Природа и причины российских кризисов - Владимир Тарасов

Как видим, Адам Смит в отношении класса капиталистов придерживался мнения, прямо противоположного мнению Алана Гринспена, испытывающего безграничное доверие к этому классу.

Глава 2. Истинная индукция: версия Джеймса Стюарта Милля

История исследовательского проекта Адама Смита, таким образом, оказалась довольно печальной. Он хотел создать экономическую науку, а его труд был использован для обоснования идеологии. Он предупреждал об опасностях для экономики, исходящих от монополизма и торговцев, но его советы услышаны не были.

Это мне кажется несправедливым. Адам Смит предпринял хорошую попытку создать науку, и ее следовало бы завершить, восстановив справедливость. Для этого надо вернуться к «невидимой руке», и снова попытаться выяснить, кому же она принадлежит.

Понять это позволяют результаты работы английского экономиста и философа – Джеймса Стюарта Милля, который продолжал дело Адама Смита. Милль попробовал выяснить, что же представляет собой наука, и написал еще одну толстенную книгу, посвященную методологии научного познания. Это уже упоминавшаяся «Система логики силлогической и индуктивной: изложение принципов доказательства в связи с методами научного исследования», опубликованная в 1843 году.

Изучением двух важных моментов из этой книги мы и займемся. Они имеют непосредственное отношение к книге Адама Смита «Исследование о природе и причинах богатства народов», который, проводя свои изыскания, не определил, что он имеет в виду под терминами «исследование» и «причины». А Джеймс Стюарт Милль это сделал, и из его книги мы узнаем, что значат эти понятия.

Эта часть моей книги, пожалуй, является самой скучной. Как бы я ни хотел написать о сложных вопросах научной методологии попроще, читателю все равно придется несколько напрячься, так как в тексте иногда будут попадаться довольно длинные рассуждения и вводиться новые термины. На этом пути нам помогут белый и черный лебеди, о которых Джеймс Стюарт Милль написал задолго до Нассима Николаса Талеба.

Зато человек, который прочтет эту главу, будет вознагражден: он узнает, что такое истинная индукция (в определении Милля) и проникнет в ее суть лучше, чем мудрейшие из древних философов (так считал Милль). Читатель также поймет взгляды Адама Смита на экономику лучше, чем мудрейшие современные экономисты из мейнстрима (а это мое мнение).

Станет ясно после изучения данной главы также и то, как можно завершить исследовательский проект Адама Смита.

Отличие индукции от обобщения из опыта

Если рассматривать научную методологию несколько упрощенно, то можно сказать, что существуют два основных метода познания: дедуктивный и индуктивный. Дедуктивный – когда из некоторых посылок с помощью законов формальной логики выводятся некоторые следствия. Индуктивный – это когда из частных фактов делаются общие выводы.

Существуют также и другие методы, такие, в частности, как наблюдение, анализ, с помощью которых определяются факты и термины, используемые для последующих рассуждений и обобщений, и т. д.

Джеймс Стюарт Милль привел в своей книге следующий пример индуктивного метода: обнаружив несколько лебедей одинакового белого цвета, можно сделать предположение о том, что все лебеди белые. Появление других белых лебедей будет только подтверждать это обобщение. До конца 17 века, отметил Милль, люди так и думали, пока не нашли в Австралии черных лебедей.

Подобное обобщение является, как отметил Джеймс Стюарт Милль, образцом применения индукции древних философов, а английский философ Френсис Бэкон, который является одним из основоположников методологии естественных наук, назвал ее «индукция при помощи простого перечисления, при котором не встречается противоречащего случая».

Милль назвал такое умозаключение «индукцией в собственном смысле слова» и определил как «обобщение из опыта». Оно является, как отметил Милль, недостаточным для современной индукции как научного метода, что выяснил еще Френсис Бэкон, основатель индуктивного метода.

Тут Милль счел нужным указать, что физические науки в его время далеко опередили понятие об индукции Френсиса Бэкона, а вот науки нравственные и политические оставались еще далеко позади.

