Гордиев узел с бантиком - Валентина Андреева

— Фига себе… — растерянно проронила Наташка. — Ир, а ты говорила, машины плавать не обучены. Неужели техника сама рискнула вплавь махнуть на другой берег? Надеюсь, обошлось без жертв?

— Ага. Машина цела. Только три покойника — два мужика и баба. Все вместе утопли. Хрен знает, чё их в воду понесло, — косясь на торчащие из рукава нержавеющие когти, ответил он. — То ли тормоза отказали, то ли по пьяному делу. Если уж спьяну море по колено, то наше озерцо и подавно. Наверное ребята порыбачить приехали. В багажнике сдутая резиновая лодка лежала. Там, где их вытащил, сейчас опера с медичкой работают, труповозку вызвали, а меня вот с канистрой за бензином снарядили. Как будто мне своих забот не хватает.

Мы с Наташкой переглянулись и шагнули друг к другу, сплотившись вдвоем в одну шеренгу. Тракторист оживился и посоветовал нам немедленно катить дальше. А чтобы труповозка во сне не приснилась. Я автоматически пригладила волосы рыхлителем и поморщилась от неудовольствия. Наталья протянула дрожащую руку за канистрой, но наткнулась на вежливое «Сам залью! Еще прольете». Трактористу явно не хотелось тащить нас до заправки на прицепе, а судя по тому как он буквально выжимал в бензобак последние капли из канистры, вообще не хотелось встречаться с нами. Никогда! Не знаю, что плохого мы ему сделали. Этот вопрос мы с Наташкой обсуждали до самой АЗС, перемежая замечаниями на тему неустойчивой погоды. Несмотря на смену небом наряда из серой плесени туч на парадно-голубой, мы упорно предсказывали очередной ливень. И очень торопились побыстрее уехать с заправки. До такой степени, что Наташка, оплатив стоимость пятнадцати литров бензина, забыла его залить и, вспорхнув в машину, рванула вперед. Бензиновый мальчик с заправочным пистолетом в руках, разинув рот, с интересом наблюдал за нашей круговертью на шоссе. Честно говоря, я и сама рот разинула.

— Все нормально, молодой человек, — легонько покашливая в кулачок и пряча при этом основную часть физиономии, пояснила Наташка. — Лишнюю часть горючего сбрасывали. На дне бензобака один осадок. Занимайтесь своим разливом, мы торопимся. Ир, рот закрой. Вот как ливанет дождик, нахлебаешься.

Через пару километров у меня снова опустилась нижняя челюсть. По максимуму. Наташка, в великом волнении трещавшая о мировых катаклизмах, неожиданно поинтересовалась, как фамилия ее родного мужа.

— Так Кузнецов же… — прошамкала я. — А не родной мне неизвестен. По-моему, он в твоей жизни не состоялся.

— Спасибо. Все правильно. Я ведь тоже Кузнецова. Дурак Борис, что на мне женился. Столько со мной глобальных неприятностей… Лучше бы я вышла замуж за не родного. Жаль, вовремя не подвернулся. Пусть ему будет хуже. Ладно. А у меня Боря уж какой есть. Сам виноват. Думать надо было, прежде чем поддаться на мои уговоры о свадьбе.

— А при чем тут бедствия прямо-таки мирового масштаба? Надеюсь, ты в них не замешана?

— Ни в коем разе. Крупномасштабные бедствия — так, к слову. Чтобы было понятно: есть вещи и пострашнее. Просто не выходит из головы эта машинная утопия. Ой, не ведаю, что болтаю. Тебе не кажется?..

— Не кажется! Я уверена, что утопленники — те самые робин гуды из бани. И тракторист не прав. Они не на рыбалку приехали. А тот, кого они надеялись застать на участке Синицыных, скорее всего поджидал их на противоположном берегу.

— Почему «тот», а не «та»? Помнишь, как с дачной дороги вылетела какая-то бешеная фря?

— Человек, отправивший в плавание машину с робин гудами обладал определенными познаниями в технике и соответствующими инструментами. Ты сумеешь сделать так, чтобы, например, руль заклинило или тормоза отказали? Да! Еще и двери застопорило.

