Новичок (СИ) - Зимина Татьяна

А если тебя зовут сразу ТРИ девушки... Нет, ведь надо быть полным дебилом, чтобы отказаться, а?

Да, знал бы друг Колька, что происходит — умер бы от зависти. Но скорее всего, он умер бы ещё несколько часов назад, когда увидел, как я теперь выгляжу.

Протопав в ванную — она скрывалась за раздвижной стеклянной дверцей, и надо ли упоминать, что была она... да. Абсолютно розовой. Розовый кафель, розовые полотенца, розовые мыльные шарики... Словом, быстренько сбросив одежду и стараясь на пялиться по сторонам, я полез под душ.

Наученный горьким опытом, сначала я по-очереди ПРИОТКРЫЛ все четыре крана — не дай Бог, наткнусь на грязевой гейзер, как на кухне... Таким образом, обнаружив один кран с обычной горячей водой, а второй — с каким-то ароматным мылом, я хорошенько, постанывая от удовольствия, вымылся, затем нашел пушистое полотенце, и обернув его вокруг бёдер, вернулся в комнату.

Выходя, не удержался от взгляда в зеркало. Да. И кубики, и грудные мышцы были на месте. А в низко повязанном на бёдрах полотенце всё это выглядело так, словно меня отфотошопили.

Занавески на кровати, признаться, я раздвигал с некоторым трепетом. Новые испытания в новом мире. Интересно, как поведёт себя мой апгрейженный инструмент?

К счастью, рефлексировать и стесняться мне просто не позволили. Как только я появился, Ариэль с визгом запрыгнула мне на талию, обвив ногами и руками, словно очень симпатичная обезьянка. И влепила сочный, пахнущий клубникой поцелуй.

Подхватив её под ягодицы, я сделал полный разворот, и повалился спиной на кровать... Полотенце с меня слетело, и надо ли говорить, что девчонки тоже пребывали в соблазнительной, загорелой и шелковистой на ощупь наготе?

Сквозь плотно закрытые ставни пробивались редкие косые лучики света. Они пронизывали комнату, а также лёгкие занавески балдахина золотистыми копьями, что позволяло сквозь полузакрытые глаза наблюдать соблазнительные изгибы, восхитительные округлости и формы таких очертаний, что Венера Милосская просто удавилась бы от зависти.

Конечно же, кто-то может заметить, что после длинной череды испытаний, новых впечатлений и трудовых подвигов, лучший отдых — это крепкий здоровый сон.

Но он ошибается.

Или завидует.

Для снятия стресса нет ничего лучше жаркого, яростного, интенсивного секса.

И смею сказать, мой стресс — от перехода в другой мир, от свежих впечатлений и постепенного осознания того, что домой я, скорее всего, больше не вернусь — сняло, как рукой.

А точнее, тремя парами нежных, умелых и шаловливых ручек.

Спал я после этого, как младенец. Голый, и окруженный тремя заботливыми нянюшками...

И даже успел выспаться перед новым рабочим днём — точнее, ночью. Оказалось, в местных сутках не двадцать четыре, а целых тридцать часов. И поначалу это может показаться тяжеловатым: рабочий день длился, по земным меркам, две смены подряд. Зато и на отдых времени завались! И на сон, и на все остальные развлечения...

Проснулся я от бурчания в животе. Немножко полежал, удивляясь такому повороту. Вообще-то я сова. Просыпаюсь с трудом, и максимум, что могу в себя запихать спросонок — это чашка крепкого чёрного кофе.

Но сейчас мой желудок недвусмысленно намекал, что он не отказался бы от хорошего стейка, полной тарелки жареной картошки с кетчупом, и может быть, порции-другой шоколадного мороженного. Так, для разнообразия.

Открыв глаза и увидев над собой балдахин из розового шелка, расшитого серебряными звёздами, солнцами и полумесяцами, я малость удивился. Но заметив на одном из столбиков кружевной лифчик с чашечками такого идеального размера, что одна грудь как раз уютно умещается в ладонь...

В общем, я сразу всё вспомнил. И кроличью нору, сиречь — люк, и клуб с многообещающим названием "Чистилище", и самое главное — красавицу Анжелу, из-за которой я и оказался лежащим под розовым балдахином.

— Доброй ночи! — надо мной наклонилось жизнерадостное личико. Серебристо-лиловые волосы упали вниз и пощекотали мне живот.

