Украсть невесту, или Второй шанс для мажора (СИ) - Волконская Оксана

— А почему Зиновий, если она самочка? — захлопал глазами Елис, который не успел сориентироваться.

— Лучше Зиновий, чем Елисей, — фыркнула я, проходя в гостиную. Хорошо, что я успела унести цветы в свою комнату (да, она у меня по-прежнему была здесь, несмотря ни на что). Елис остановился в двух шагах от террариума и посмотрел на свой подарок.

— Знаешь, — задумчиво протянул он минуту спустя. — Мне кажется, я ей не нравлюсь.

— Хоть в чем-то мы с ней солидарны, — довольно потерла руки я. — После такого я бы, может, ее и оставила. Но самолет… Увы…

Впрочем, я еще окончательно ничего не решила. Может, и смогу договориться с Элиной. У эублефара явно хороший вкус, раз ему не понравился Керн. Куда лучше, чем у меня самой.

— А ты подумай. Это же подарок тебе. От широты души, так сказать, — начал убеждать меня Елис. Словесные кружева он прекрасно умел плести, поэтому наблюдать за очередным мастер-классом я решительно отказалась. Повела плечами, словно пытаясь сбросить эту лапшу с ушей и поинтересовалась:

— Мы с тобой идем или как? И что нам за места боевой славы? Уж просвети меня, темную!

Глава 9

Первым местом боевой славы оказалась крыша, на которую мы в десятом-одиннадцатом классе лазили. Девушка, то бишь я, точно впечатлилась, когда в длинной юбке взбиралась по лестнице. Лучше бы я осталась в джинсах! И что мне выпендриваться захотелось-то? Елиса это все равно не больно-то испугало. И ведь даже не предупредил, гад! Хорошо еще, что я додумалась кроссовки надеть!

— Ты пыхтишь, как ежик, — насмешливо заметил страхующий меня сзади Елисей.

— Надеюсь, это не натолкнет тебя на мысль подарить мне еще и ежа? — сердито фыркнула я, делая последний шаг на крышу. Она была плоской и невозможно близкой к небу, на котором разлился огненным цветком закат.

— Увы, но мне ежа жалко, — уверенно ответил Керн, беря меня за руку. — Боюсь, что он полетит в меня.

— Это еще зачем? — я попыталась отобрать свою ладонь, но не тут-то было. Ее будто в тиски взяли и совершенно не планировали выпускать.

— Страхую, — по губам Елисея скользнула до боли знакомая улыбка. — Тут скользко, а я же не хочу, чтобы ты упала. Ведь правда?

Я скривила губы, но возразить мне было нечего. Падать с высоты двадцатого этажа мне как-то совершенно не улыбалось. И пусть сейчас особого страха высоты во мне не было, но когда-то давно я сама мертвой хваткой вцеплялась в Елисея, стремясь перебороть свою панику. Собственно, с этой целью мы когда-то и полезли на крышу. С моей подачи. Очень хотелось справиться с фобией, а Керн был моей страховкой и той самой ниточкой, которая не позволит мне скатиться в истерику. Почему-то рядом с ним я всегда ощущала себя спокойно и надежно, где бы я ни находилась. А потом наши вылазки стали все чаще и чаще. Здесь мы могли побыть наедине среди целого мира. А еще на крыше было крайне увлекательно целоваться. Но сегодня этот пункт совершенно точно не включен в нашу прогулку. Что бы там себе ни вообразил Елисей.

— Чего ты добиваешься? — повторила я уже набивший оскомину вопрос.

— Я тебе уже на это отвечал, — ухмыльнулся Керн, осторожно проводя меня ближе к краю крыши. И никого вокруг. Только мы и небо. А, ну да, и еще наши разногласия, как же без них.

— Значит, ответ меня не устроил, — спокойно парировала я, поднимая голову вверх. Лучше уж я буду смотреть туда, чем на Елиса. Еще поддамся его странной магии, а мне оно совершенно ни к чему. Когда-то я уже была готова бросить все ради него, потом, по факту, бросила все из-за него. В будущем нас просто не может ждать ничего хорошего.

— Другого ты не услышишь, — твердо ответил Керн. Не удержалась и посмотрела на него. Непривычно серьезный. Будто подменили вечного балбеса и балагура. Сейчас он даже выглядел старше своих лет. Жаль только, что я понимала, что все это — лишь красивая иллюзия. А на самом деле я этого человека не знаю от слова «совсем».

