Тиселе - Наталья Авербух

Магический замок имеет свои недостатки, поняла бывшая ведьма: в нем нет замочной скважины.

Девушка прижалась к двери и закрыла глаза. Тяжелая дверь плотно примыкала к косяку: чтобы ничего не вырвалось из отданной на разграбление коллегиантам лаборатории. Острый слух бывшей Заклятой помогал ей различать голоса… но не смысл сказанного внутри.

Залемран говорил тихо и зло. Экспериментаторы отругивались. Будь Тиселе в родных лесах, решила бы — ребята провинились, раскрыв слишком много способностей перед чужачкой, а наставник напоминает о бдительности. И безопасности: нельзя же злить носителя незнакомой силы.

Но в городах маги не привыкли скрывать способности. Не привыкли бояться мести. Почему же Залемран сердится?!

Внезапно девушка догадалась: из-за нее! Он сердится, потому что ей причинен вред. Потому что к ней проявили неуважение.

Но какая ему разница?!

Или это такая городская вежливость?

Может, здесь не боятся злить чужаков потому, что вежливость должна защищать их от выходок зеленой молодежи?

Странные люди, эти городские.

В лесу воспитание нужно только на всякий случай: не провоцировать агрессию более сильного.

А в городе…

Дверь распахнулась; Тиселе едва не ввалилась внутрь. С удивлением поняла — краснеет под испытующим взглядом ассистента. Кажется, в городах не принято подслушивать.

— Ну!

Окрик преподавателя заставил коллегиантов вздрогнуть.

— Леди Тиселе, — хором начали они. — Простите нас за нашу безалаберность, некомпетентность и разгильдяйство…

— Но я не ле…

— Ну!

— Мы больше не будем, — послушно закончили ребята.

— Я… Я больше не сержусь, — с трудом нашлась бывшая ведьма.

— Можно нам идти?

— Да… идите, только сегодня не…

— На сегодня эксперименты запрещены! — закончил за нее Залемран. — И еще на неделю.

— Не имеете права! — взвыли незадачливые экспериментаторы.

— По вашей вине могла пострадать сотрудница, — отчеканил ассистент. — Предпочтете строгий выговор и в перспективе отчисление?

Коллегианты повесили головы. Строгий выговор они не хотели.

— Идите, я сам закрою.

— Через неделю будут починены все дорожки в Коллегии. Это безобразие пора прекратить, я сам поставлю вопрос. Почему вы не жаловались?

— Я думала, у вас так принято…

— Принято? Издеваться над сотрудниками? Подвергать их опасности?

— В лесу это обычное дело. Слабым там не место.

— Да?! Но мы не в лесу! — рявкнул маг. — В Карвийне так не поступают с гостями!

— Я не гость, я чужая здесь, — упрямо проговорила девушка.

Чего он злится? Тиселе сорвала ему воспитательный процесс?

— О, прекратите!

Залемран несколько раз глубоко вздохнул и уже спокойно продолжил:

— Вам не следовало молча терпеть подобные нарушения. Вам повезло, вы ловкая, сильная девушка и ни разу не расшиблись. А если бы в кресло сел кто-нибудь из преподавателей, например, профессор Танар? Он бы покалечился, неужели вам все равно?

— Я не умею жалеть других людей, — деревянным голосом проговорила бывшая ведьма.

— А это и не нужно. Главное — чтобы с ними ничего не случилось.

— О! — Такая точка зрения отлученную Заклятую удивила. Не из жалости, не из-за обряда. Помочь кому-то… просто так. Странные люди, эти городские. Наверное, потому и живут все вместе, стиснутые каменными стенами — чтобы помогать друг другу. Или наоборот? Помогают, потому что живут вместе?

Они вышли в коридор и маг старательно запечатал дверь.

— А почему сюда никто не прибежал? Обычно же приходят, разбираются… кто-то…

— Я встретил профессора Танара в коридоре и сказал — разберусь сам.

— Понятно. А зачем вы заставили их извиниться?

— Они поступили безответственно и подвергли вас опасности.

— Ну и что?

— Неужели вам все равно?!

— Нет, конечно, но вы-то тут причем? Я бы сама с ними разобралась, если бы понадобилось.

— Что-то мне подсказывает не спрашивать, каким образом.

Бывшая ведьма смутилась.

— Ну… я не собиралась, если честно. Мальчики не сделали ничего… особенного.

— А если бы сделали? — не удержался маг.

— Ну… если бы они действительно бы… если бы стали опасны… Я бы приняла меры. Они бы ответили.

— Вы…

— Я могла победить в драке стража, когда была Заклятой. Сейчас я слабее, чем тогда, но врагов можно отловить по одному. Я ведь рассказывала вам про Варус.

Голубые глаза тревожно встретились с равнодушным взглядом желтых глаз. Залемран знал — у Заклятых своя мораль, — но не догадывался, насколько.

— Я бы все-таки попросил вас воздерживаться от подобных способов решения проблем, — сухо произнес он. — Если вас будет что-то беспокоить, лучше сообщите мне, я приму меры или скажу, к кому обратиться.

— У вас не принято драться? — легко спросила отлученная Заклятая. Маг кивнул. — Хорошо. Я не знала. Больше не буду.

Ассистент поморщился.

— Не говорите так! Я не хотел делать вам замечание. Всего лишь объяснить то, чего вы пока не знаете.

— А у Заклятых каждый сам за себя. Кроме названных сестер, которые обменялись Силой.

Сообщив это, Тиселе развернулась и зашагала прочь.

У лестницы остановилась и обернулась к магу.

— Я сегодня больше работать не буду — слишком много Силы. Вы добрый, закроете комнату?

— Разумеется, но…

— Прекрасно! Тогда я пойду, прогуляюсь.

Глава 5

Жизнь текла своим чередом. Тиселе приходила в Коллегию с утра и оставалась в здании, пока не кончались занятия, факультативы и время, отведенное для самостоятельной работы учащихся.

В середине дня к ней заглядывал Залемран — и частенько оставался до самого вечера, выслушивая неторопливый рассказ бывшей Заклятой. Постепенно маг вытянул у нее историю предательства, сговора с преступным этнографом, долгого пути через леса с изнемогающим после допроса спутником. О страшных заклинаниях, наложенных ею самой, отлученная не могла сказать ничего. Они были. Как-то действовали. Скрывали от поиска Заклятых. Тиселе думала, что будь при ней прежняя Сила, она все равно ничего бы не рассказала: не умела рассказывать о магии. Могла бы показать, если очень нужно. Описывать чары среди Заклятых умели только Заклинательницы.

Поведала Тиселе и о нежити, о своем «грубоватом» по оценке Мышки плане.

О ненависти этнографов ко всему чужому.

О неком маге, создавшем машину, которая гасила ее магию.

Ведьма не видела его: Ленивые Этнографы соблюдали «конспирацию». Попросили ее предоставить «образцы своей магии». Чтобы «способствовать взаимному доверию».

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});