— Ты хотела сказать, доброе утро, — я нежно поцеловал Ариэль и сел в кровати.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— С чего бы мне желать тебе утра? — она так мило сморщила носик, что пришлось ещё раз её поцеловать. — Только полный псих станет желать кому-то доброго утра...

— Хочешь сказать, утро добрым не бывает?

Из ванной слышался громкий плеск воды и весёлые вопли. Наверняка там плескались Чарли и Белоснежка. Во всяком случае, у Ариэль волосы были влажными, а голые плечи покрыты капельками воды.

— Слушай, из какой дыры ты свалился? — удивление Ариэль казалось искренним.

— Я свалился с Земли, — с достоинством ответил я. — Такая планета, может, слышала?

— Конечно! — подхватила девушка. — Шоколад, комиксы и Дар Стрейтс! Погоди... — я не успел обрадоваться или удивиться тому, что она знала о моей родине. — Значит, ты вовсе не новичок.

— А кто же тогда?

— Ты — И-прыгатель.

— ???

— Путешественник по измерениям, — пояснила Ариэль, заметив моё недоумение. — Что ж ты сразу не сказал! — и она довольно чувствительно толкнула меня кулачком в плечо.

— Вообще-то об и-прыгателях я впервые слышу.

— Да ладно тебе! Все путешественники по измерениям — контрабандисты. Так что ты привёз на продажу? Если модные журналы — чур, я первая выбираю!

— Ариэль, лапочка, послушай меня внимательно, — я привстал с кровати, одеяло с меня свалилось и девушка тут же заинтересовалась... — Нет, просто послушай, — я ловко подхватил её подмышки, поднимая с колен. — Я — не и-прыгатель. Не путешественник. И я ничего не продаю.

— Но ты можешь! — резонно заявила она. — Вернись на Землю, набери там всего... Нет, уж лучше я дам тебе список. А то притащишь какой-нибудь ерунды, вроде ноутбуков или телефонов. Только журналы! А ещё французское бельё... Запомнил? Это очень важно! Нет, всё-таки мы молодцы, что не отдали тебя Эцилопам! Девочки!..

И она вихрем бросилась в ванную. А я огляделся в поисках какой-нибудь одежды.

Надо сказать, вокруг кровати было разбросано полно шмотья. Короткие шелковые шортики, лифчики и трусики, вездесущие босоножки с такими острыми шпильками, что их впору было приравнивать к оружию массового уничтожения...

Но ничего такого, что мог бы надеть на себя я, не было.

Надо как можно скорее устроить поход по магазинам... — проговорив эту глубокую мысль вслух, я наугад распахнул дверки громадного, во всю стену, шкафа. И чуть не задохнулся под ворохом шелковых платьев, боа из перьев, и корсетов с вышивкой.

— Что ты наделал! — освободив один глаз, я увидел Чарли Куин, обмотанную полотенцем до подмышек.

— Извини, я только хотел...

— Теперь целый год придётся упихивать это назад. Надо же, какой дуралей...

— Я только хотел поискать какие-нибудь шмотки для себя!

На меня бросили такой уничтожающий взгляд, что будь я лужицей варенья — непременно бы закипел.

— В женской комнате?

"И не благодари..." — услышал я насмешливый, и чуток ехидный голос Лолиты.

— Что происходит? — в комнату вторглась Белоснежка, тоже в одном полотенце. Длинные, кудрявые от влаги волосы струились по её шелковистой коже, как синее золото.

— Он открыл шкаф.

— Святой Люцифер!

— И вывалил всё на пол.

— Я не валил. Оно само выпало.

Честно говоря, я до сих пор барахтался в скользком и шелестящем ворохе разнообразного яркого тряпья. Создавалось такое впечатление, что в этот шкаф упихали целый карнавал, и теперь, когда путь к свободе найден, он ни за что не пожелает возвращаться назад, в тёмное и тесное узилище.

И я всё так же смотрел на мир всего одним глазом. Чтобы исправить хотя бы это недоразумение, я сдёрнул с головы белую прозрачную тряпочку. Оказалось, что это... Ну конечно. Кружевные женские трусики.

— Может, обратимся к Розарио? — спросила Ариэль. Оказывается, все три девушки уже стояли, окружив меня, и скорбно пялились на ворох одежды.

— Хорошая мысль, — кивнула Белоснежка. — Он обожает копаться в женском белье... А за работу разрешим ему выбрать что-нибудь для себя.