Назло папе куплю маму (СИ) - Юраш Кристина

– Потому что папа сказал, что он для нищебродов, – произнес Дэнфер, с презрением глядя на толпы детей и родителей.

– Ты представляешь лицо папы, когда мы ему притащим стопку тетрадей для нищебродов, – усмехнулась я, вспоминая выходку с халатом.

– Постойте! – кричал Сморчок, едва за нами поспевая. А мы уже открыли двери магазина. На нас тут же обрушилась лавина звуков, вспышек и всего–всего–всего. Этот магазин напоминал цирк, где все было яркое и пестрое.

– Тетрадь с дворецким! – послышался голос рядом, а из раскрытой тетради вылез смешной дворецкий и заявил: «Вам пора учить уроки!». Он вылезал с повторяющимися фразами: «Как вам не стыдно! Тетрадку открыли, а уроки не учите! Ай–я–яй!», «Вы все правильно написали? Я проверю!».

– Похож на Мордэхая! – заметил сын, держа меня за руку. Я видела, что ребенок никогда такого не наблюдал. Какая–то тетрадка сверкала сердечком «Приворотная тетрадка для девочек! Дай списать тому, кто нравится, и он влюбится в тебя навеки!».

– Фу, какая гадость! – заметил ребенок, видя, как из тетрадки вылетает дракон: «А ты уроки сделал?». – Дайте две!

– Гляди! – удивилась я, испытывая детский восторг, когда мимо нас пролетела тетрадка с криками «Не позволю писать с ошибками!».

– Я таких никогда не видел, – сознался вампир, рассматривая тетради, которые тут же чертили игровое поле для какой–то непонятной игры.

«Стоит преподавателю подойти, как игра исчезает!», – значилось на вывеске.

– Мама, я даже не знаю, какие взять, – сознался Дэнфер, с удивлением глядя на весь этот веселый хаос.

– Юный господин! Не позорьте фамилию! – послышался голос Сморчка, который пробирался к нам.

– Дайте вон те! Вон те! И еще вон те! – закусил губу ребенок, видя, как с полок слетают веселые тетради.

– Мама, а откуда ты знала, что здесь есть классные тетради? – спросил меня ребенок, отдавая тетради Сморчку. Тот взял их так, словно стопку грязных портянок.

– Не знаю, – улыбнулась я, понимая, чего не хватало малышу в этом огромном, роскошном замке. А с другой стороны, в Академии, наверное, будет намного проще, если у тебя будут такие же тетради, как у других.

– Вы опоздали. Мы уже все купили, – ядовито заметила я, глядя на Сморчка, который округлил глаза, когда Дэнфер расплатился сверкающим браслетом.

– Когда мистер Малеволент будет вас вежливо отчитывать, я буду подавать ему подсвечники взамен сломанных о вашу голову! – огрызнулся дворецкий.

И тут я увидела перо, которое превращается в плевательную трубку.

– Ух – ты! – обалдела я, видя, как трубка снова становится пером. Я обернулась, видя перо, которое само записывает за преподавателем!

– И все перья, которые есть! – с восторгом потребовал Дэнфер, а над его головой пролетела шпаргалка, показала язык и нырнула в клетку. Над клеткой была надпись «Шпаргалки по всем предметам!».

–И их я тоже покупаю! – обрадовался Дэнфер, с удивлением рассматривая перо, которое «разбавляет водичкой любой реферат».

Мы вышли из магазина через полчаса. В магазине выяснилось, что Дэнфер у нас круговой. Пока по три раза не обойдет все, не успокоится. Это было так мило и забавно, что я просто улыбалась.

– Пока что ты у меня самая красивая из всех мам, которых я видел, – заметил Дэнфер, беря меня за руку. Его холодная ладошка показалась ледышкой в моей теплой руке.

– Здравствуйте, это – моя мама, – вежливо и гордо отвечал юный Малеволент, когда с ним здоровались неизвестные мне люди.

Ах, как приятно быть миссис Малеволент на улице. И как ужасно быть ею дома! Я скривилась, вспоминая этот надменный и высокомерный взгляд, идеальные руки, плавность движений и брезгливо поджатые губы.

– Мадам, когда мистер Малеволент узнает, что вы купили ребенку, то он сделает ремонт вашими внутренностями, – слышался позади нас кряхтящий голос грузового гоблина. Он пыхтел и тащил на себе огромный мешок.

– Меня на весь замок не хватит, – ехидно заметила я, видя, как гоблин злобно зыркает на нас. – А вы несите, несите наши свистоперделки!

