Оружие победы и НКВД. Конструкторы в тисках репрессий - Александр Помогайбо

И вот так, с бору по сосенке: с несколькими противотанковыми ружьями, со считанными автоматами, с присланными из осажденного Ленинграда полевыми пушками, со связками гранат, с бутылками, щедро поливая мерзлую подмосковную землю собственной кровью, панфиловцы и остановили немецкую ударную группу в 200 танков.

Но вернемся к началу войны. В лихорадочной спешке было восстановлено производство 45-мм противотанковой пушки. Однако скоро выяснилось, что непосредственно перед нападением на СССР немцы стали навешивать на свои танки дополнительную броню. Это весьма затруднило борьбу с немецкими танками. К счастью, до войны предвиделся подобный поворот дел, и на вооружение была принята 57-мм противотанковая пушка Грабина. В данном случае Кулик поддержал инициативу автора пушки В.Г. Грабина.

Грянула война. И тут выяснилось, что выпуск новой 57-мм грабинской пушки идет только три недели, и пока что только малой серией. А резко нарастить выпуск 57-мм пушек из-за трудностей в производстве длинного ствола было нелегко (к тому же выяснилось, что срок службы ствола очень мал). К тому же 57-мм снарядов еще просто нет, поскольку их выпуск только разворачивался. А для 45-мм пушки и снарядов много, и технологический процесс массового выпуска уже налажен, хотя с производства пушка и была уже снята. Производство начали спешно восстанавливать, а пушку модернизировать, чтобы увеличить ее бронепробиваемость.

Удивительно — но и эту модернизацию осуществили арестованные конструкторы! Работой занялись в так называемом ОКБ-172. Это конструкторское бюро появилось в 1937 году, в ленинградской тюрьме «Кресты», и называлось поначалу ОКБ НКВД ЛО. С началом войны КБ пришлось частично эвакуировать в Пермь, на завод № 172, где конструкторское бюро и получило название ОКБ-172.

В январе—марте 1942 года ОКБ-172 создало проект новой 45-миллиметровой противотанковой пушки, которая получила название М-42. Весной 1942 года был изготовлен опытный образец, а в августе-сентябре 1942 года прошли полигонные и войсковые испытания. На вооружение новое орудие приняли под названием «45-мм противотанковая пушка образца 1942 г.».

Повышение мощности орудия было достигнуто за счет удлинения ствола и увеличении порохового заряда. Начальная скорость снаряда при этом возросла с 760 м/с до 870 м/с.

Была изменена также конструкция ствола. Вместо скрепленного ствола теперь использовался ствол-моноблок, представляющий собой цельнометаллическую трубу с навинченным (застопоренным) казенником.

В результате всех этих мер бронепробиваемость по сравнению с 45-мм орудиями обр. 1937 г. возросла почти в полтора раза. С дистанции в километр «сорокапятки» М-42 пробивали броню толщиной в 51 мм, а с расстояния 500 м — 61 мм.

Улучшилась и технологичность орудия, увеличилась толщина щита. Всего за 1943—1945 годы было выпущено 10 843 пушек М-42. «Сорокапятки» снова стали мощным и эффективным орудием.

Однако уже в 1943-м появились «Тигры» и «Фердинанды». Пришлось думать о том, как снова повысить мощность орудий, поскольку М-42 была способна лишь повредить у новых машин гусеницы. На Курской дуге артиллеристы выработали особую тактику использования «сорокапяток». Они повреждали одну гусеницу, чтобы, развернувшись на месте, танк подставил борт, где его броня была тоньше. Это было уже довольно сложное искусство, потери артиллерийских расчетов были очень велики, пока на смену 45-мм орудиям не начали выпускать грабинские ЗИС-2 образца 1943 года.

Но свою роль «сорокапятки» в начале и середине войны, несомненно, сыграли.

Но это — о хорошей роли пушки Беринга. Была у пушки еще одна роль, плохая, хотя и по независящим от конструкторов обстоятельствам. Руководство ВМФ решило сделать пушку универсальным орудием для нужд флота. Слово «универсальное» означает способность стрелять как по наземным целям, так и по воздушным. Альтернативы практически не было — завод № 8 никак не мог освоить в производстве зенитные автоматы. Технические кадры были слишком слабы. Было сорвано не только производство 37-мм зенитных автоматов обр. 1928 г., но и 20-мм зенитных автоматов 2-К и 37-мм 4-К, документация на изготовление и опытные образцы которых была передана в 1930 году германской фирмой «Рейнметалл». Немцы же свои автоматы запустили в маcсовое производство и весьма успешно применяли как в сухопутных силах, так и в ВМФ.

