Пленница шейха пустыни (СИ) - Тимина Светлана "Extazyflame"

- Набеги, попытки истребить поселения и убить Кемаля продолжались довольно долго. Аллах свидетель, я не раз и не два хотел сесть с Давудом за стол переговоров, но…

- Но моему отцу нужно было все и сразу. Он не щадил даже родных, когда были задеты его интересы.

- У меня нет резона обманывать тебя. Что бы ни произошло между нами с Давудом, ты всегда была мне дочерью. Как твоя мать – доброй подругой Амелии. Дети никогда не должны страдать за грехи своих отцов, но настал день, когда я дал клятву Кемалю. Клятву, что в качестве расплаты он возьмет тебя. Не жизнь твоих братьев или матери, не все ваше состояние, чтобы оставить вас без гроша, а тебя, ту, кто была ему обещана с ранних лет.

- Но, возможно, обстоятельства изменились так, что ваша клятва теряет силу? – с надеждой спросила я, не заметив, что потеряла ладью. – Я жена Далиля бин Зареми перед Аллахом, в чем вина этого доброго человека? Уверена, он не знал о вашем уговоре, и не стал бы мешать, если бы правда открылась…

- Мне жаль, Газаль, но слово семьи Аль Мактум нерушимо. Я не могу забрать его обратно, тем более сейчас. Я рассчитывал на благородство своего сына, и мой расчет оправдался бы, если…

- Если бы что?

- Если бы ты не забрала его сердце и разум. Им движут чувства, а не гнет данного мною слова. Здесь я бессилен.

Глава 7.2

- Вы не поможете мне? – верить в это не хотелось. Но я прекрасно знала о законах чести. Как и понимала, что моя жертва отвела беду от родных, которые не могли знать о том, что произошло между моим отцом и семей Аль-Мактума.

- Я ни за что не брошу тебя в беде, Газаль, - шейх покачал головой, когда я ловко разбила его защиту, - Но вернуть тебя домой я не смогу. Я помогу тебе ценным советом. Сердце Кемаля в твоих руках, и возможно, ты найдешь в себе силы принять его чувства и со временем ответить на них. Какая жалость, что ты не сможешь стать его женой… по крайней мере до того момента, когда не решишь расторгнуть свой брак с бин Зареми.

- Уповать на суд кади, я так понимаю, тоже нет смысла? – чтобы не показать своего отчаяния, я сделала очередной ход фигурой, загоняя противника в тупик. – Здесь иные законы, а ваш сын сказал, что я его рабыня. Вы не можете не понимать, что это означает. И вы не сможете защитить меня, когда он решит овладеть моим телом!

- К сожалению, мне придется уехать отсюда на закате завтрашнего дня, дитя мое. Многолетняя война ослабила мое сердце, и я должен находиться под контролем врачей. Я проведу беседу с Кемалем, чтобы он не был с тобою жесток и не применял силу. Кроме того… Амира, вели Саиду явиться в мой шатер.

Когда приглашенный гость появился на пороге, у меня внутри все оборвалось. Я узнала того, кто похитил меня и привез сюда. По спине пробежал холод, и я с трудом сдержалась, чтобы не расплакаться и не начать умолять Асира спасти меня от ужасной участи.

- Саид, - обратился к нему шейх, - Эта женщина – дорогая гостья нашей семьи, какие бы отношения не связывали меня с ее покойным отцом. Я ни за что не позволю, чтобы с ней обращались, как с взятой в набеге рабыней. То, что я видел сегодня на площади, возмутительно. Ты лично накажешь того, кто посеял смуту первым и заставил Кемаля ударить ее.

- Мой шейх, - осторожно проговорил воин, глядя на с изумлением то на меня, то на шахматную доску, - я приношу прощения, но я не смог принять меры. Люди обезумели, когда ваша гостья угрожала смертью Кемалю.

- Значит, следует сделать все, чтобы подобное более не повторилось. Кроме того, ты останешься здесь и будешь оберегать ее от подобного. Станешь ее охраной, ее сопровождением, и я хочу знать, что пребывание Газаль здесь не обернется для нее кошмаром. Этот касается не только жителей поселения. Следи, чтобы мой сын не переступил черту, с его горячим нравом до этого рукой подать. А сейчас отправляйся прочь и поясни нашим людям, как мерзко они поступили.

- Шах и мат, - дрожащим голосом произнесла я, кивнув на доску.

