Наследство в саквояже, или попаданки не сдаются! (СИ) - Верде Алва

Красный штемпель с красивой надписью «Одобрено» с щелчком приземлился на прошение. От волнения я даже перо сломала. Его хруст смешался с шелестом бумаги, когда говоривший со мной мужчина встал, протянул мне руку с прошением и попытался выдавить из себя улыбку. Фальшивую. Ужасный актёр! Пусть даже не пытается.

Я снова попыталась сделать реверанс или как его там, схватила прошения и, одарив всех присутствующих широкой улыбкой, поспешила отойти подальше.

— Сейчас вас будет ждать Загонщик, самый лучший. Если после его вопросов у него не останется сомнений, он заверит нашу печать, мисс Смит.

— Благодарю вас за оказанное доверие!

Вот уже бюрократы! Сто печатей собери, перед всеми дурочку изобрази, ресницами помахай, томно повздыхай. Да уж, в коричневом платье эффект был бы другим… Скрипя зубами и ржавеющими нервами, нехотя признала, что доктор Гибсон отлично знал, что делал.

Под дверьми этого каземата, пардон, кабинета меня уже ждал мужчина. Он был высокого роста, сухощавый, в тёмном костюме, отдалённо напоминающем мундир какого-то военного, а в руках держал… саквояж. Почти один в один с моим, только знак на пузатом боку был другой. Я с трудом сдержала удивление, решила быть наглой до конца и, подхватив темноволосого Загонщика под локоть, кокетливо спросила:

— Сэр, вы же мне все расскажете, да? Вы такой сильный и благородный!

Не мытьём, так катаньем! Бросила осторожный взгляд на саквояж и слащаво улыбнулась. Мужчина хмыкнул, поджал узкие губы и, впившись в меня пронзительным взглядом серых глаз, пробасил.

— Роберт Барнс, мисс Смит. Лучший Загонщик Инспекции. Лучший!

Так, похоже, что вторую печать мне не получить… Но не беда! Сейчас меня очень волновал саквояж, поэтому, прижавшись грудью к локтю мужчины, я почти на нём повисла. Подобострастно вздохнула и захлопала ресницами: я из кожи вон вылезу, а про саквояж всё узнаю!

15. Смс, смс, смс-сообщение

Дверь экипажа открылась плавно и подобострастно. Я с таким удовольствием нырнула внутрь, что сбила с ног доктора Гибсона. Рухнула на сиденье животом вниз и вытянулась:

— Это какая-то пытка! Как женщины в этом ходят?

Язык еле ворочался, я его за сегодня чуть в кровь не стёрла, так много говорила. И больше всего я разговаривала с тем Загонщиком. Устало смотря на доктора Гибсона, перевернулась на спину и вцепилась в ту дюжину пуговичек, которые прятали от меня корсет. Расстегнула их и принялась ослаблять шнуровку, дышать сразу стало легче.

Мужчина, смущённо хмыкнув, уже прикрыл двери и сел на сиденье напротив. Внимательно разглядывая потолок экипажа, он решился на разговор:

— Обычно носят с детства…

— Я в детстве кеды с джинсами носила, — сердито бурчала и тянула завязки корсета, — а не вот это всё! Я не готова так страдать… Господи, да было легче тянуть информацию из этого… индюка! Вот же напыщенный индюк, — вспомнив о прошении, вытащила его из-под себя и протянула чуть смятую бумажку доктору Гибсону, — но он поставил вторую печать. Лучший Загонщик, лучший Загонщик… Лучший живодёр, вот он кто! Так бы и…

— Это действительно лучший Загонщик. К вам послали самого дотошного. Я, признаться, удивлён, что он дал своё согласие, — доктор Гибсон, вскинув брови, рассматривал печать на прошении. — Наверное, вас следовало отправить в мой университет, вы бы выпросили мне дополнительное финансирование!

— Я его вам и так дам, или уже забыли, что я просто до омерзения богата?

— Скорее, до восхищения!

— Как приятно это слышать! — выдохнув, соскребла себя с сиденья и села. — Вы знали, что Загонщики убивают Маджестиков? Они не Загонщики, они мясники! Вот кто они! Я себе даже представить не могу, как можно убить такого лапочку, как Уголёк. Или Херши… Даже та зеленоглазая тварь, то есть горгулья, не заслуживает такого… Они же живые существа! Если я ненавижу пауков, то это же не значит, что теперь каждого тапком бить!

— Значит, вам очень повезло…

— Скорее этот мужчина посчитал меня такой тупицей, какая в собственном саду заблудится! Вот и всё. Вы с такими людьми говорили?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Только издалека, немного. Не очень приятные типы, если честно.

