Мама для трех лисят. Тайны дворцовых переходов - Наталья Самсонова

Давно ли вы догадались?

– Почти сразу, – я мягко улыбнулась, – это плохо?

– Ничуть.

– Мы вам не мешаем? – с интересом спросил целитель Далвертон.

А я, посмотрев на него, пожала плечами:

– Кайр заклинает комнату, чтобы нам никто не помешал, Райсара в истерике, вы поите ее зельями – чем наша беседа может вам помешать?

– Да обидно просто, – буркнул старик, – вам интересный собеседник, мне – жадная истеричка.

Кайрнех вздрогнул, медленно выдохнул и открыл полыхающие золотом глаза.

– Я оставлю тебя здесь, если ты солжешь или откажешься отвечать, – просто и буднично произнес он, не сводя взгляда с белой как смерть Райсары. – Это понятно?

– Д-да. Мои клятвы…

– Остались в мире живых. Кто тебя шантажирует?

– Волк в маске лиса, – Райсара облизнулась, – он пахнет волком, в простой серой одежде. Всегда новой – как будто перед встречей покупает ее в лавке. Одежда пахнет лавандой и миндалем. Волк пахнет лесом и перегноем, слабак.

– Опиши маску.

– Цельное дерево, апельсиново-оранжевый цвет, черные тонкие линии. Самоделка – видно, что рука дрожала. Маска всегда одна и та же, пропиталась волчьим запахом.

– Чем тебя шантажируют?

Я подалась вперед, и только быстрое движение Дамьена не дало моей юбке коснуться свечного огня.

– Спасибо, – одними губами произнесла я.

Теневик кивнул и перевел взгляд на куро-лису. А та как раз лицедействовала – по нежной коже бежали крупные слезы, губы мелко дрожали, а голос… У супруги герцога Терна такой голос я слышала лишь раз, когда та выпрашивала диадему их дорнских алмазов. Не выпросила, кстати.

– Они отравили меня. Теперь я живу, лишь пока получаю противоядие.

– Как оно выглядит?

– Не знаю, мне дают невкусный холодный чай. Они не хотят, чтобы я сорвалась с крючка. – Райсара всхлипнула. – Я бы никогда с тобой вновь не связалась! У меня все было хорошо! Все! Это ты во всем виноват!

– Замолчи, – оборвала я ее, – закрой рот, Райсара.

Резко подавшись вперед, я краем глаза заметила яркий всполох, но мне было не до того. Я пыталась продавить лисицу взглядом:

– Не смей винить невиновных.

Кайрнех мягко мне улыбнулся и куда более жестко обратился к лисице:

– Что ты должна сделать для них?

– Следить за тобой, доложить, когда ты надолго покинешь дом, – процедила лиса.

– Ты знаешь, кто похитил детей?

Я замерла. Если она только…

– Нет.

От сердца немного отлегло. Значит, лисица не совсем вырожденка. Хотя все равно, так относиться к своим детям… Для лис это признак безумия.

– Ты предполагаешь или догадываешься, кто похитил детей? – продолжал давить Кайр.

– Я… Я думаю, что тот же волк, – проронила Райсара. – Ты не находился в доме.

– Ты проводила людей в мой дом?

– Да. Пользуясь кровной связью, – выдавила она и тут же вскинулась, – после того, как у тебя украли детей!

– Возвращаемся, – хмуро произнес Кайрнех.

– Нет. Подожди, – я вскинула руку, – мне есть что сказать этой… Этой наидостойнейшей матери.

Охранный круг мешал мне подойти к ней, подойти и сдавить ее белое хрупкое горло, но… Но я знаю, как еще могу причинить ей боль.

– Мы найдем волка, и он снимет с тебя клятвы. После чего ты расскажешь Лиаму правду.

– А если нет? – сощурилась лисица.

– А если нет, то я лично швырну тебя сюда, – оскалилась я. – Без охранного круга, без Дамьена и Кайрнеха. Пусть я сдохну, то и ты не выживешь.

Больше всего мне хотелось ее затрясти: как она могла молчать?! Подозревать, что помогает тому, кто украл детей, и все равно молчать! Меня бы никакие клятвы не остановили. Никакие.

– Если ты будешь порядочной лисой, то по завершении всего этого безумия получишь небольшую сумму, – устало добавила я.

– Насколько небольшую? – подалась вперед Райсара.

– А это будет зависеть от меня, Кайр слишком щедр, – жестко произнесла я.

– Что я могу сделать, чтобы ты захотела увеличить сумму? – мило улыбнулась лисица.

– Об этом побеседуем в моем кабинете завтра, перед обедом, – спокойно добавила я. – Что это? Это… Моя иллюзия?

За охранным свечным кругом металась яркая, рассыпающая иллюзорные искры бабочка.

– Нет, леди Ноэль, это тень, вселившаяся в вашу иллюзию, – чопорно ответил Дамьен.

От его слов я поперхнулась смешком: в тот момент он был слишком похож на дворецкого из старой, богатой традициями семьи. И только через мгновение до меня дошел истинный смысл его слов:

– Пора паниковать?

Кайрнех Лабрайд Мор,

Двуликий генерал, магистр теней

Иллюзия Ноэль металась за пределами защищенной области, а сама Ноэль... Она смотрела на Дамьена без капли страха! Более того, ее взгляд был наполнен теплым смехом и восторгом. Она смотрела на высшего теневика как на... Как на равного себе?

– Пора паниковать?

Кайр вздрогнул, когда ее открытый взгляд пересекся с его. На дне глаз Ноэль постепенно стихали искорки веселья, но страх... Страх так и не появился.

Здесь, на Грани, в опасной близости от Той Стороны, она все равно поражала своей яркостью. Пусть защитный круг не полностью гасил воздействие грани, пусть. Ее волосы все равно продолжали гореть нестерпимо притягательным огнем.

– Паниковать незачем, – хрипло ответил Кайрнех. – Целитель, займитесь этой госпожой.

– Здесь я мало что могу сделать, – негромко сказал старик. – На меня, признаться, изрядно давит осознание тленности бытия.

– Вы осознаете эту самую тленность только здесь? – заинтересовалась Ноэль, и ее юбка вновь прошелестела в опасной близости от свечного пламени.

– В обыденности мой смысл жизни прост: хорошо пообедал, вкусно откушал и почитал интересные исследования. Или неинтересные: сарказм тоже выгуливать надо, – отозвался целитель. – Но здесь... Здесь все это кажется таким мелким... Как будто необходимо стремиться к завоеванию мира или хотя бы создать приправу для всех блюд.

Под глазами целителя Далвертона залегли глубокие тени. Покачав головой, Кайрнех поспешил отправить старика и эту в мир живых.

– Войдя в круг – покорись. – Магистр повелительно простер руку, и иллюзия, мечущаяся вокруг защиты, внезапно оказалась в центре, где раньше была Райсара.

– Кто ты?

Ноэль подалась вперед, и Кайр вздохнул: эта неугомонная, жизнелюбивая и неистребимо любопытная колдунья привлекала его настолько, что...

"Ты не имеешь права", – жестко