Контракт на Фараоне - Рэй Олдридж

Он посвятил этому вопросу какое-то время и мысли, пока «Вигия» висела в парном тумане, потом он отдал приказ, и корабль начал двигаться. Пока «Вигия» продвигалась вдоль периметра плато, она ставила радиорепитеры на разном расстоянии друг от друга. Репитеры занимали места в облаках.

Четырьмя часами позже «Вигия» окончила свой объезд плато. Руиз коснулся видеоэкрана, набрал личный код фактора. Сигнал прошел по системе репитеров, устремился вверх, когда он находил случайную выбранную точку, потом прыгал к следующей. Принфилик немедленно ответил:

— Алло? Руиз Ав? Это вы?

Фактор казался слегка помятым и взъерошенным, словно часы с момента отбытия Руиза оказались обильными неприятными событиями.

Руиз позволил видеоэкрану передать его образ.

— Да, говорит Руиз Ав.

— Откуда вы говорите? Я что-то не могу никак зафиксировать ваше положение.

— И очень хорошо. Это просто предосторожность. Вы нашли мертвого убийцу?

Глаза Принфилика слегка забегали.

— Да, — сказал он. — Убийцу, вы говорите?

— Разве вы не нашли блок взрывчатки?

Странное гладкое лицо Принфилика слегка побледнело.

— Взрывчатку? Какую взрывчатку?

Руиз внимательно смотрел на женомужа. Либо Принфилик был великолепным актером, — в этом не было ничего невероятного, — либо фактор не до конца владел ситуацией на платформе.

— Кристаллическую взрывчатку, которую я вытащил из задницы у «Вигии» и оставил возле тела. Она исчезла?

Принфилик сделал глубокий вдох, и на его щеке запрыгала мышца.

— Она исчезла.

Руиз улыбнулся.

— Тогда и у вас проблемы, так мне думается. В любом случае, я был вынужден принять политику разделения на секторы. Вероятно, элементы, враждебные Лиге, оперируют в вашей организации. Вы согласны со мной?

Фактор злобно смотрел с экрана, глаза его стали дикими. Но секунду спустя он кивнул своей элегантной головой.

— Похоже на то.

— Вот как я должен действовать, фактор. Я пошлю беспилотный кораблик с сообщением на Дильвермун, на случай того, что этот враждебный элемент взорвет кристалл прежде, чем вы сможете его найти. В то же самое время я собираюсь начать свои исследования здесь, на поверхности. Вы со своей стороны должны немедленно ввести полное запрещение, разрыв связи между орбитой и поверхностью планеты. Вы понимаете необходимость такого шага?

Теперь фактор был, очевидно, близок к истерике.

— Но, мои квоты…

Руиз оборвал его.

— Это не подлежит обсуждению. Если каналы останутся открытыми, кто знает, какие опасные инструкции могут достичь тех врагов, с которыми мне предстоит сражаться там, внизу? «Вигия» будет контролировать спектр радиоволн и выпустит еще один беспилотный кораблик, если кто-нибудь на платформе нарушит этот приказ. Дайте мне понять, что вы поняли меня.

На какую-то секунду Руиз думал, что Принфилик выступит против него, но потом фактор кивнул, лицо его неожиданно стало мрачным.

Руиз прекратил передачу.

Несколько часов Руиз спал, ожидая темноты, потом приготовил свой камуфляж с тщательностью и заботой. Он наложил на голову депилятор длительного действия. Он дал команду медицинской аппаратуре наложить на него татуировки, временные, которые он выбрал за время перелета на Фараон, потом стоически перенес ощущение иголочек с чернилами, которые прошлись по его голове. Потом он посмотрел в зеркало и увидел там чужого варвара. Татуировки кружились по его голове и лицу извилистыми пятилинейными узорами ясного красного цвета и темно-зеленого, они извивались вниз вдоль бровей, подчеркивая сильно выступающие скулы, лезвие носа. Узкие глаза злобно смотрели на него из зеркала, посверкивая металлом жесткости. Он пытался улыбнуться сам себе, но усилие вышло неубедительным, и улыбка не пошла дальше оскала рта. Через минуту она превратилась в свирепый оскал.

Руиз встряхнулся и обернулся прочь от зеркала. Он переоделся в причудливые одежды продавца змеиного масла, многоцветные слои разрезанных на полоски и заплетенных в косички тканей, поскольку он исходил из принципа, что самый дикий наряд иногда бывает самым лучшим камуфляжем. Он обнаружил, что глаз бескритично скользит по деталям диковатого зрелища. Он был уверен, что никто не опознает в нем чужака из другого мира. Он поздравил себя с тем, что его татуировки очень искусны, что его собственные медная кожа и черные глаза очень походили на природные цвета фараонцев. Он надел на пальцы полдюжины дешевого вида серебряных колец. Это были микроприборы, с помощью которых он мог бы творить небольшие иллюзии, которые были частью обязательных социальных ритуалов на Фараоне. Он подвел глаза сурьмой, наклеил мушку на щеку и прикрепил серьги из серебра и агата. Среди своего тряпья он спрятал многочисленное оружие и инструменты, все они были камуфлированы под фараонские религиозные объекты — амулеты, фетиши, иконы.

