Его лучшая любовница - Трейси Энн Уоррен

«У меня будет своя комната! Меня взяли в семью!» — подумала Габриэла, чувствуя, как улетучиваются все ее опасения. Внезапно ее лицо осветила улыбка искренней радости.

— Чай с бисквитами — это звучит чудесно, миледи… то есть Джулианна. Честно говоря, я… не успела позавтракать сегодня утром.

Она решила не говорить о том, что от завтрака ей пришлось отказаться из-за отсутствия денег. Джулианна ответно улыбнулась.

— Ну, тогда вам надо съесть побольше бисквитов. А пока расскажите мне о себе. Рейф говорит, что ваша матушка была актрисой…

Две недели спустя Энтони Блэк вышел из кареты, радуясь возможности избавиться от тесного экипажа после долгих дней пути. Мартовский день был прохладным, но солнечным.

— Ваша светлость, добро пожаловать! — приветствовал его дворецкий Пендрагонов, который вместе с парой лакеев поспешно вышел встречать Тони. — Как прошла ваша поездка? Надеюсь, спокойно?

— Слишком спокойно, Мартин, — ответил Тони. — Временами просто-таки скучно, если учесть, какая грязь была на дорогах от самого Хартфордшира. Но теперь я здесь и готов наслаждаться праздником. А как насчет остальных? Кто-нибудь еще сумел преодолеть эти топи?

Дворецкий улыбнулся.

— У нас только одна гостья. Миссис Мейхью, двоюродная тетка ее милости, прибыла вчера — и немедленно слегла в постель с ревматизмом. Мы надеемся, что к вечеру ей станет лучше, и она сможет отобедать со всеми. Остальных гостей мы ждем сегодня или завтра.

Тони кивнул и огляделся.

— А где лорд и леди Пендрагон?

Обычно Рейф и Джулианна выходили его встречать, когда он выбирался к ним погостить.

— Его милость разговаривает в кабинете с двумя инвесторами, которые этим утром приехали из Лидса. И, насколько я знаю, ее милость вышла с мастером Кэмпбеллом в сад на прогулку. Разрешите мне известить их о том, что вы здесь?

— Не трудитесь, — отозвался Тони, отмахиваясь от этого предложения. — Я просто зайду через черный ход и сам их найду.

Мартин почтительно наклонил седую голову:

— Как пожелаете, ваша светлость.

Ухмыльнувшись, Тони сунул руки в карманы дорожного плаща с пелеринами и двинулся задом, ощущая под подошвами дорожных сапог мягкую холодную землю.

Сад казался пустынным: никаких признаков ни Джулианны, ни ее шумного двухлетнего сына. Он продолжил свои поиски, зайдя еще дальше — и вдруг увидел ее: в накидке из темно-зеленой шерсти, которая сливалась с травой, как летняя листва. Остановившись, он воззрился на нее, изумившись тому, что видит ее в столь необычной позе. Встав на колени, она забралась под какой-то вечнозеленый куст.

— Вы можете счесть мой вопрос нахальным, ваша милость, — с усмешкой проговорил он, — но что вы здесь делаете?

Женщина дернулась, что-то невнятно пробормотала — и начала задом пятиться из-под куста.

Огромным усилием воли он не дал себе рассмеяться.

— Рейф не одобрил бы, что его жена ползает по холодной земле на четвереньках. — Он замолчал: ему в голову пришла новая мысль. — Надеюсь, Кэм не там?

— Нет, — заявила она голосом, который был совершенно не похож на голос Джулианны. Спустя несколько секунд она вынырнула из-под куста и выпрямилась, оставаясь на коленях. — Я пытаюсь спасти котят. Они там спрятались, а выбраться обратно не могут. Не дай Бог, замерзнут.

Его ленивое веселье моментально превратилось в изумление, как только она обернулась, — потому что обращенные к нему глаза оказались вовсе не карими, как он ожидал, а довольно необычными… фиалковыми!

Глава 4

— Ты? — только и смог сказать он.

Габриэла заслонила ладонью глаза от яркого солнца, и воззрилась на возвышающегося над ней Уайверна. Она моментально узнала этот голос: звучный и низкий, с волнующими интонациями, от которых по ее коже прошла волна жара.

Она стояла перед ним на коленях — сердце почему-то забилось чаще, а с губ грозил сорваться восхищенный вздох, который ей удалось удержать лишь огромным усилием воли.

«Не знаю, как это может быть, — потрясенно подумала она, — но, по-моему, при дневном свете он даже привлекательнее, чем был в полумраке в тот вечер, в кабинете Рейфа».

Волосы у него были все такими же темными, но в лучах солнца она различила в них рыжие отблески, которые походили на скрытое пламя. Его темно-синие глаза завораживали и казались еще более живыми и глубокими, чем прежде, а аристократические черты лица пробудили в ней странные фантазии, заставив гадать, не сошел ли он с полотна какого-то великого художника.

— Да, — ответила она, когда к ней, наконец, вернулся дар речи. — Хотя, наверное, во время вашего визита вам следовало бы обращаться ко мне как к Габриэле или мисс Сент-Джордж. Как я понимаю, вы приехали на крестины.

Она знала, что по этому поводу ожидается множество гостей, но до этой минуты не подозревала о том, что в их числе окажется Уайверн.

— Ты угадала, — подтвердил он. — Я приехал, чтобы присутствовать при крещении. Но давайте начнем сначала. Позвольте приветствовать вас так, как это полагается. — Он чуть помолчал, а потом поклонился. — Добрый день, мисс Сент-Джордж. Позвольте заметить, что встреча с вами — неожиданная радость для меня.

— Спасибо вам, мистер… то есть Уайверн. Или, может быть, мне следует называть вас «милорд»?

На секунду на его лице возникло довольно странное выражение.

— Нет, «Уайверн» пока вполне подойдет. Должен сказать, что удивлен, встретить вас здесь. Я не знал, что вы передумали и сочли возможным воспользоваться приглашением Рейфа. Разумное решение.

Она перевела взгляд на свои руки.

— Да, мои… обстоятельства изменились, и я сочла, что так будет лучше. — Она снова посмотрела ему в лицо. — Рейф и Джулианна были очень добры — больше, чем я заслуживаю.

Его губы медленно раздвинулись в улыбке.

— О, я уверен, что вы этого вполне заслуживаете — хотя бы потому, что на этот раз приехали без оружия. По крайней мере, я предполагаю, что это так! — поддразнил он ее.

— Насколько я помню, кто-то конфисковал мой пистолет. Хотя я не сомневаюсь, что смогла бы найти подходящее огнестрельное оружие, если таковое понадобится. Мне надо будет защищать себя, Уайверн? Я в опасности?

С его чувственных губ сорвался тихий смешок.

— В данный момент — нет. Но если вы все-таки добудете еще один пистолет, меня можно будет уговорить снова вас разоружить.

Эти слова напомнили ей о том, каково было оказаться прижатой к его телу, и о том, каким жарким и сладким оказался его поцелуй. Внезапно почувствовав, что покраснела, она поспешила прогнать такие мысли.