— То есть вблизи вы их не изучали? Ну и не рассматривали, да?

— Не довелось.

— Угу, а я вот два с лишним часа с этим приятным… типом. Так вот, вы знали, что каждом из них выдают специальные саквояжи?

— Саквояжи? — тут у доктора Гибсона пробудился живой интерес. — Какие саквояжи?

— Ну, если я правильно всё поняла, то кожа драконов обладает огнеупорными свойствами, но тот Загонщик сказал, что она ещё может сдерживать яды, разные едкие вещества и подобные вещи. Такие вот универсальные создания, эти драконы. Так что… Да, мне достался саквояж Загонщика. И, если тот мужчина сказал правду, то у меня две плохие версии, которые нам сильно усложнят жизнь.

— Две? Почему две?

— Мы уже поедем или как? Я очень хочу есть! Сколько можно торчать в этом экипаже? — раздражённо фыркнув, заёрзала на месте. Доктор Гибсон тяжело вздохнул, поднял руку и постучал кулаком в стену. Мы тут же тронулись с места. — Спасибо! Итак, две плохие версии… Есть специальная фабрика по производству саквояжей, была, точнее. Сейчас она занимается другим, но это не так важно. Вернёмся к баранам, точнее к саквояжам. Каждому Загонщику выдают саквояж. И… — забарабанила руками по своим коленям. — И на саквояж наносят знак Загонщика. Это подводит нас к двум логичным вещам: либо сам покойный Мэйс был Загонщиком, либо у него есть наследник, который тоже стал Загонщиком. Иного объяснения появления этого саквояжа я не нахожу.

— Либо… Либо нам нужно вернуться и рассмотреть саквояж ещё раз!

— Почему? — я удивлённо вскинула брови. — Чем плохи мои идеи? Чего в них не хватает?

— Они не такие полные… Разве нельзя просто заменить знак? И, если это так, то нам нужно снять знак Мэйса и посмотреть, есть ли что под ним.

— О! Мэйса хотели подставить? Это бы многое объяснило!

— Да, но это не объясняет, как на такой образ… идиотки клюнули эти умные мужи, у которых разве что мозги из ушей не лезут!

— Да, согласен. Я, конечно, кое на что рассчитывал, но не до такой степени. Что тоже странно. Всё странно!

— Тогда нам нужно ждать гостей. А ещё нужно осмотреть саквояж. И…

Мой живот громко заурчал, совсем как голодная недовольная кошка. Если честно, я в этом здании потеряла счёт времени. Доктор Гибсон понимающе улыбнулся.

— Потерпите, скоро нас накормят! Так, что живот будет барабан напоминать.

Решив больше не смущать мужчину, запахнула верх от своего наряда и выдохнула чуть свободнее. Экипаж мерно покачивался, и я начала дремать. Так устала, что глаза сами слипались.

Громкий крик меня заставил вздрогнуть и посмотреть в окно. Его выбили камнем и нам внутрь что-то кинули. Что-то объёмное, привязанное к метательному снаряду. Доктор Гибсон, поджав ноги, тут же поднял такой подарок и стал рассматривать то, что нам подкинули.

— Что это? — я нахмурилась и недовольно потёрла глаза.

— Хм-м-м… — мужчина развернул мятый кусок бумажки и показал его мне: там был ряд цифр, словно кто-то координаты выписал. — Не знаю! Не знаю…

Я смотрела на бумажку и пыталась понять, кто же такой умный и талантливый бросил нам это сообщение. И, если это и вправду координаты, что мы найдём в том месте?

16. Куропатка-психопатка

— Держите! Держите же говорю! Проклятье…

Доктор Гибсон, находясь в подвешенном состоянии, кричал на всю округу. Я же, пытаясь остаться с руками и головой, телепалась телячьим хвостом на тонкой верёвке. Меня штормило и крутило, как бумажный кораблик в сливе.

— Не могу!

— Держите изо всех сил!

Столп пламени чуть не превратил нас в шашлык. И тут даже не Уголёк был виноват, он вообще чинно-мирно сидел в своей клетке, наверное, или опять её грыз. Нет! Просто получив привет с камушком в самое окошко, не сдержались и решили узнать, что же там такого. Там мы нашли полуразрушенный дом, сгоревший, если быть точнее. Дом был на таком отшибе, почти в чаще, что найти его так невозможно. Мы сами побродили, прежде чем компас доктора Гибсона нас не вывел к нужному месту. Ближайшая деревня далеко, дорога так тем более. Это была скорее какая-то сторожка лесника, но в её развалинах что-то упорно пищало. Или кто-то.