В итоге армия и флот до 1940 г. оставались без скорострельных зенитных орудий. Вместо автоматов было решено вооружить корабли и подводные лодки 45-мм пушкой К-21, созданной на основе все той же «сорокапятки» Беринга. Заводу № 8 удалось отладить 21-К только при помощи «Спецбюро ЭКУ ОГПУ» (арестованных инженеров, заключенных в Подлипках). Какая бы у Красной Армии была бы отличная зенитная артиллерия, если бы инженеры занимались своим делом, а не сидели бы в тюрьмах и не занимались откровенно плохим проектом! Скорострельность «сорокапятки» была небольшой (25 выстрелов в минуту), поражение самолета было возможно только при прямом попадании снаряда (не было дистанционного взрывателя). За неимением других зенитных пушек 21-К устанавливались на все классы кораблей — от сторожевых катеров и подводных лодок до крейсеров и линкоров. В 1944 г. вместо 21-К в производство была запущена ее модификация 21-КМ. Работы по модернизации 21-К осуществлялись тоже в «шарашке» — в ОКБ-172, в 1942 г. Проект получил индекс ВМ-42. Головная серия в количестве 25 штук успешно прошла испытания в сентябре 1943 г., по окончании которых установки поставили на валовое производство под индексом В-21-КМ (позже их стали называть просто 21-КМ).

В ходе войны универсальные сорокапятимиллиметровые зенитные орудия стали понемногу заменять на 37-мм автоматы 70-К, а также на 20-мм «Эрликоны» и 40-мм «Бофорсы».

СОЗДАТЕЛЬ ПОЛКОВОГО ОРУДИЯ

В 1927 году на вооружение РККА были приняты новые полковые пушки. Они, по сути, были первенцами советской артиллерии. К сожалению, первое творение получилось неудачным, но в то время было не до создания шедевров, поскольку с 1922 г. в Красной Армии была на вооружении полковая пушка 1902 года. Тяжелая и немобильная — в бою артиллерийский расчет перекатывать ее не был способен, и транспортировалась она только шестеркой лошадей. Тогда вспомнили о так называемой «короткой пушке образца 1913 г.» и решили ее модернизировать. Так появилась «полковая пушка образца 1927 года», которая имела важное преимущество — мобильность.

Но... пушка была словно продолжение орудий XIX века, которые сметали картечью наступающего врага прямой наводкой — она имела маленький угол вертикального наведения.

Не учитывался в пушке и новый элемент — появление скоростных целей. Танк или бронемашина двигались быстро, и их требовалось отследить, да к тому же прицелиться точно, но у пушки был мал угол горизонтального наведения.

Тем не менее важным было само появление этого орудия, поскольку многим теоретикам того времени полковая пушка казалась не нужной.

Полковая пушка пошла на вооружение Красной Армии и получила большое распространение. С увеличением числа бронетехники в ее функции, кроме поддержки пехоты, стало входить уничтожение танков.

Но вдруг...

В.И. Демидов писал: «Специальную противотанковую артиллерию (...) намеревались перевооружить новыми 107-мм пушками. Производство же 45-мм и 76-мм полковых орудий прекратили» (Демидов В.И. Снаряды для фронта. Л.: Лениздат, 1985, С. 33).

Инициатором снятия с производства полковой пушки — как и всех 45-мм и 76-мм орудий — был маршал Кулик. Самое страшное, что еще раньше полковой, с самого начала 1941-го, была снята с производства и дивизионная 76-мм пушка. Грабин писал: «Недолго пушка УСВ шла в производстве — только один 1940 год. В 1941 году заказчик — Главное артиллерийское управление — не заключил договор с заводом о продолжении поставок УСВ. (...) Нам ответили, что мобилизационный план выполнен полностью». (Грабин В.Г. Оружие победы. М.: Издательство политической литературы, 1989, С. 331).

Куликом были сняты с производства даже противотанковые ружья Рукавишникова. И это при том, что в 1940 году во Франции немцы блестяще показали всю мощь танковых соединений. Следует заметить, что предшественник Кулика на посту заместителя наркома по вооружению Тухачевский подобные противотанковые средства стремился в Красной Армии внедрить. Правительственное постановление о разработке противотанковых ружей вышло 13 марта 1936 года. На протяжении 1936—1938 годов было испытано 15 образцов— хотя, к сожалению, требуемым условиям не отвечал ни один из них. В августе 1938 г. на Научно-исследовательском полигоне стрелкового вооружения прошли испытания восемь новых систем противотанкового оружия — но и их испытания окончились неудачей. Однако к этому времени был доработан мощный 14,5-мм патрон с бронебойно-зажигательной пулей Б-32 с каленым стальным сердечником и зажигательным пиротехническим составом. Под этот патрон Н.В. Рукавишниковым было создано довольно удачное самозарядное ружье со скорострельностью 15 выстрелов в минуту. В августе 1939 года оно успешно выдержало испытания и в октябре было принято на вооружение под обозначением ПТР-39. Но весной 1940 года Начальником ГАУ маршалом Г. И. Куликом был поднят вопрос о неэффективности существующих противотанковых средств против «новейших германских танков». В июле 1940 года постановка ПТР-39 на производство на Ковровском заводе была остановлена.