Вроде бы как, имея поддержку Асира и его защиту, мне стоило успокоиться… но мудрый шейх сделал так, чтобы я не смогла сбежать даже при удобном случае. Приставил ко мне опытного и проницательного воина песков. Я не сомневалась, что он не упустит меня из виду.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

- Стоит признать, обыграть тебя у меня нет никаких шансов, - шейх с сожалением убрал шахматы в коробку. – Я бы с превеликим удовольствием просидел бы с тобой за партией до рассвета, но тебе необходим сон. Завтра дашь мне шанс отыграться?

- Непременно, - я зевнула. – шейх Асир, я не могу не спросить, вы что-то знаете о моей матери, о брате? Они ищут меня? Как мне унять их тревогу, чтобы не думали, будто я погибла в песках?

- Амани вернулась в эмират, твой супруг и брат с женой там же. Какая жалость, что я не могу им сказать, что у тебя все хорошо, сама понимаешь, почему. Я попрошу Амелию прилететь и поддержать твою маму. Не стоит так сильно горевать, очень скоро ты их снова увидишь.

- Кемаль сказал – год, - дрогнувшим голосом произнесла я.

- Я полагаю, гораздо меньше, - ответил Асир. – У меня нет сомнений, что однажды ты тоже полюбишь моего сына. И тогда уже не будет нужды держать тебя пленницей в песках.

- Никогда! – горячо выпалила я.

- Никогда не говори «никогда», Газаль, - философски заметил шейх, - а теперь тебе следует отдохнуть. Спокойной ночи.

Амира приготовила ванную. Я почти засыпала, но от удовольствия смыть с себя пыль и тяготы прошедшего дня не смогла отказаться. Отметин от плети на спине практически не чувствовала – они не так сильно болели, как мне казалось. Но прислужница Асира все равно обработала их и провела меня в спальню в дальнем отсеке шатра.

Заснула я практически сразу. Но перед тем, как окунуться в забытье, я все равно видела перед глазами самодовольное лицо Кемаля с оттенком ничем не сравнимого триумфа…

…В тот день Зейнаб приняла очередную попытку стать подругой моей матери, сменив горделивое превосходство дружелюбием. Ей понадобилось несколько дней, чтобы понять очевидное: как бы мой отец не был увлечен второй женой, он всегда любил только Амани. Стоило дружить с первой супругой. Что она и пыталась сделать, вручив ей сундук с золотыми монетами и камнями.

- Я дарю его тебе в знак своего почтения, Амани, - голос Зейнаб слегка дрожал. – Здесь сто золотых динаров и двадцать сапфиров чистейшей огранки. Прими их в дар как залог нашей дружбы.

Мама заплетала мои волосы в косы. Я, как завороженная, следила за тем, как вторая жена отца открывает свой подарок. Блеск золота ослепил меня, и я вскочила на ноги, подбежав к нему и пересыпав из руки в руку.

- Благодарю тебя, - сдержано ответила мать. – Принимаю с благодарностью.

- Здесь не сто динаров, - я провела рукой по сверкающей поверхности.

Повисла тишина. Амани сдвинула бровь, а Зейнаб залилась краской.

- Прости меня, госпожа. Я …

- Здесь сто пятнадцать, - легко подсчитала я, вставая.

- Это… действительно так, - новая жена была смущена. – Я захотела подарить часть юной принцессе. Но как ты узнала, прелестное дитя?

- Да ведь это просто! – я не заметила, как мама слегка качнула головой, - высота и ширина вмещает ровно восемьдесят пять, сапфиры меньше и легче, а оставшийся край легко вместит пятнадцать так, чтобы…

- Поразительно, - Зейнаб была так шокирована, что открыла рот. – Ты разумна, просто невероятно одарена!

- Зейнаб, вели подать щербет и лукум в саду, я присоединюсь к тебе через десять минут, - мягко велела Амани, но ее глаза остались холодны. Когда вторая жена ушла, мама присела передо мной на корточки, удерживая руки в своих.

- Газаль, моя горлинка, ты действительно это только сейчас сумела посчитать в уме, или сделала это раньше?

- А там легко, мама! Я увидела диаметр камня и монеты, и посчитала…

- Я попрошу тебя никому не говорить об этом умении. Особенно отцу.

- Но Висам знает! Я его главный архитектор, когда мы строим песчаные замки. И полководец, когда нас атакует многочисленная армия!