Можно отметить, что со времени написания книги Миллем прошло уже чуть ли не два столетия, а ситуация с научной методологией в гуманитарных науках, на мой взгляд, сталась примерно той же. В связи с этим можно вспомнить слова экс главы ФРС Алана Гринспена, произнесенные им 23 октября 2008 года на заседании комиссией Палаты представителей конгресса США по контролю и правительственной реформе, о том, что на протяжении 40 или более лет идеология, которой он придерживался, подтверждалась происходящими событиями. И, напомним, 13 ноября того же года в Объединенном экономическом конгрессе США он обосновал свое непонимание ситуации в экономике США тем, что примеров слишком мало для обобщения.

То есть современный финансовый гуру для объяснения происходящих в экономике событий стремился ограничиться индукцией при помощи простого перечисления. Которая, как выяснил еще Фрэнсис Бэкон, английский философ, живший во второй половине 16 века – начале 17 века, не годится в качестве научного метода. Алан Гринспен о том, годится простое обобщение для рассуждений или не годится, похоже, вообще не думал. Он верил в свою идеологию, хотя мог бы воспользоваться идеями Джеймса Стюарта Милля, который не ограничился указанием на несовершенство обобщений из опыта, и описал научную индукцию.

Для этого Милль сравнил два утверждения. Первое – «все лебеди белые», которое считалось верным в течение столетий, но оказалось ошибочным, хотя примеров того, что все лебеди белые, было множество. Но обнаружения даже одного черного лебедя оказалось достаточно для опровержения этого обобщения. Назовем это правилом черного лебедя: даже одно событие, противоречащее правилу, опровергает это правило.

Второе утверждение, которое привел Милль, это предположение о том, что у всех людей головы возвышаются над плечами и никогда не бывают ниже их. У этого предположения есть, как уточнил Милль, даже опровержение – свидетельство древнегреческого естествоиспытателя Плиния, утверждавшего, что люди с головами ниже плеч существуют. И, тем не менее, по мнению Милля, большинство людей скажет, что предположение о возвышении голов над плечами гораздо вероятнее, чем предположение о белых лебедях.

Почему человек по-разному относится к приведенным утверждениям? – Спросил Джеймс Стюарт Милль в своей книге. Чтобы ответить на этот вопрос, по его мнению, надо проникнуть глубже, чем это обыкновенно делается, в истинную теорию индукции.

«Почему в иных случаях единичного примера достаточно для полной индукции, тогда как в других даже мириады согласных между собой примеров, при отсутствии хотя бы одного исключения, известного или предполагаемого, так мало дают для установления общего предложения?», – еще раз спросил Милль. И тут же подчеркнул важность этого вопроса: «Всякий, кто может ответить на этот вопрос, больше понимает философию логики, чем мудрейший из древних философов: он разрешил проблему индукции».

Ответ, считает Милль, кроется в законах. Верными люди считают те индуктивные обобщения, которые либо являются законами природы, либо могут быть предсказаны на основе законов природа, если те известны.

Поэтому главная задача современной индукции, отметил Милль, состоит в установлении того, какие именно законы причинной связи существуют в природе, то есть определение следствий каждой причины и причин каждого следствия. Указать, как решается эта задача, считал Джеймс Стюарт Милль, – вот главный предмет индуктивной логики.

Он подчеркнул, что изучение природы есть изучение законов, а не одного закона, изучение единообразий во множественном числе (выделено сами Джемсом Стюартом Миллем). Милль воспользовался образным сравнением наблюдаемых в природе закономерностей с тканью, которая состоит из отдельных нитей, и понять которую можно, лишь проследив поодиночке каждую из этих нитей. А для этого часто бывает необходимо раздергать некоторую часть этой ткани и отделить волокна друг от друга. И правила опытного исследования как раз и служат средствами для такого раздергивания ткани.

Истинная причина по Миллю

Итак, наука с помощью истинной индукции устанавливает причинно-следственные связи. Поэтому, чтобы понять экономические явления, надо понять, какие причины их вызывают. А для этого надо разобраться в том, что такое причина. Ученые давно пытаются это сделать, но в научной среде, как полтора века назад, так и сейчас, нет единого мнения по этому поводу. Милль посвятил определению этого термина целую главу в своей книге.