; объемистую талию охватывал пояс из оленьей шкуры, и в волосах, на самом темени, торчало какое-то украшение из перьев — довольно грязное и помятое.

Стойбище, которое охранял этот бездельник, располагалось у подножий утесов, за небольшим озерцом, почти точной копией того водоема, в котором расстался с жизнью местный Шер-Хан. До трех десятков плетеных шалашей, прикрытых сверху шкурами, было ярдов сто, и Блейд видел суетившихся у большого костра женщин, дюжину мужчин, восседавших на плоских валунах, и ребятишек самых разных возрастов и калибров, плескавшихся у озерного берега. Все взрослые, и женщины и мужчины, отличались изрядной волосатостью; одни носили пояса с передником из оленьей или козьей шкуры, прикрывавшим чресла, у других имелись еще накидки — либо из шкур, либо плетеные из травы. Дети бегали голышом.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});