Конан и амулет небесного народа - Брайан Толуэлл

– Мы это уже с тобой обсуждали, – отчеканил Тезиас. – Воля Стража Земли…

– Знаю, знаю: воля твоего дерьмового Стража для тебя закон, – перебил карлика Джейк. – Только вот что я тебе скажу: никакой Страж не заставит настоящего мужчину бежать с поля боя, если он еще может сражаться. А мы могли сражаться! Могли и должны были победить! Признайся лучше: этот дикарь Конан просто-напросто загипнотизировал тебя, а ты, будучи весьма впечатлительным дерьмом, просто-напросто сдрейфил!…

Тезиас поперхнулся от такой наглости.

– Ты… ты что такое говоришь?! Как можно загипнотизировать МЕНЯ?!

– Проще простого! – расхохотался американец. – Он что тебе сказал: я, мол, Конан, был в этой Пирамиде и мне, мол, этот вонючий мозг напророчил, что меня, мол, ждет победа – над тобой, мол, гнусным карлой. Так? Так. А ты-то уши и развесил! Чем не гипноз?

– Но ведь это правда! Конан правду мне сказал! Он действительно был в Пирамиде и услыхал пророчество!

– Ну и что с того? Ты обязан был бороться! К черту пророчества! Если бы я слушал всякие пророчества, я бы уже давно гнил в какой-нибудь канаве. Так что поверь мне, Тезиас, – Конан загипнотизировал тебя, бедолагу. Вот потеха! А ты-то, чудила, думал, будто один ты способен всех дурачить!…

– Довольно! – резко воскликнул Тезиас. – Я тебя понял. Возможно, в чем-то ты и прав. Теперь поздно что-либо менять. Нас ждут новые свершения, и я позабочусь, чтобы они были не хуже прежних. А слово свое я сдержу: ты сядешь на трон Аквилонии.

– Хотелось бы, – пробормотал Джейк. На нем по-прежнему был роскошный красный камзол аквилонского владыки, в котором он бежал из Замка Синих Монахов. Джейк рассмеялся.

– Что ты нашел смешного на этот раз? – грозно спросил уязвленный Тезиас.

– Ну как не смеяться, сам посуди: огромный разряженный франт, которому суждено будет родиться лишь через тысячи лет, сидит в кабине военного вертолета. Рядом с ним карлик в облегающем костюме из черного меха; карлик этот, восставший мертвец, наполовину человек, наполовину бог, мечтает править миром и при этом мотает от этого мира куда подальше. Еще этот карлик заставил крутиться лопасти вертолета, которому дикарь Конан, стреляя из лазерного бластера конца двадцатого века, пробил топливный бак. А вертолет знай себе летит десять часов как ни в чем не бывало! Скажешь, не смешно? А может, мне все это снится?!

– Ничего тебе не снится, – обиженно заметил Тезиас. – Твоей убогой фантазии не хватит, чтобы представить ТАКОЕ даже во сне. И то, что ты сейчас увидишь, тоже будет взаправду. Так что держись, американец!

– Что ты имеешь в виду?

– Только одно: мы прилетели.

Последовала непродолжительная пауза, во время которой Джейк просмотрел картинки на всех мониторах. Сомнений быть не могло: "Черный коршун" летел над лесом, и лес этот тянулся до самого горизонта во все стороны света.

– Не смешно, – заметил американец. – Ты же не предлагаешь нам жить на деревьях?!

– Останови вертолет. Мы прилетели.

Джейк воззрился на карлика, выразительно покрутив пальцами у своего виска.

– Чего ты мелешь? Иль тебя укачало в полете?! Я не вижу здесь дворца, города, аэродрома или даже походного лагеря! Горы и лес, только и всего! Глушь похуже, чем в Сибири!

Тезиас сжал его запястье. Точно лед к руке приложили. Магнетические черные глаза приковали все внимание Джейка. Взгляд карлика был серьезен и исполнен непонятной торжественности.

– То, что вижу я уже сейчас, ты увидишь вскоре,- молвил Тезиас. – Здесь наш дом отныне. Непросто войти в него; это дом для избранных, для таких, как я… А теперь слушай меня внимательно, Джейк Митчелл. Останови вертолет и ничего больше не предпринимай. Тебе предстоит увидеть много необычного, неподвластного твоему пониманию. Ничего. Подожди. На время я покину тебя, а затем мы вместе вступим в мои новые владения. Главное: ничего не бойся и ничего не предпринимай.

Повинуясь, Джейк остановил, вертолет. "Черный коршун" завис над деревьями. А Тезиас, подобравшись, внезапно шагнул наружу. Пройдя сквозь стекло вертолета, он замер в воздухе примерно в двадцати метрах от машины.

– Матерь Божья, – пробормотал Джейк.

Тезиас неспешно развел руки в стороны. Пару минут как будто ничего не происходило. Затем Джейк заметил некое свечение вокруг головы карлика. Вскоре это свечение – бело-бирюзовое с сиреневыми крапинками – объяло все тело Великой Души. Во все глаза глядя на карлика, Джейк едва не пропустил главного. Главное же заключалось в том, что девственный лес впереди тоже преображался, и преображался так разительно, что Джейк невольно затаил дыхание.

Сначала ему пригрезилось, будто кончики могучих сосен обволакивает неизвестно откуда взявшаяся бледно-голубоватая дымка. Воздух словно загустел; марево колыхалось, подобно миражу в раскаленной пустыне. Очертания деревьев размывались, туман поглощал их, они как будто отодвигались куда-то вдаль. Еще через несколько минут деревья исчезли вовсе. Теперь перед Джейком висело сплошное марево лазоревого тумана – и поглощенный блистающей аурой Тезиас на фоне его.

Мало-помалу туман начал проясняться. Сквозь мглу проступали какие-то силуэты, ни в чем не похожие на очертания исчезнувшего леса. С трепетом потрясенный американец узрел, как из тумана выступает нечто совершенно непостижимое – такое, что поистине невозможно себе представить.

Туман редел, и открывшаяся взору Джейка картина представала во всем ее феерическом великолепии. Джейк забыл, где и зачем он находится. Зрелище не просто притягивало взгляд – оно его влекло и поглощало.

Итак, на месте исчезнувшего леса раскинулся грандиозный город – если слово "город" может хоть как-то вместить в себя то многоцветное совершенство, которое явилось взору Джейка. Здесь не было ни домов, ни улиц в привычном понимании этих слов. Гигантские бессчетно-многоугольные фигуры лежали на клубящейся фиолетовым дымом почве одна подле другой в совершеннейшем беспорядке. В них не было ни окон, ни дверей. Материал, из которого были сотворены эти "здания", не походил ни на один из известных человеку строительных материалов. Сомнительно вообще было, материальны ли эти объекты. Более смахивали они на сгустки энергии или даже живые существа. Этот вывод подтверждался и следующим наблюдением Джейка: "здания" не имели какого-либо определенного цвета. Волны пурпурно-лилового сияния, беспрестанно и хаотично пробегающие по "зданиям", окрашивали их в самые немыслимые цвета. И, как ни странно, это пульсирующее многоцветие не только не раздражало глаза, но, наоборот, успокаивало и, если угодно, тонизировало. Многоцветное сияние давало чистый, ровный, почему-то желтоватый, почти дневной свет. И свет этот был реален; Джейк увидел, как этот свет, точно напыленная краска, равномерно покрывает черную обшивку вертолета. Причем светились не лампы – их нигде не было, – а сам загадочный материал, из которого был сотворен сказочный город.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});