– Что? Свистоперделки? – внезапно удивился Дэнфер и стал смеяться. – Свистоперделки! Ха!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Он повис у меня на руке и смеялся не переставая. Я удивленно вскинула бровь.

– Чему вы учите юного лорда? – возмутился гоблин. – Не запоминайте это слово! Не вздумайте!

– Свисто… перделки! – выдало юное дарование, пока я понимала, какой пласт знаний несу в себе! Какой опыт могу, случайно споткнувшись, передать молодому поколению! А если вдруг случайно ударюсь мизинцем об тумбочку, то моих знаний хватит на три учебника и методичку.

Туфли натирали, но я старалась не сильно прихрамывать. Как можно думать о мозоли, когда вокруг столько всего чудесного! Я бы никогда не могла представить, что окажусь в мире, где вокруг одна сплошная магия!

– Гляди, – удивилась я, сначала унюхала, а потом увидела какую–то закусочную на телеге. «Сытый дракон», – прочитала я вывеску. «Да!!!», – заорал желудок на всю улицу. «Мне полдракона, пожалуйста! С майонезиком! Заднюю! Там мяса больше!», – сглотнула я, вдыхая аромат булочек.

– Ну это же для нищебродов, – заметил Дэнфер, глядя на вывеску. – Отец бы ни за что не разрешил бы есть здесь! Он вообще бы не одобрил бы все эти … свистоперделки!

Но я прорывалась к прилавку, видя, что за столиками сидит уйма народу.

– Мистер Малеволент вас убьет, а потом отнесет некроманту, чтобы тот сделал из вас зомби! Чтобы затереть кровавую лужу, которая после вас останется! – заметил гоблин, прорываясь вслед за нами.

– Здравствуйте, – поздоровалась я, не выпуская Дэнфера. Тот встал на цыпочки, глядя на шейки. «Вампирское меню». – Мне пожалуйста шей…

И тут я почувствовала, как сумка раскалила. Она даже покраснела изнутри. Неужели проверка?

К нам обернулся продавец с пушистыми бакенбардами и поварском колпаке, пока я усиленно сношала бедную мышь, засунув руку в нее по локоть. Шарик все ускользал из пальцев, забираясь все глубже.

– Одну минутку! – сглотнула я, вытаскивая раскаленный шарик, который был красным.

– Да… – я чуть не приложила шарик к уху.

– Разрешаю! – послышался голос Дэнфера, а я закивала, чуть не выронив шарик на землю, толкнув случайно покупателей.

Шарик выскользнул! Еще бы! Он напомнил мне о тех временах, когда я была юной, отчаянной и ловко умела переворачивать оладьи рукой.

Я бросилась его ловить и поймала, держа перед собой.

– Разрешаю! – крикнула я шарику.

В шарике послышался какой–то странный шелест и старческое кряхтение. Я подозрительно прислушалась. Вдруг это при мне мы – подтянутый красавец, а как только никого нет, мы превращаемся в престарелую немощь.

– Разрешаю, – повторила я, слыша, как шелест и натужное кряхтение прекратилось. Такое чувство, что кто–то делает перестановку в замке и прет на себе рояль!

– Ты как там? – спросил старушечий голос, удивляя меня все больше. – Я уж думала, что ты померла…

– Нет еще, спасибо, – растеряно поблагодарила я добрую старушку.

– А я вот чей–то сижу… Ой, как бы тут не спиться! – послышался все тот же старческий голос.

– Спиться – это плохо, – растеряно ответила я, не зная, с кем разговариваю. – Лучше не пейте…

– А с кем я разговариваю? – спросил подозрительный старушачий голос.

– Эм… Со мной, – не нашла я, что ответить.

– Лутеция? – спросил голос, став еще подорзрительней.

– Нет, – выдохнула я, понимая, что даже в магическом мире ошибаются номером.

– Тогда чего ты меня вызываешь? А! Хулиганка! – негодовала старушенция. – Вызывают тут всякие! Совсем совесть потеряли!

И шарик погас. Я выдохнула, решив держать его поближе к себе. На всякий случай. Поэтому переложила его в карман.

– Мама, а это точно можно есть? – спросил вампирчик, глядя на шейки с подозрением.

Хороший вопрос. В магазине, где я обычно все брала, работала Тетя Глаша. Только она глазами могла показать, что покупка этих котлет обернется для моих родственников неожиданными скорбными тратами. А покупка этой рыбки перенесет меня в средневековье в разгар эпидемии холеры. Как мне ее сейчас не хватает!