Защитница - Любовь Черникова

— Адепт Нааррон! — звонкий, ещё не начавший ломаться голос настиг, когда адепт почти завернул за угол.

— Чего ещё?! — раздражённо рявкнул он, негодуя из-за задержки.

— Адепт Нааррон, Настоятель Агилон учит нас смирению и терпению, ибо без этих двух добродетелей…

— Уши оторву!

— Я хотел сказать, что Настоятель ждёт во внутреннем дворе у входа в башню дуболомов. — заметив сошедшиеся к переносице брови помощник Настоятеля, мальчишка тут же исправился: — У входа в башню Защитников.

— Северную башню? — удивлённо переспросил Нааррон, силясь припомнить, было ли ему наказано явиться именно туда.

Адепт мог поклясться, что ничего подобного не слышал. Чего грешить? Порой он с головой погружался в науку, не помня о времени, но никогда не забывал ничего действительно важного.

Потому-то он и стал лучшим учеником на курсе, а ныне и личным помощником Агилона.

— Настоятель Агилон сказал, чтобы вы не медлили, — ещё раз повторил служка и поклонился.

— Ну смотри, если ты надо мной подшутил!..

— Нет, что вы! Я только передал приказ Настоятеля, — парнишка отвесил новый поклон.

Нааррон поспешил к выходу из жилых келий. Стремительно преодолев крутую винтовую лестницу, пронёсся по коридору обгоняя идущих с занятий адептов, его чёрная хламида развевалась, подобно крыльям ворона. В фойе кивнул на ходу, здороваясь со знакомцами, и, стуча башмаками по каменному полу, выскочил на улицу.

Северная башня, или «башня дуболомов», как называли её адепты — будущие Хранители знаний, находилась в противоположном конце обширных владений Ордена и являлась резиденцией Защитников. Последняя часть пути Нааррона пролегал мимо тренировочных полей и площадок. Сейчас как раз было время уроков, и курсанты занимались на свежем воздухе.

Нааррон с лёгкой завистью покосился на совсем юных ребят, которые изучали основы единоборств, повторяя за своим Настоятелем движения и приёмы.

Адепт давно смирился со своей участью. Что поделать? Недостаточно быть сыном Защитника, чтобы получить дар силы. Но и дар мудрости не менее ценен. А порой и более — история знает немало тому примеров.

Нааррон отогнал от себя сиюминутную хандру, вспомнив о своей нелюбви к физическим упражнениям.

На последней по счету площадке для спаррингов, защищённой куполом и располагавшейся в отдалении от остальных, сошлись в схватке выпускники. Воздух внутри гудел от напряжения, то взрываясь пламенем, то остывая в одно мгновение. Нааррон закатил глаза и сдёрнул с носа сначала запотевшие, а затем покрывшиеся изморозью окуляры, спрятав их в один из многочисленных внутренних карманов форменной чёрной хламиды. Купол не позволял навредить окружающим снаружи, но от остаточных проявлений старые артефакты не защищали.

В Южной башне Хранители Знаний усердно работали над новыми технологиями, даже наметился прорыв.

Через пару минут Нааррон низко поклонился, представ пред очи сразу двух глав Ордена.

— Нааррон, — Агилон тепло улыбнулся в седую бороду, — ты вовремя.

Махаррон с достоинством кивнул, отвечая на приветствие внука. Настоятель Северной башни и глава Ордена Защитников по обычаю ничем не выдал родство. Адепт давно привык к такому порядку и не расстраивался, ведь раз в месяц он ужинал с дедом, сидя в его личных покоях у камина и подолгу болтая за чашкой ароматного травяного отвара.

В такие моменты они разговаривали о чём угодно, и эти беседы были всегда исполнены теплоты, мудрости и смысла. Черты сурового Махаррона смягчались: на его жизненном счету имелся не только великолепный Защитник, но и рос весьма перспективный Хранитель Знаний, вполне способный занять высокий пост Настоятеля Южной башни.

Высокий желчный Махаррон широкими шагами направился к воротам. Рядом засеменил сухонький миниатюрный Агилон в бессменной белоснежной хламиде с золотым кантом. Нааррон поспешил следом, радуясь, что в многочисленных карманах имеется и дорожная чернильница-непроливайка, и пенал с остро заточенными перьями, и печать с оттиском Ордена — громовиком, и запас листов чистой бумаги, аккуратно свёрнутых в рулончик и спрятанных в посеребренный тубус. Словом, все необходимое, чтобы должным образом исполнять обязанности помощника.

Не взял он только кинжал.

В отличие от курсантов, которым дозволялось использовать любое оружие, при условии, что оно изготовлено самостоятельно, мудрецы — как курсанты звали адептов — поголовно носили одинаковые выданные Орденом кинжалы. Адепты, посвятив себя науке, попросту игнорировали другую сторону обучения, злостно пропуская занятия по физической подготовке и рукопашному бою, справедливо полагая, что им всё равно не тягаться Защитниками.

— Учитель, прошу прощения, — обратился Нааррон к Настоятелю Агилону, когда они достигли ворот, — я запамятовал, что вы перенесли нашу научную беседу и едва не опоздал.

— Тебе не за что извиняться, Нааррон. Тем более что я и не говорил об этом. Для тебя есть новое поручение. Забирайся в седло, я по пути все объясню.

У ворот переминались с ноги на ногу осёдланные лошади. Нааррон едва заметно сглотнул.

Ему предназначалась мышасто-серая кобылка с длинной чёлкой. Похоже, со всей конюшни постарались выбрать самую смирную. Нааррон, наверное, был бы благодарен, если бы так не боялся.

Кобылка фыркнула и качнула головой, будто насмехаясь.

— Может… Может, я пойду пешком? Вы же знаете, я неплохо бегаю… — не постеснялся слукавить Нааррон.

— Ну же, смелее! — не выдержал глава Северной башни. — У нас мало времени.

Нааррон сглотнул, подошёл ближе и схватился за луку. Лошадка тихо заржала и топнула ногой.

— Хорошая, хорошая, — пробормотал адепт, неуклюже взбираясь в седло.

В какой-то момент на его лице отразилась паника. Махаррон демонстративно смотрел в другую сторону, а Агилон, наоборот, сочувствуя, с затаённой улыбкой в уголках глаз.

— Я готов, — буркнул Нааррон выпрямляясь. Впереди ожидало нелёгкое испытание.

Маленький отряд выехал за ворота и направился по горной тропе на север — туда, где ничего не было, кроме девственного леса, да дороги к перевалу.

Первым скакал Настоятель Махаррон, несмотря на возраст, отличающийся от остальных спутников грациозной посадкой. Казалось, он сливался со своим караковым в единое целое.

Довольно уверенно чувствовал себя в седле и седовласый Агилон. Нааррон же болтался в седле, время от времени хватаясь за луку, когда тропа делала особенно крутой изгиб вверх или вниз. Он даже немного завидовал Настоятелям: «Не гляди, что старички, а меня-то за пояс заткнули…».

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});