— Типун тебе на язык! Хотя один способ выведения тормозов из строя усвоила. Это когда на своей «Ставриде» очень глубокую лужу форсировала. Тормозные колодки подмокли. Я тогда гаишника до полусмерти напугала. Блажила из открытого окна на всю Ивановскую. Хорошо дело на шоссе было. Я только-только на трассу прямо из проселочной лужи вынырнула. Второй день за рулем. Представь, качу в правом крайнем по асфальту, а гаишник скачет на чужом частнике по обочине. Там, сама понимаешь, то яма, то канава. Главное, я ору, чтобы меня остановили, мы с машиной без тормозов, они с частником тоже что-то орут, но я со страху никого кроме себя не слышу. Непередаваемые ощущения, когда педаль тормоза свободно проваливается под ногой вниз, а скорость не снижается. То, как надо подсушить тормозные колодки, поняла только тогда, когда меня переорало подкрепление — свора озверевших мужиков-водителей. И знаешь что выбило из колеи гаишника? Не ломай голову, не знаешь. Я, в конце концов, остановилась, спокойно вышла из машины и принялась протирать стекла. А когда он подскочил, строго поинтересовалась: «В чем дело?» Он минут пять хватал ртом воздух и в ответ ни «бе» ни «ме». Потом ко мне в клинику приезжал, я ему ЭКГ делала. Весь такой дерганый. В свою лечебную контору обратиться не решился, боялся комиссуют. Представь себе, хорошим человеком оказался, порядочным. Я с его помощью свою «Шкоду» без очереди регистрировала… Ир, у меня есть предложение: давай забудем про пластиковые окна и все, что с ними связано.

— Давай, — хмуро согласилась я. И через пару километров поинтересовалась: — Ты забыла?

— Пока нет, — вздохнула Наташка. — Это только хорошее быстро забывается. Например, ежемесячная Борина зарплата.

— Ты не подумай, что я намеренно возвращаюсь к больной теме. Просто меня заинтриговал один момент: почему господин австрияк идет на уступки какой-то Ангелине Синициной?

— Не знаю. Наверное, чем-то ей оченно обязан, раз даже поездку в Австрию обеспечил. Причем, с ребенком. Мне кажется, быстроногая соседка Синицыных насчет этого вояжа правду сказала. А мы сдуру решили, что она просто надеялась перехватить у них куриный помет. Ничего не понимаю. А знаешь, у Гельки нелегкая профессия.

И тут подруга поведала откровения Ангелины. Однажды какой-то перепивший придурок, направлявшийся к выходу, резко изменил свое решение и, соответственно, курс. Короче, по касательной полетел к барной стойке. Обретя за счет нее относительное равновесие, потребовал накапать ему еще сто граммов водки. Жестами. Членораздельно выговорить не мог, только мычал. Ангелина доброжелательно попыталась наставить его на путь истинный, то есть указать дорогу домой, так он такое сотворил! Со всей своей пьяной дури начал рвать на себя шкафчики с полками, уставленными баснословно красивыми бутылками с дорогущими напитками. Целое состояние! Откуда только у Гельки силы взялись отстоять вверенные ей материальные ценности. Не иначе боялась, что стоимость боя на нее повесят. А ведь бедняжке пришлось куда тяжелее, чем ненасытному лакальщику. Он упрямо рвал шкафы на себя, Гелька, удерживая своим телом полки и бутылки, рвала их в обратную сторону. Добавить к этому вес брутто мужика — далеко за сотню килограммов. Он прямо-таки прикипел к шкафам. Пока охранники подбежали… Были, конечно, в работе и веселые моменты. Как-то раз, возвращаясь домой после пересменки, Ангелина замешкалась с зонтом на ступеньках ресторана и стала свидетельницей, а затем и участницей захватывающей сцены. Виной всему был забившийся мусором сток. Благодаря ему на проезжей части образовалось море разливанное мутной водицы, где не рискнули парковаться водители. И в этом мелком «море» стилем «брасс» пытался плавать совершенно невменяемый моряк. Цель — пристать к берегу. Беда в том, что берега-то он и не видел. На пешеходной части рядом со входом в ресторан веселились несколько зевак, в том числе два охранника заведения. Наблюдатели давали пловцу остроумные советы типа: «спасение утопающих — дело рук самих утопающих». В том плане, что ему следует сменить стиль и плыть по асфальту руками. Но тут пловец окончательно выбился из сил и нырнул физиономией в лужу. Вытащила его озверевшая от людской черствости Гелька, за что и заслужила едкое замечание зрителей: ей бы мужа-алкаша, мигом организовала бы спасенному новый заплыв. Гелька нашла достойный ответ. В результате охранники слиняли вызывать спасенному такси. Остались только «независимые эксперты» чужой личной жизни — Гелькиной. Сам пловец в дебатах не участвовал. Сидя на пешеходной части, отчаянно кашлял и чихал.

Я предположила, что «утопленником» вполне мог быть австрияк Туканов. Наташка возразила — скорее всего, пловец свою спасительницу не запомнил. Мало того, более-менее очухавшись, не понял и причину своей зашкаливающей влажности. В итоге мы очередной раз решили, что все это не нашего ума дело. Если он, конечно, у нас есть. Спрашивается, чем руководствовалась Наташка, когда свернула не туда, куда следовало, да еще встала в длинную очередь на заправку? Зачем нам очередная АЗС? Одно утешение: отсутствие пробок на дороге к столице. Но и это ненадолго. Впереди разворот на нашу оживленную трассу. Тр и километра, начиная от моста, будем привычно и стойко преодолевать за три часа. Стоило ради этого убегать с работы пораньше?