Обмен мирами - Игорь Минаков

– А-а, мистер Бердо! – воскликнул он. – А я думал, вы все еще на рудниках Цереры.

– Никак нет, шериф, – ответствовал авантюрист не без подобострастия. – Честно оттрубил положенный срок и теперь свободен, как внесистемный астероид.

– А кто это с вами? – продолжал акать шериф.

– Мой давний приятель, – отозвался Бердо. – Перед законом чист.

– А документики ваши попрошу, – обратился шериф к Омалу, тот растерянно посмотрел на авантюриста.

Ма бахт! Он лихорадочно начал охлопывать себя по карманам. В одном из них что-то хрустнуло. Омал вытащил пачку солларов. И без того выпученные глаза шерифа выкатились еще сильнее:

– А-а…

Бердо зыркнул на Омала и левой рукой вдруг приобнял шерифа за необхватную талию, а правой – выхватил у опешившего «приятеля» несколько банкнот.

– Видите ли, шериф, – заворковал авантюрист, увлекая стража порядка в сторонку, – этот господин вынужден спасаться от шайки меркурианца Шорра, что незаконно удерживал его в одном из притонов Диктауна. Как законопослушный гражданин он был бы чрезвычайно признателен вам…

Авантюрист перешел на шепот, и Омал не расслышал, в чем бы он был признателен шерифу. Он посмотрел снизу вверх на аборигена, который монументом невозмутимости возвышался неподалеку. Так близко Омал видел марсианина впервые, если не считать воспоминания Джо Бастера, мелькнувшего в демонстрационном ролике. Вчера, в кабачке Гурни, из-за дыма от «кальяна» разглядеть подробности внешности аборигенов не удалось. Оказалось, что глаза у марсиан выпуклые и расположены ближе к вискам, а из губастого рта торчат белые как сахар клыки.

– Меня зовут Ом… то есть Джо, Джо Бастер, – сказал Омал и поклонился. – С кем имею честь?

– Тарк, – каркнул марсианин. – Тарк Тарсас.

– Очень приятно, – отозвался Омал. – Это ваш корабль?

На это марсианин лишь сплюнул. Омал проводил взглядом тягучий зеленый плевок, ломая голову над вопросом: как на это реагировать? Выразить вежливое недоумение или оскорбиться? Выручил его подоспевший Бердо. Он вернулся один, без шерифа и без позаимствованных у Омала солларов.

– Тарк Тарсас, – объяснил он, – не презренный водник, а могучий вождь пустынников.

Авантюрист приложил руку к груди, а другую поднял на уровне локтя.

– Хо баст, Тарк Тарсас! – произнес он на неизвестном Омалу наречии.

Марсианин повторил жест, причем нижняя пара его рук оставалась на рукоятях мечей, и прорычал:

– Баст хо, Хартур!

– Прости моего друга, великий вождь, – сказал Бердо, перейдя на среднесолярный. – Он впервые в песках и не знает обычаев.

– Кровь общего врага примирит нас, – отозвался Тарк.

– Он тебя прощает, – пояснил авантюрист. – Но впредь помалкивай, если не хочешь неприятностей. И учти, заподозрить пустынника в привязанности к воде – смертельное оскорбление. Равно как и наоборот.

– Понял, – буркнул Омал.

Бердо вновь обратился к марсианину на непонятном землянину языке, и на этот раз они говорили долго. Наконец, авантюрист счел необходимым передать Омалу содержание беседы:

– Тарсас и пятнадцать лучших его воинов будут сопровождать груз, который везут на этой барке для продажи во время ежегодной ярмарки у стен Диа-Сао. Нам повезло!

– Это почему же?

– Потому что нам с ними по пути, – ответил Бердо. – Не думаешь же ты добираться до ближайшего космопорта на пескоходе… Взгляни туда!

Он показал в сторону пустыни. Омал пригляделся. У самого горизонта опять клубилась красная пыль.

– Я, конечно, подмазал шерифа, чтобы он со своими ребятами отпугнул ящеров, – сказал авантюрист, – но солиция не станет гоняться за популяцией Шорра по всему Марсу. Следовательно, если мы двинем через пески, ящеры рано или поздно нас настигнут. А на Гамильтон-канале им это будет сделать труднее. Меркурианцы терпеть не могут воды.

– А-а, – протянул Омал в манере шерифа, – а где же док?

– Давно на борту, тупица!

Статуи богов

1

Им не дали спокойно отчалить. Пыльное облако стало вдруг стремительно приближаться. Взвыла сирена. Из небольшого здания управления солиции выбежали несколько вооруженных людей в форме. Среди них грузной горой возвышался и шериф. Солицейских было на удивление мало.

– Ма бахт! – прорычал Бердо. – Придется драться.

– Но ты же говорил, что солиция отгонит бандитов, – сказал Омал.

– Отгонит, – пробурчал авантюрист. – Держи карман шире… Шериф просто взял у меня деньги, чтоб закрыть глаза на отсутствие у тебя документов…

– Так, может, пора делать ноги?

Бердо покосился на по-прежнему невозмутимого вождя пустынников.

