Проклятие дома Ланарков - Антон Кротков

Уже успевший взять себя в руки долговязый секретарь невозмутимо улыбнулся патрону:

– Для меня честь работать у вас и жить здесь. И я не обменяю своё положение ни на какие деньги.

В наступившей тишине отчётливо громко стучали до того неслышные настенные часы. Чтобы заполнить неловкую паузу Арчи продолжил тему:

– Да Лондонская биржа всё ещё в тройке главных, наравне с Парижской и Нью-Йоркской. Хотя самая крупная игра идёт теперь на Уолт-стрит в Нью-Йорке. Но вы несомненно правы, сэр Уильям, в том, что если человек благодаря своей предприимчивости и таланту сумеет пробиться в первые ряды деловых людей Сити, то он автоматически окажется на вершине мира.

– Вот именно, – граф тяжело вздохнул и не удержался от горестного возгласа: – Предполагаю, что после моей смерти поместью недолго принадлежать нашей семье, и все эти земли приобретёт какой-нибудь новоявленный денежный мешок.

И всё же сочувствуя хозяину, Арчи не был согласен со столь уничижительной оценкой крепнущего класса финансистов, ведь он лично знал многих в Сити:

– Биржевые маклеры и брокеры работают на износ, как говориться волка ноги кормят – миролюбиво пояснил он. – Хотя некоторые считают их хищниками.

– Хищники! – лорд повторил за писателем это слово с какой-то неожиданной ненавистью, будто оно задело болезненную струну в его душе, губы его скривились, словно их обожгло. Он резко поднялся из-за стола, и, буркнув что-то про срочные дела, быстро вышел из комнаты.

Когда за её отцом закрылась дверь, Флора со смущённым видом пояснили гостям, что батюшку позвали срочные дела. Ведь помимо управления обширным поместьем, он совмещает несколько высоких государственных должностей.

Чтобы сгладить у гостей неприятное впечатление, девушки предложили показать им обширную домашнюю библиотеку, которая славится на всю Европу своим собранием редких книг. Но Вэй сказала, что хотела бы ненадолго выйти на свежий воздух, а затем она присоединится к ним. Флора велела служанке проводить мисс Вэй в сад. В ответ на тревожный взгляд мужа Скалли успокоила его, что всё о, кей, просто ей захотелось немного прогуляться после обеда.

Глава 12

На улице, оставшись одна, Вэй щёлкнула зажигалкой и огляделась с любопытством: вековой парк был пустынен, но продолжал жить своей особенной жизнью. И наблюдать за ней было интереснее, чем слушать мужские разговоры. К тому же Вэй давно заметила, что природа отказала большинству англичан в искусстве быть увлекательными собеседниками. Англичане – дельцы, превосходные работники, прекрасные спортсмены, у которых отлично развиты мышцы рук, ног груди, но не языка. Когда богатые британцы желают развлечься, они, как правило, приглашают специальных «развлекателей» – певцов, фокусников, музыкантов или… писателей…

Внезапно Скалли уловила лёгкий шелест шагов за спиной и оглянулась. К ней приближалась Флора.

– Ну вот, кажется, я нарушила ваше уединение – улыбнулась та заискивающе. Средняя графская дочь сама на себя не была похожа, куда только девались её высокомерие, надменная уверенность, что мир непременно должен крутиться лишь вокруг неё! Зато Флора с восторгом наблюдала, как американка красиво курит сигарету на длинном тонком мундштуке.

– Ничего страшного, – улыбнулась в ответ Скалли. – Просто мне действительно захотелось уединиться, ведь даже у леди могут быть свои маленькие «мужские» слабости.

– Конечно! – восхищённо согласилась англичанка, и Скалли почувствовала, что собеседнице страшно хочется тоже попробовать закурить.

– Вообще-то я хочу бросить, но пока не получается, – пожаловалась Скалли и потушила сигарету, чтобы не смущать воспитанную в строгости девицу.

– Зато у вас есть свобода выбора, – Флора печально покачала головой: – Даже не представляю, что стало бы с моими родителями, если бы они застали меня с сигаретой. Отец точно бы пришёл в ужас: «Что?! – скажет он. – В нашей почтенной семье завелась анархистка, бульварная кокотка, без пяти минут падшая женщина, кафешантанная певичка?! Немедленно надо выдать тебя замуж за приличного молодого человека, пока ты окончательно не скатилась в пропасть. Конечно, если кто-то из сыновей моих знакомых пожелает взять в жёну особу, вступившую на путь разврата».