Когда Руиз наконец был готов, он взял специальный жезл, который он спроектировал и сам смастерил в мастерской «Вигии», положил в сумку у пояса маленький пистолет, стреляющий занозами — камуфлированный под волшебную палочку — и потом натянул на спину мешок, в котором находился приличный запас наркотиков, добытых из яда рептилий, именно они составят его запас товаров. Он пробрался сквозь «Вигию» к воздушному шлюзу. Стоя в шлюзе, он отдал кораблю последние распоряжения. Он в последний раз втянул в ноздри запах пангалактической цивилизации: металл-пластик-озон, машинное масло и дезинфицирующая жидкость.

Он взял одноразовый респиратор и набор горных крюков-кошек из шкафчика.

— О'кей, — сказал он, — давай наверх. Зависни как раз под линией туч.

Руиз почувствовал, как потянуло его ускорение, когда «Вигия» резко взмыла вверх. Он пристегнул респиратор на лицо и кошки на ноги.

Потом «Вигия» остановилась, и люк открылся, его трап чуть коснулся скалы. Отравляющие туманы Ада ввалились в шлюз, и Руиз выскочил наружу, соскакивая на скалу, кошки звякнули. Кошки выпускали стальные прутья в легко крошащуюся скалу и тем самым поддерживали его вес. Он повернулся, чтобы посмотреть на «Вигию», но она уже втянула трап и упала вниз, в скрывающий ее туман, чтобы ожидать его возвращения.

Он продвинулся выше к облакам на несколько метров и переждал. Он осторожно поднял голову над туманами, в ясную фараонскую ночь. Две из трех маленьких лун Фараона плыли высоко в небе, давая достаточно света, чтобы Руиз легко мог увидеть над головой Стены Мира и ближайшую сторожевую башню от демонов, в ста метрах слева от него, которая выступала консолью из стены.

Никакого огонька не виднелось на башне. Охранники держали свои обходные галереи темными, чтобы их ночное зрение оставалось острым. Он упал обратно в туман, чтобы подумать над ситуацией. У него не было никакого желания оставаться на скале. Чудовищные хищники могли собираться в темноте и карабкаться снизу на скалу, терзаемые голодом. С другой стороны, ему не хотелось, чтобы он столкнулся с патрулем охранников от демонов, которые поджидали его на крепостной стене, хотя это было меньшим из двух зол. Поэтому он несколько раз глубоко втянул воздух из респиратора, отбросил его прочь в темноту. Потом он вырвался из тумана и заскользил вверх по скале, а потом по стене Мира, пробираясь по темному камню не хуже, чем перепуганная ящерица.

Он добрался до вершины Стены Мира без происшествий и поздравлял себя с тем, что он так чисто прибыл на место, когда втянулся на парапет. Но, стоило ему отстегнуть кошки с ног, как он услышал позади себя быстрое шарканье шагов. Он развернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как высокий тощий человек в мундире охранников побежал на него со страшного вида трезубцем. Как только человек открыл рот, чтобы прокричать предупреждение остальным охранникам, Руиз отпрянул от удара и тем же самым движением ударил его только что снятыми кошками. Кошки впились человеку в глотку, и крик превратился в неприятный булькающий звук. Руиз подхватил трезубец, прежде чем он звякнул о камень. Несчастный охранник упал со Стены Мира и беззвучно исчез в Аду.

Руиз присел у парапета, надеясь, что не подняли тревогу.

Прошло несколько минут, но все оставалось тихо. Пока он ждал, у Руиза было время горько сожалеть о том, что он убил охранника, который всего-навсего только исполнял свой долг. Он пытался проследить, чтобы монстры из Ада не бродили по краям плато и чтобы боги Ада оставались внизу. Руиз чувствовал глубокую печаль, ощущение, от которого он страдал всякий раз, когда его работа заставляла его наносить вред неповинным существам. В такие времена он думал, почему он по-прежнему делал то, что он делал, и не мог придумать никакого удовлетворительного для себя ответа. Была ли у охранника семья? Будут ли они поджидать его после его ночной вахты на стене? Перед глазами Руиза разыгралась небольшая драма. Он увидел детей с широко раскрытыми глазами, которые глядели из окна хижины. Увидел перепуганную женщину, которая притворялась не обеспокоенной ради детей. Он увидел плач и горькую скорбь — и все это, все это его вина.