— Значит, мы так ни до чего не договоримся, — констатировала я. Не то чтобы я на это надеялась, но почему-то еще хотелось верить, что впереди нас может ждать хотя бы адекватное общение. Вот только тут коса на камень зашла.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Мы с тобой прекрасно умеем договариваться, — возразил мне Елисей. — Во всяком случае, в определенный момент мы всегда находимся в мире и согласии.

— Это в какой именно момент? — хмыкнула я, не сдерживая своего смешка. Как ни напрягалась, вспомнить не могла. Мы, кажется, спорили всю жизнь. Только раньше нам это ничуть не мешало. Теперь же даже любая мелочь казалась непреодолимым препятствием. Для меня, во всяком случае. Отвернулась от Елиса, оглядывая открывающуюся перед нами панораму города — вид на реку, от воды которой всполохами отражалось солнце. Неимоверно красиво. И как-то даже не сразу сообразила, что руки Керна оказались на моей талии.

— Когда я тебя целую, — опаляя мое ухо дыханием, сообщил мне Елис. Я непроизвольно вздрогнула, но оказалась только крепче прижатой к нему.

— Может, ты меня отпустишь? — недовольно пробормотала я, рассчитывая получить хотя бы немного личного пространства. Не тут-то было.

— Я тебя держу, чтобы ты не упала, — с убивающей логичностью возразил он. — Тут хоть и парапет, но мне так спокойнее. А что, тебя это волнует?

— Меня это бесит! — честно отрезала я.

— Меня тоже многое бесит, — весело ответил Елисей. — В том числе и наличие у тебя жениха. Однако я стараюсь сдерживаться. Хотя… — он в задумчивости помолчал, а я замерла в предчувствии очередной пакости. — Знаешь, есть хороший способ перестать беситься.

— Это какой же? — не удержалась от вопроса я.

Сказала — и чуть не хлопнула себе по губам ладошкой. Это ж надо было так попасться в его ловушку! Так глупо, бестолково и недальновидно. Будто первый день его знаю. А вот он — не первый. И активно этих пользуется.

— Очень просто, Лиса, — прошептал он, обжигая меня дыханием. — Когда ты отвечаешь на мои поцелуи, ты перестаешь беситься. Попробуем?

Я не начала вырываться только потому, что мы находились на самом краю крыши. Да, только поэтому. И дело вовсе не в предательских мурашках, пробежавших по моей коже. Вот только и отступить я тоже не могла. Мы все-таки на самом краю. Вдвоем. Под нами раскинулся мир, сверкающий бездной. Я не смогла сдержать смешка.

— Что? — сразу же насторожился Елисей, прекрасно знающий меня и мои реакции.

— Лис, скажи-ка мне, — вкрадчиво поинтересовалась я. — Если я тебе сейчас скажу категорическое «нет», ты как, сбросишь меня отсюда?

— Чего? — откровенно растерялся он, я чувствовала это по голосу. А вот это уже моя маленькая победа. Пусть в таких обстоятельствах она и ерундовая.

— Ну как же? «Или будь совсем моею, или я тебя убью»[2], — по памяти процитировала любимую поэтессу я. Впрочем, в ответе я даже не сомневалась. Это же Елисей. Он не сможет причинить мне никакого вреда, как бы я его ни разозлила. Тем более, сейчас, когда у него совсем другие цели.

— Алиска, ты сдурела, — с легким укором произнес Керн, но в голосе я отчетливо расслышала замешательство. Отлично. Надо бы еще как-нибудь до него донести, что та Алиса Озерова, которую он знал, давным-давно выросла. И с ней уже не сыграешь по тем же правилам.

— Я? Ничуть! Кстати, может, все-таки отпустишь? Если уж сбрасывать с крыши не собираешься, — с деланной небрежностью уточнила я.

— Никогда, — уверенно ответил Елис. — Я же не хочу, чтобы ты упала случайно. Поэтому лучше проконтролирую.

— Тогда, пожалуйста, контролируй без намеков на поцелуи, ладно? — равнодушно попросила я, понимая, что вырваться из его объятий сейчас вряд ли удастся. Но ладно, это не столь важно. Главное, не допустить чего-то большего. И никаких — совершенно никаких — поцелуев. А то Елисей Керн очень не любит останавливаться на каком-то одном уровне. Победив одну вершину, он стремится все дальше и дальше. Мне ли этого не знать? Я еще помню, как на нашей даче он лазил ко мне в окно. Прошлое-прошлое, вот где бы найти таблетки, которые позволяют все забыть?