Флора снова посмотрела на Вэй с искренним восхищением и призналась:

– Я ещё никогда не общалась с такими интересными и привлекательными дамами. Я видела вас на улице, вы были в умопомрачительном тюрбане-чалме яркого цвета! Все смотрели на вас, как на инопланетянку. Вы были похожи на….

«Чуму в чалме» – усмехнулась про себя Вэй.

– На киноактрису! – восторженно нашлась Флора. – Вы как Мэри Пикфорд, как Клара Боу. Я просто обожаю ваше американское кино! Особенно там, где играет моя кумир Луиза Брукс! «Улица потерянных людей», «Дневник падшей женщины», «Американская Венера», «Ящик Пандоры» – Флора принялась восторженно перечислять фильмы с участием знаменитой актрисы. – Вы тоже, словно оттуда – из мира грёз, миссис Вэй! В Америке, наверное, много таких, как вы?

Скалли опешила: и это говорит ей настоящая британская леди! Одна из тех аристократок, которые будто и не ходят, а плывут и разговаривают с невероятным достоинством своей английской королевы, с которой они одного замеса! Вэй была так удивлена, что даже не сразу нашлась, что ответить:

– …Спасибо, вы очень добры, но я уверена, это ошибка. Это у нас в Америке английских аристократок принято считать за образец изящества и утончённости.

– Нет-нет, это не так, – заспорила Флора, – поверьте, в нашем кругу царит скука и страх совершить что-нибудь такое, за что вас осудит общественная мораль, а вокруг этого клубиться туман лжи и притворства, словно наш знаменитый лондонский смог.

В глазах юной графине появился азартный блеск:

– Скажите, а правда у вас в Америке девушки спокойно носят мужскую одежду? И не ограничивают себя в алкоголе? Я слышала в Нью-Йорке и в Голливуде сейчас в моде petting parties – вечеринки, на которых девушки позволяют мужчинам весьма откровенно себя ласкать, не доводя, однако ж, дело до победного конца. Ещё я читала, что в Штатах готовится закон, по которому американкам будет официально разрешено жить с мужчиной вне брака, и их дети не будут считаться незаконнорожденными? – Флора жадно смотрела на растерянную американку, ожидая подробностей.

Скалли несколько ошеломил её напор:

– Нет… до этого ещё не дошло, хотя возможно я просто не в курсе. А вообще, милая Флора, не стоит верить всему, что пишут в газетах.

– Просто вы счастливица – вздохнула Флора.

Скалли стало неловко, и она обвела взглядом окрестности: – А у вас тут романтично. Наверное, хорошо жить посреди такой красоты?

– Да что вы! Здесь ужасная тоска. А сейчас ещё темнеет рано и вообще становится так жутко, что к окну подходить боишься. Мечтаешь вырваться из проклятого родового гнезда, как из западни. И что вас привлекло в такую неприятную страну с отвратительной погодой, отсутствием солнца; и холодными чванливыми людьми?!

Флора призналась, что очень хотела бы уехать из Англии, чтобы повидать мир, но на путешествие нужны средства и немалые. Однако, будучи богатой наследницей, юная графиня, не могла распоряжаться своими деньгами:

– Мои деньги лежат в банке в качестве приданого – пояснила Флора. – Единственная надежда вырваться на свободу – выскочить замуж.

– О, я не сомневаюсь, что у такой привлекательной девушки нет проблем с женихами!

– За нас всё решает отец – убитым голосом пояснила Флора. – Молодые люди, которые поведут его дочерей под венец, сами должны быть достаточно богаты и родовиты.

– Наверное, так он проявляет свою заботу о вас – предположила Вэй.

– Даже если я не люблю этого тучного щеголя, который на тридцать лет меня старше? – англичанка посмотрела Скалли прямо в глаза.

– Да это несправедливо… – смущённо пробормотала Скарлетт. – Родители не должны так поступать со своими детьми.

– Таковы наши британские традиции – Флора проговорила это, краснея от стыда и досады.

Скалли поразила её откровенность.

– Наверное, в Британии, как в любой стране, всё-таки есть что-то симпатичное? – предположила она после некоторого замешательства.

– Лошади – не задумываясь, ответила Флора. – Моя бедная сестра Анна любила говорить, что наши английские кобылы и собаки намного лучше людей. Она была почти такой же свободной, как и вы. У отца не получилось сделать из неё товар, хотя уже было заказано свадебное платье для бракосочетания Анны с сыном маркиза Энглси, которому её обещали ещё десятилетней девочкой. Но всё закончилось скандалом. Анне было всё равно, что светское общество не простит ей своенравия и грехопадения. Ради своей любви – лейтенанта Роланда Болдуина она даже согласилась быть опозоренной в глазах этих высоконравственных снобов.