Боец 5: лихие 90-е - Гуров Валерий Александрович

— Почему?

— Да потому что ты слишком умный, чтобы никак это не объяснять. Но ладно! Черт с ним. Я буду говорить, а ты смотри, насколько это совпадает с твоими мыслями…

Он еще хлопнул виски — все это совершенно на нем не отражалось, просто никак. И заговорил.

Для него это было тоже неожиданностью. Он так же, как я был уверен, что Варианта взяли не то, чтобы с поличным — максимум, что органы могли с ним сделать, задержать на 72 часа до выяснения обстоятельств, а эти обстоятельства никак бы и не выяснились; либо выяснилось, что задержанные ни к чему непричастны, и их бы отпустили. Но все-таки трое суток они бы проторчали в каталажке, а это навеяло бы и Варианту и особенно умному Аркадию определенные мысли, а именно: не зарываться! Вести себя аккуратно! Но с ними сделали ровно противоположное: просто отпустили на все четыре без всяких процессуальных действий. После чего они, разумеется, сразу же дернули в Москву.

— Ну… — осклабился шеф, доставая сигару, — с одной стороны, от Уфы они теперь отстанут, хотя, боюсь, временно. Не тот тип Вариант, чтобы от своих планов отступаться. Ему надо все под себя подмять! Как говорится, и целого мира мало. Остановиться он не остановится.

— Так пуля остановит.

Босс согласно кивнул:

— Скорее всего, так и выйдет. Но он этого либо не понимает, либо не хочет понимать. Это характер такой: либо все мое, либо пусть не будет ничего, а полумер не признаю.

Шеф произнес это если не с похвалой, то с каким-то нетипичным уважением, и это заставило меня призадуматься: а если Вариант так упорото ведет себя, то это ведь совсем не признак глупости! При том, что он однозначно не дурак. Значит? Значит, он в себе чует какую-то силу, свирепую уверенность в том, что мир послушно прогнулся под него, что он, Саня Вариант, пришел в этот мир, чтобы стать хозяином, повелителем, что на него возложена судьбой такая миссия, черт возьми!..

Впрочем, это философия, сейчас не до нее. Хотя хорошо, что я так подумал.

— Стало быть, придется трудно, — заметил я.

— Ну а кто обещал, что будет легко?.. — откликнулся босс и продолжил рассуждения по существу.

Он легко признался, что достоверной информацией не обладает, и все, что сейчас звучит — это предположения. У меня мелькнула было мысль, что здесь он врет, но с другой стороны — а смысл?.. Я мысль отбросил и оказался прав.

По словам Вадима Антоновича, он сунулся за разъяснениями к Кудряшову, но тот сделал такое строгое лицо, что искушенному в оттенках субординации бизнесмену пришлось расспросы прекратить. Правда, в виде особой милости чиновник поведал партнеру, что покровитель турнира настолько олимпийское, недоступное, неприкосновенное лицо, что простому смертному и задумываться-то о нем не надо — так жить проще и спокойнее… А уж какое-то любопытство проявлять — совсем Боже упаси.

— … ну, — шеф еще плеснул себе виски, — здесь, конечно, он туману напустил для собственной важности. Но по двум пунктам он прав, спору нет…

И шеф тут же провел расклад по этим пунктам. Первый: лишь благодаря небожителю Вариант мог быть невозбранно и втихую освобожден. И второй: любопытство в этом деле крайне рискованно…

Произнеся это, босс многозначительно взглянул на меня, и я усмехнулся, поняв этот взгляд. Рискованно или не рискованно, а выяснять надо.

Так и сказал.

Шеф опрокинул виски в себя, усиленно подышал и сказал:

— Я рад, что ты понял.

И в этих словах был двойной скрытый смысл: выяснять и рисковать придется мне — это раз. И не иначе, чем через Алину — это два. Да, и третий смысл: все это мне придется делать, хочу я или нет.

Все это я понял без слов, именно так, как шефу нравилось. А если уж совсем тянуть логику до конца, то мне ведь особой разницы и нет, кто он, этот Покровитель, хоть Кощей Бессмертный. Слишком уж много промежуточных инстанций между мной и ним. А вот для шефа, как видно, это всем вопросам вопрос. И…

И тут я вдруг ощутил, что мне не все равно. Я испытал приступ жгучей ревности.