– Боюсь, что это невозможно, – процедил Бердо. – Тарк не покинет своих людей, которые охраняют эти идиотские циновки… А я не покину его. Доставай свой атомик, Джо! Ты уверял, что не забыл, как им пользоваться.

Пыль осела, на стоянку перед кабачком один за другим влетели пескоходы популяции. Солицейские рассыпались горохом, залегли за рулонами «стекловаты» и открыли огонь. Ящеры в долгу не остались. В воздухе запахло озоном. Безупречные рефлексы Джо Бастера толкнули Омала на землю. Он упал, перекатился за ближайший рулон. В руке у него будто сам собой появился «Бретёр-116» и выплюнул сгусток плазмы. Шина ближайшего пескохода ящеров взорвалась. Машина перекосилась набок. Бандиты посыпались из нее чешуйчатыми клубками.

– Харррааа! – зарычали пустынники и кинулись на меркурианцев.

Бандиты не успели вскочить, как мечи марсиан превратили их в кровавый фарш. Особенно неистовствовал Тарк Тарсас. Его клинки мелькали так, что сливались в радужные круги. Тарк прыгал от одного пескохода к другому, и плоские головы рептилий сыпались, словно колосья под серпом жнеца. Воины не отставали от вождя, но и ящеры Шорра не терялись. Их атомики тоже собирали смертельную жатву. Если бы не довольно бестолковая ответная пальба, которую подняли солицейские, марсиан быстро бы перебили.

Омал старался не отставать. Палил в белый свет как в копеечку. В общей свалке трудно было разобрать, удалось ли ему подстрелить хоть одного меркурианца. К тому же он опасался зацепить кого-нибудь из своих, особенно пустынников, которые сновали туда-сюда, только чудом не попадая под дружественный огонь. Ящеры стреляли гораздо более метко. Сухие циновки из паутины вспыхивали, как солома. Омалу пришлось перекатываться с место на место. К счастью, взбитая стремительными пустынниками пыль укрывала его от меркурианских стрелков.

Наконец ему удалось залечь за причальным кнехтом. Омал сообразил, что будет больше толку, если он станет стрелять выборочно, выцеливая ротозеев. Новая тактика принесла успех. Громадный ящер, нервно похлестывая хвостом, непрерывно облизывая алым языком клыки, ринулся на Тарка Тарсаса, когда тот сражался с тремя его подельниками сразу. Омала ящер не заметил, за что и поплатился. Прошипел атомный луч, отсекая рептилии хвост. Меркурианец завизжал, завертелся волчком. Вождь пустынников, походя взмахнул одним из четырех мечей, и голова бандита покатилась в пыль, свалявшуюся в кровавые шарики.

Следующего противника Омал сбил с ног в самом прямом смысле этого слова. Ноги меркурианца еще цеплялись за марсианскую почву, а тулово уже опрокинулось в канал. Удачливого стрелка обдало холодной рептильной кровью, и только в горячке боя он мог воспринять это как освежающий душ. Третьего бандита Омалу удалось лишь ранить. Истекая кровью, ящер кинулся на обидчика. В его желтых с вертикальным зрачком глазах не было ни страха, ни ненависти, ни страдания. Такие глаза могли быть только у самой смерти.

Лежать, когда враг нависает над тобой пятидесятифунтовой тушей, не слишком разумно. Омал вскочил. Палец на спусковом крючке свело судорогой, и выстрела не последовало. Ящер раззявил пасть, обдав человека зловонием. Атомик в его лапе уткнулся горячим стволом Омалу в ребра.

– Дшое, фра крахта! – прошипел бандит. – Ол Шорр нихти хат.

– Отвали, урод! – огрызнулся Омал, не разобрав ни слова.

Меркурианец сморгнул нижними веками, стремительно облизал клыки.

– От Шорра нихто ни ухотил, – повторил он на ломаном среднесолярном.

– Нон Дшое, – отозвался Омал со злорадством, хотя у него поджилки тряслись от страха. – Эст Омал!

Глава бандитской популяции мгновенно понял, о чем речь. Он взревел, будто тираннозавр, взмахнул хвостом и, словно бичом, врезал им по ногам человеку. Омал свалился как подкошенный. Шорр вскинул атомный пистолет, но не успел выстрелить. В запястье ему с хрустом вонзился нож. Бандит взвыл, выронил атомик и кинулся к пескоходам.

– Отдай нож, ящерица! – потребовал знакомый голос.

Омал приподнялся на локте, хотел окликнуть Бердо, но пыль забила глотку, и ничего, кроме хрипа, издать он не смог. Авантюрист перепрыгнул через него и кинулся вслед убегающему главарю, в руке которого торчал драгоценный чудо-нож из элизиума. Омал попытался встать, чтобы продолжить бой. Ноги его не держали, а внутренности скручивало спазмом. Обезглавленные, лишенные хвостов и прочих конечностей, опаленные атомным пламенем существа предстали взору сотрудника консалтинговой фирмы, заключенному в тело межпланетного авантюриста, и съеденный накануне завтрак устремился наружу.