Ловушка для резидента - Сергей Шведов

– Ну и что? – пожал я плечами.– Ворота давно уже там находятся.

– Но раньше их контролировал Кощей, а ныне, боюсь, Дорога гельфов стала более чем оживленной.

– Хочешь сказать, что Гилрой о чем-то договорился с Соловьем?

– Они договорились об обмене товарами. А в местном законодательстве, если мне не изменяет память, имеется статья об уголовной ответственности за контрабанду.

– На Кощеево царство законодательство Российской Федерации не распространяется. И единого планетарного законодательства, запрещающего контакты с другими цивилизациями, на Земле нет. Высшему Совету и Межпланетному суду тоже нечего предъявить Соловью, тем более, у них нет правовых оснований наложить запрет на использование им Дороги гельфов.

– Это я и без тебя знаю,– хмуро бросил Вик.– Но на твоем месте я бы подумал над сложившейся ситуацией и принял упреждающие меры – дабы не оказаться в один прекрасный момент у разбитого корыта.

Надо признать, что Степан Степанович Соловьев работал с большим размахом! И хотя рамки общественной морали были для нового вождя нечистой силы узковаты, но за пределы, очерченные Уголовным кодексом, он все-таки не выходил.

В ночном клубе под крикливой вывеской и в дневную пору царило оживление. Я не в первый раз пришел сюда, так что бдительной охраной был встречен дружески – в отличие от двух субъектов, у которых возникли проблемы. Молодой человек довольно приятной наружности размахивал гитарой и кричал, что договорился о встрече с шефом, которому его рекомендовал сам Александр Сергеевич Караваев... Услышав имя и фамилию своего тестя, я, разумеется, вмешался и помог настырным артистам миновать упрямых и туповатых церберов. Что предо мной артисты, я ни на секунду не усомнился.

– Аркан Кенар,– вежливо представился скандальный молодой человек.– А это мой напарник Фреди Крюгер.

В противоположность развеселому и развязному Кенару Крюгер смотрелся мрачновато, однако зловещий шарм имел место быть. Кажется, я где-то уже слышал фамилию Крюгер, но никак не мог вспомнить где.

– Никита Мышкин,– назвал я себя.

– Мы вас узнали,– расплылся в улыбке Кенар.– Рады познакомиться с человеком, имя которого на устах у всей Москвы!..

Судя по всему, Степаныч набирал сотрудников для казино и варьете, которых он наоткрывал по городу чуть ли не полтора десятка. Конечно, он мог бы без труда укомплектовать их исключительно нечистой силой, но, обладая большим опытом, отлично понимал, что долгое время жившие в изоляции существа будут слишком бросаться в глаза окружающим своим нестандартным поведением. Так что не худо разбавить их коренными москвичами, которые заодно цивилизуют его подручных.

Соловья-разбойника я застал в трудах и заботах. Здесь же находился и Василий, который, похоже, окончательно махнул рукой на свою шоферскую профессию, захваченный стихией шоу-бизнеса целиком.

– Так дело не пойдет! – сказал Щеглов, пожимая мне руку.– Это черт знает что! Должны же быть какие-то правила приличий!

– Да откуда приличия в стриптиз-баре?! – возмутился в ответ Соловей.– Ты все-таки соображай, что городишь!

Словом, самые обычные производственные проблемы занятых большим делом людей... Я не стал в них вникать, поскольку у меня и своих забот хватало. Тем не менее упросил Степана Степановича посмотреть моих новых знакомых, а если обнаружится хоть капля таланта, то зачислить в штат Аркана Кенара и Фреди Крюгера.

– Это который Крюгер? – почесал затылок Соловей.– Вампир, что ли?

– Нам только голливудского придурка с улицы Вязов не хватало! – вздохнул Василий.– Полный комплект будет!

– Не люблю вампиров... – покачал головой Степаныч.– В Кощеевом царстве завелось как-то десятка полтора кровососов – едва вывели их потом!.. Они ведь заразные к тому же. Сам Кощей их тоже терпеть не мог. Уж коли угораздило тебя умереть, так спи спокойно и не мешай живым на их нелегком поприще... А этот – в шоу-бизнес полез!

– Ну ты даешь, Степаныч! – заржал Щеглов.– Он ведь наверняка вампир липовый. Видимость одна... Какой-нибудь актер погорелого театра... Ладно, Никита, зови.

Прослушивание претендентов на сладкую жизнь проходило в небольшом зальчике с подиумом, где стоял концертный рояль и уныло торчали микрофоны. Зрителей, естественно, не приглашали. В приемную комиссию, кроме Соловья и Василия, затесался еще какой-то субъект. Я и не узнал его сразу и был ошарашен, когда Степаныч назвал незнакомца Жабаном.

– А что я говорил? – хмыкнул в ответ на мое потрясение главарь нечистой силы.– Квалификация, Никита, это тебе не фунт изюму! Был Жабан – да весь вышел. Перед тобой – старейшина российской эстрады Жабаненко Макар Терентьевич собственной персоной!