Воображение мое заиграло совсем нехорошо, с усилием я погасил его, чуть не заскрипел зубами. Оно ехидно начало представлять мне, как какой-то мерзкий мужик лезет на обнаженную Алину, а эта сучка делает вид, что изнывает от страсти — я не сомневался, что она умеет делать это, та еще артистка-фигуристка… И я кое-как прогнал от себя отвратительную картину соития этой гнусной сволочи с моей бабой.

Я поймал себя на слове «моей». Хм! И эта теперь моя. Двоеженец какой-то, хоть и не женатый.

Наверное, нечто неуловимое в лице выдало бурю страстей — шеф ухмыльнуться не ухмыльнулся, но я на тонком уровне уловил, что он не ошибся, читая в моей душе. И доволен — примерно того он и добивался, разжечь меня. Ну, разжег, ничего не скажешь.

— Давай-ка, брат, прими чуть-чуть, — сказал он совсем по-дружески и достал второй бокал.

Тут я уже не отказался. И шеф со мной за компанию зарядил порцию. В бутылке осталось меньше половины.

— Слушай, — с напором заговорил он. — Тебе в Москве придется решать несколько задач. Ты понял? Дело сложное! Но я в тебя верю! Ты должен справиться.

— Минуточку! — слегка захмелев, я обрел способность дискутировать с шефом. — Я понимаю, что мы сейчас на воде вилами пишем, но все-таки. Это важно! Вопрос: зачем Покровителю спасать Варианта?

Шеф саркастически рассмеялся:

— Вот! Вот это и есть одна из твоих московских задач. Это нам надо выяснить. Тут, знаешь, могут быть такие разные мотивы! Вплоть до того, что ему просто захотелось поиграть в живых человечков как в куклы. Почувствуй себя Богом! Может ведь такое быть?

— М-м… Маловероятно.

— Согласен. Но не исключено. Тем более на таком уровне, там, знаешь, такие механизмы психики включаются, которые внизу спят… Ладно, оставим это. Экзотика. Но вот более земные мотивы? Давай-ка пошевелим мозгами!

И мы стали шевелить, грешным делом шеф поощрял себя «Джим Бимом». Во время обсуждения увлеклись, это оказалось чертовски интересно — настоящий мозговой штурм. Шеф велел Инне принести себе закусон, мне чай и никого не впускать, ни с кем не соединять. Ей, бедолаге, пришлось сдавать целый экзамен на секретарскую зрелость, отбиваясь и от посетителей, и от звонящих, а мы, признаться, несмотря на штурм, ни к чему толком не пришли, разве только к тому, что мне придется выуживать эту информацию из Алины.

— Так-то, — с мудрым вздохом заключил он. — Я надеюсь, ты понял, что тебе предстоит.

И мы по-взрослому, без эмоций поговорили об этом. Надо сделать так, чтобы Алина не могла обойтись без меня. Наверное, это жестоко, но такова жизнь. Взрослые игры с большими ставками, где все время приходится чем-то жертвовать. Иначе не бывает.

Честно говори, мне было сложно охватить все это разумом. Немного выручало то, что я все же захмелел. Был бы трезвый, неизвестно как отреагировал бы на это. И честно говоря, наш разговор все больше и больше вел меня к тому, что мне хотелось увидеть Алину прямо сейчас, сию минуту… и если правду говорить, то слово «увидеть» тут лишнее.

— … если она рванет за тобой в Москву — отлично, — внушал шеф. — А наверняка так оно и будет. Правда, и там за нею Он может слежку установить, но здесь уж тебе придется смекалку проявить. Зато представь, какая полнота жизни! Стратосфера! Космос!

— Ну, у меня такая стратосфера еще с Ростова тянется… — пробурчал я, однако, не возражал: что ж делать, выбрал беспокойную судьбу, теперь, как говорится, поздно пить «Боржоми».

— … но и не забывай об основной работе. Нам нужно провести в Москве турнир международного уровня. Возьми с собой десяток примерно кассет, Руслан сегодня-завтра должен все смонтировать, записать. Я уже предварительно смотрел — ну, здесь он молодец, надо отдать должное. Картинка, звук — все на уровне! Так что возьми с десяток… ну, конечно, придется дополнительное багажное место взять, ну да ничего, дотащишь как-нибудь.

— Кстати, Вадим Антонович! Я хотел с собой своих ростовских друзей прихватить. Они тут, на турнире были. Я думаю, пригодятся. Расходы оправдают.