Венец творения - Александр Лоскутов

Последствия не замедлили сказаться: умножая и без того достигший небывалых величин хаос, городские улицы заполонили восставшие мертвецы. Вскоре к ним присоединились вампиры. А еще чуть позже — оборотни.

Прежде чем был найден эффективный способ защиты от нечисти и построен периметр, прореженное рукой Господа население города сократилось еще на треть. Выжил в среднем лишь каждый пятнадцатый. Но Челябинску еще повезло. В Екатеринбурге, Кургане, Уфе — во всех ближайших областях потери были гораздо больше. Некоторые города вообще обезлюдели практически полностью.

Вообще чем больше город — тем сильнее по нему ударил День Гнева и его последствия. Население Москвы, к примеру, сократилось чуть ли не в тридцать раз. Это по слухам. Каковы были потери на самом деле, не знает никто. Достоверной информации нет даже у официальных властей бывшей столицы… Или же они ее скрывают, что тоже наводит на печальные мысли.

В любом случае известно, что столица пострадала очень сильно. Зато жители какого-нибудь затерянного в лесу хутора Малые Мытищи о случившемся конце света узнали, лишь когда перестало работать радио и не пришла в срок машина с продуктами.

Вот и гадай после этого: то ли Господь Бог обладает столь изощренным чувством юмора, то ли корни случившегося все-таки следует искать среди людей.

Как бы то ни было, такой, какой была раньше, жизнь людей больше не будет никогда. И дело не в том, что сегодня человечеству приходится отгораживаться от внешнего мира железобетонными стенами, километрами колючей проволоки и стволами заряженных серебром автоматов. И даже не в том, что существование Бога со всеми вытекающими из этого последствиями вот уже три десятка лет считается непреложно доказанным фактом.

Просто добро и зло перестали быть некими абстрактными категориями. Свет и Тьма вошли в реальную жизнь. И хотя для обычного среднего человека Свет не всегда является добром, а Тьма — злом, он все равно может, не покривив душой, сказать: «Да, добро существует. Да, и зло существует тоже. Я уверен. Я знаю точно».

А тот, кто видел их воочию, тот, кто смотрел в глаза воплощенной Тьме и сподобился чести узреть истинный Свет, может добавить к этому, что именно их вечная борьба и есть то, что люди называют жизнью. И что избыток одного из начал — не важно какого — неизбежно приведет к ее гибели…

Сейчас вокруг, несомненно, ощущался избыток тьмы. И это мне не нравилось. Обыкновенно, ходя по старому городу, все время чувствуешь ее мягкое щекочущее дыхание. К нему привыкаешь, сживаешься, принимаешь как должное. Но сейчас в этом месте мрака что-то слишком уж много. Даже по моим меркам — много.

Что за дела здесь творятся? Откуда столько зла?

Заранее расстегнув куртку, чтобы в случае чего легче было выхватить кинжал, я медленно скользнул вдоль выщербленной кирпичной стены брошенного больничного корпуса. Держа руку на рукояти меча, заглянул за угол.

Грязные стены приемного отделения. Угрюмая пустота окон. Многолетний слой грязи на ступенях лестницы, ведущей к выбитым дверям. Мертвая — ни единой травинки — земля. Стоящая у стены машина с практически неразличимым красным крестом на насквозь проржавевшем боку.

Никого… Ничего… Только ощущение впившегося в спину взгляда, ни на секунду не покидавшее меня с тех пор, как я перелез через ржавые прутья забора.

Чуть опустив меч, я, наверное, уже в двадцатый раз крутанулся на месте, пытаясь засечь неуловимого наблюдателя… Нет. Никого. А между тем лопатки у меня буквально свербели от чужого, холодного, щедро наполненного ненавистью взгляда.

Ох, нехорошее это место… И предчувствие у меня тоже нехорошее.

Как бы не влипнуть во что-нибудь.

Отделившись от стены, я осторожно вышел на открытое место. Присел, рассматривая отпечатавшиеся в пыли следы.

Зилоты. Много. И совсем недавно… Что там говорил Пащенко? Поищи алтарь?.. Умник хренов. Тебя самого бы сюда. Посмотрел бы я на твои подвиги.

Но, скорее всего, он прав. В том месте, где собралось столько зилотов, наверняка должен быть алтарь. Вот только где его искать?.. Правильно — в эпицентре заполнившей все вокруг тьмы. А где этот эпицентр находится?.. Тоже верно — где-то здесь, внутри больничных корпусов.

Только вот я почему-то не имею ни малейшего желания лезть внутрь этого многоэтажного лабиринта коридоров, палат и переходов. В подобных местах драться сложнее всего, это я не понаслышке знаю. Там, внутри, у меня не будет ни пространства для маневра, ни пути для отступления. А уж лезть на рожон без карты внутренних помещений и схемы переходов… Форменное самоубийство.

Впрочем, алтарь зилотов — это не самое главное в моей сегодняшней вылазке. Я, конечно, поищу его, но не сейчас. И не в ущерб основной цели. Шеф сказал: найти человека. Вот с этого я и начну… Хотя, если подумать, живой человек в этих местах— это нечто абсолютно невозможное. Ночью, когда нечисть наиболее активна, этот район становится абсолютной душегубкой. Никакой даже самый лучший боец, кем бы он ни был, здесь не выживет. Хорошо сработавшаяся, сплоченная группа профессионалов, если повезет, продержится пару ночей. Но одиночка — нет.

Если только он не в союзе с нечистью… Я покачал головой, отметая эту мысль. Сама идея заключить союз с не-мертвыми казалась столь дикой, что не укладывалась в голове… Она была настолько безумной, что в нашем окончательно слетевшем с катушек мире просто не могла не найти своего почитателя. Всегда найдутся предатели, готовые ради сиюминутной выгоды поставить на кон не только собственную душу, но и само существование человечества. Это старо, как мир.

Главный вопрос: что выигрывает Тьма от подобной сделки? Не только душу вступившего с ней в сговор глупца. Уверен, не только.

Ничего. Если сегодня мне повезет, разузнаем. Повторно перемахнув металлическую ограду, отделяющую территорию вымершей больницы от бывшего лесопарка, я поежился. Неизвестный наблюдатель продолжал упорно сверлить мою спину тяжелым взглядом. Но теперь в нем кроме откровенной злобы и ненависти появился еще и интерес.

Осторожно ступая по опавшей хвое, я вошел в пределы лесопарковой зоны.

Хвойный лес изначально кажется зловещим. Темный, мрачный, высокомерный, он с первого взгляда принуждает относиться к себе со всей возможной серьезностью. А когда известно, что этот лес буквально кишит нечистью, осторожность и внимательность становятся средством выживания. Малейшая ошибка неизбежно приведет к смерти — это если повезет. А если нет… Что ж, существует великое множество гораздо более неприятных вещей, чем смерть от когтей и клыков местной нечисти.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});