Магическая академия. В кресле ректора - Надежда Игоревна Соколова

потребовала я. — Тогда и защита выключится.

На самом деле я понятия не имела, что это была за защита, кем и для чего установлена. Но, конечно, Димиру об этом знать не нужно было.

Как ни странно, он отпустил. Но не отошел ни на шаг.

— Рассказывай. Или здесь, или у себя в кабинете, — велел он.

Я сдержала негодующее фырканье — нашелся командир! — и подняла голову, с вызовом посмотрев ему в глаза.

— Питомник. Я направляюсь туда. Хотите со мной — пожалуйста. Но не мешайте тогда!

В питомник я решила пойти исключительно из вредности. Хочет помочь? Отлично. Пусть погуляет немного по холоду и снегу.

Вот так, в боевом настроении, я дошла в сопровождении Димира до выхода. Несколько минут, и вот уже мы, одетые с помощью бытовой магии, вышли из дверей академии. Снега за ночь прилично прибавилось. Мне, шедшей в сапогах, он доходил до середины икры. Хорошо, что домовые потрудились и с утра пораньше расчистили дорожки. Вот по ним я и шла.

До питомника добрались без приключений. Молчали всю дорогу. Понятия не имею, о чем думал Димир, а я надеялась, что в клетках грифонов или возле них найдется что-то, какая-то улика, которая приведет меня к похитителю. Глупо, конечно, было об этом думать. Тем более что я никогда не занималась сыском. Но надежда, как известно, умирает последней.

Питомник располагался в просторном крытом здании с несколькими рядами клеток, в которых находились обитатели питомника — животные, птицы, пресмыкающиеся.

Благодаря магии свернутого пространства в одной внешне небольшой клетке могли проживать два-три создания.

Грифоны обитали в дальнем углу питомника, там, куда было тяжелей всего попасть.

Я подошла к пустым клеткам, пристально уставилась на них, как будто могла что-то увидеть, и сообщила, не поворачиваясь к Димиру:

— Здесь находились два золотистых грифона. Ночью они исчезли. И я понятия не имею, кто виноват и где их искать.

— Отойди, — внезапно попросил Димир.

Мысленно пожав плечами, я уступила ему место, отойдя к клетке с обычным грифоном, внимательно наблюдавшим за нами.

Димир встал возле пустых клеток, повел руками над ними, на несколько секунд задумался, словно считывал информацию, как сказали бы на Земле, затем повернулся ко мне и с довольной усмешкой заявил:

— Я знаю, кто и почему их похитил.

Я только что рот не открыла от удивления. Правда, что ли?!

Глава 14

— Так что, Ториса, — продолжая усмехаться, поинтересовался Димир, — нужны тебе эти грифоны?

«Я доставлю их тебе, только скажи», — прочитала я между строк и сразу насторожилась. Бесплатный сыр, как известно, находится только в мышеловке. И что же потребует взамен могущественный лорд драконов от своей якобы жены?

— Нужны, — решилась я. — Но что вы хотите взамен?

— Ужин.

Я моргнула. Какой еще ужин?

— В каком смысле ужин? Где? Зачем?

— Можно у тебя в спальне, — нахально ухмыльнулся этот умник, увидел, как я мгновенно напряглась, и фыркнул. — Расслабься, Ториса. Просто ужин. Без любых последствий. В любом помещении твоей академии. На твой выбор. А взамен здесь сейчас окажутся грифоны и их похититель. Согласна?

Ну вот как тут было не согласиться?

— Согласна, — решительно произнесла я.

В крайнем случае Аурелию на ужин приглашу. Пусть над ним порыдает. Говорят, драконы страсть как суеверны. Может, сбежит отсюда и навсегда отстанет от меня.

Губы Димира растянулись в широкой усмешке, он щелкнул пальцами, и через несколько секунд в питомнике, рядом с нами, оказались два грифона, уже сидевшие в своих клетках, и пятикурсник, адепт бытовой магии, гоблин Сартак.

Едва увидев меня, Сартак судорожно вздохнул и сжался едва ли не в комок. Боялся. Сразу видно. Магии у него практически не было, даже те крохи, что имели бытовики, для него были манной небесной. Я понятия не имела, как, сын рыбака и прачки, Сартак умудрился поступить в академию и проучиться пять лет. Воля богов, не иначе. В любом случае, меньше всего я могла бы поверить в причастность Сартака к краже грифонов. Да у него и не получилось бы без магических амулетов добыть грифонов и уйти не замеченным. А на сами амулеты ему, вечно нищему адепту, нужны были деньги, так как те стоили недешево. Вывод: у Сартака был кто-то, кто ему помогал. И кому, очевидно, достались бы грифоны.

— Зачем? — не повышая голоса и не меняя позы, спросила я. — Зачем вам, адепт Сартак, грифоны? Деньги или власть?

— Деньги, — выдавил перепуганный адепт.

Он стоял перед нами и дрожал, то ли от страха, то ли от холода, потому что одет был в легкий домашний костюм, не особо подходивший для минусовой температуры. И я почувствовала к нему жалость. Бедный, забитый однокурсниками, не особо успевавший по всем предметам…

— Академия, запереть его в отдельной жилой комнате, доступ дать только мне, — приказала я.

В мире магии было возможно и не такое чудо. А потому уже через несколько секунд мы с Димиром остались в питомнике наедине, вернее в компании появившихся грифонов.

Зимой в питомнике делать было нечего. Круглый год здесь могла находиться только Варесира лорн Богулавская, обожавшая своих питомцев. Мы же с Димиром вернулись в академию. Он проводил меня до порога, напомнил насчет ужина и ушел. Куда — я не знала. Да мне это было и не интересно. Я направилась в свой кабинет. Антер находился на своем месте.

— Сообщите лерне Варесире, что грифоны нашлись и сидят в своих клетках, — отдала я приказ, заходя в свой кабинет.

— Да, лерна Ториса, — полетело мне в спину.

Усевшись в кресло, я задумчиво побарабанила пальцами по столешнице. Что-то мне не нравилось поведение Димира. Совсем не нравилось. Оно разительно отличалось от того, как он вел себя в нашу первую встречу. Тогда он был нахрапист, самоуверен, нагл. А теперь словно успокоился, выпустил пар, расслабился. Или что-то задумал. Вот второе было более вероятным. Жаль, что у меня было слишком мало информации о бытовых вопросах в этом мире. Я знала, как правильно присесть в реверансе, но понятия не имела, почему представительницы женского пола разных рас тот же реверанс никогда не делают. Например, эльфийки считают это оскорблением. Почему? По каким причинам?

То же самое и с лордом драконов. Да, я знала, что он, в теории, является самым могущественным представителем своей расы, в одиночку способен противостоять чуть ли не десятку троллей. Но почему он так резко поменял свое поведение?