– И что, есть соответствующие документы?

– А как же? – удивился Соловей.– У Макара Терентьевича почти сорок лет трудового стажа. Правда, работал он исключительно в провинции... Но, в конце концов, столичные подмостки не всем с первого захода даются. Многие так и усыхают в каком-нибудь Конотопе, который теперь и вовсе в другой державе находится.

«Уроженец» Конотопа вытирал носовым платком обширную лысину и щерился в мою сторону великолепными зубами. Кожа его лица была розоватой – как у молочного поросенка. Лишь при очень большом старании сквозь нынешнюю благообразную внешность угадывались черты прежнего Кощеева любимца... Все-таки до чего же ловко умеет маскироваться нечистая сила! Встретил бы на улице – и внимания не обратил. Самый обычный полноватый столичный дядька преклонного возраста, каких вокруг пруд пруди.

– Я тебя умоляю! – всплеснул руками Василий при виде моих новых знакомых.– Аркадий Канарейкин! Какие люди в Голливуде!.. Это ты, что ли, у нас вампир?

– Здорово, Щеглов,– не остался в долгу круглолицый весельчак.– От продюсера слышу!

– Не груби старшим,– остерег Кенара Василий.– Перед тобой мэтры жанра – Степан Степанович Соловьев и Макар Терентьевич Жабаненко. Постарайся не осрамиться!

Мне выступление Кенара и Крюгера понравилось. Хотя, конечно, и мотивчик у песенки был незамысловатый, и исполнение не блистало вокальными излишествами... Впрочем, могло быть и хуже.

– В Большой театр я бы вас, ребята, не взял, а для ночного клуба – сгодитесь! – солидаризировался со мной Василий.

– Может, их все-таки лучше по утрам использовать? – поморщился Степаныч.– У вампиров, говорят, активность к ночи возрастает.

– Я тебя умоляю, Степаныч, при чем здесь вампиры? – возмутился Василий.– Я Канарейкина знаю как облупленного. Он Щуку закончил, а туда вампиров не берут!

– А второй? – продолжал сомневаться Соловей.– Который Крюгер? Вид у него мрачноватый.

Мне лично сомнения Степана Степановича насчет партнера Аркана Кенара не показались такими уж беспочвенными: Фреди Крюгер мало походил на артиста – я на эту братию насмотрелся за последний год... С другой стороны, ничего потусторонне-кладбищенского в нем тоже не чувствовалось. Пусть я не большой специалист по вампирам и никогда их прежде не встречал, тем не менее мнение свое высказал – в пользу только что выступившего дуэта.

– Взять можно,– сказал Жабан-Жабаненко.– Но к Крюгеру следует присмотреться: если начнет слишком откровенно проявлять противоестественные наклонности, уволим его в два счета!..

К слову сказать, дикция у Жабана хоть и улучшилась с переменой внешности, однако не столь разительно, как хотелось бы. Специфический голос его продолжал походить на кваканье – впрочем, не раздражавшее окружающих, а скорее вызывавшее комический эффект, как нельзя более подходивший «легенде» мэтра. Ибо Макар Терентьевич числился в мастерах разговорного жанра.

Василий опять возмутился и попытался доказать представителям нечистой силы, что имидж вампира и кровососущие наклонности – абсолютно разные вещи. Но оппоненты, сославшись на свой немалый жизненный опыт, остались при своем мнении... Все же Аркан Кенар и Фреди Крюгер были зачислены в штат с трехмесячным испытательным сроком. Хорошо хоть без понижения должностного оклада – на чем настаивал Жабан.

– Ну и псевдонимчик ты себе выбрал! – сказал Василий мрачному Крюгеру, когда мэтры объявили перерыв и удалились перекусить.– Надо же учитывать, в конце концов, что у старых эстрадных мухоморов слабо развито чувство юмора!

– Это моя идея,– заступился за приятеля Кенар.– По-моему, очень приличный псевдоним и яркий сценический образ!.. А где вы этих реликтов сталинской эпохи откопали?

– Молчи, гусь, молчи! – посоветовал Канарейкину Щеглов.– Теперь они – твое непосредственное начальство, а к начальству следует испытывать трепет в душе и передавать его лаской во взоре!

– Так имидж поменять – раз плюнуть! – пожал плечами Аркан Кенар.

– Поздно,– махнул рукой Василий.– Придется твоему приятелю до конца артистической карьеры ходить в вампирах.

Сам Фреди Крюгер был, судя по всему, не очень разговорчивым молодым человеком – во всяком случае, за время нашего знакомства он не проронил пока ни слова. Зато, как я успел заметить, он очень внимательно прислушивался и присматривался ко всему, что происходит вокруг. В частности, проявил интерес и к моей персоне. Мне даже показалось, что его любопытство носит уж слишком профессиональный характер... Я вдруг вспомнил предостережения Вика по поводу подосланных агентов поркианского резидента и призадумался.