Необыкновенные приключения девочки-клона и ее друзей - Анна Ардемарин

– Как же я мог быть таким дураком, так мне хотелось попасть в эту лабораторию, увидеть девчонку-клона, проникнуть в виртуальный мир! – от досады он хлопнул себя по лбу. – И как мы могли ни капельки не задуматься о последствиях. Мне казалось все это увлекательной игрой! Кто бы мог подумать, что мы окажемся в этой странной ирреальности-реальности. Что же теперь делать, что делать?! – раздраженно-истерически вскрикивал-всхлипывал Алекс. Но, услышав, что ребята возвращаются, постарался вытереть слезы и немного успокоиться.

Инга и Макс, увидев лицо Алекса, без слов поняли, что установить связь ему ни с кем не удалось.

– И что вы принесли? Где щавель, орехи?

– Мы не нашли все, что хотели, но зато принесли что-то другое – клубни лопуха, – не обращая внимания на раздраженный тон Алекса, как можно спокойнее ответил Макс.

– Корни лопуха? Вы собираетесь лопать корни лопуха?

– Вишь, если запечь на решетке, то их можно есть. – Мальва улыбнулась Алексу. Потом вздохнув, продолжила: – Я вижу, что медведь вас сильно напугал. Я испугалась тоже. Но медведь этот был ей-ей, не такой уж опасный, он – медолюб. Такие медведи людей очень редко выслеживают. Только зимой, когда есть нечего, и то не всегда. В этих краях не водятся медведи-стервятники или муравьятники. Вот они – злюки. Им лучше не попадаться. Но они бродят только в дремучих лесах, сюда, ближе к полям, лугам они не выходят… Нам надо поскорее забыть все, что случилось. И – оглянитесь лучше вокруг. Посмотрите, как хорошо здесь! Стоит на удивление дивная солнечная погода. Вокруг – красота неизмеримая… – Мальва говорила ласковым, успокаивающим тоном. Даже странно было ее слушать, будто это и не девочка была, а умудренная опытом маленькая старушка.

– Да, Мальва, ничего не скажешь, природа здесь чудная, – согласился Макс. – Но… понимаешь, нам в этой распрекрасной «сказке» все непривычно. Это тебе тут все родное и близкое. А мы… И наши родите… – он не договорил, вспомнив, что и Мальва так же одна, без родителей, без сестер и братьев. Ему стало стыдно за свой эгоизм, он смешался и замолчал.

– А я знаю, что мои родные все-таки вернутся сюда. Ушли ли они на дальний промысел или перешли в другое место, но они должны помнить обо мне. И в какой-то день кто-то из них придет за мной, я верю!

Никому не хотелось разубеждать Мальву, семиклассники тоже были уверены, что их разыщут родители. И эта вера поддерживала детей. К тому же Мальва вряд ли и поняла бы, что прошли века, что она потеряла всех своих родных и попала в другой временной пласт.

– Остается надеется, что нам и в самом деле пока не угрожает никакая опасность. От голода летом мы умереть не можем, а до осени нас найдут, – уже в который раз убеждала и успокаивала себя и других Инга. – А сейчас давайте готовить еду. Я думаю, все хотят есть.

Все четверо начали очищать коренья от земли каменными скребками, которые Мальва нашла в доме. Потом она взялась за растопку печки с помощью все той же зажигалки, а остальные стали мыть корешки и раскладывать их на решетку. Когда вся решетка была заполнена, ее поставили на огонь. Мальва в это время промыла лук.

Солнце было уже высоко, когда вся компания начала дружно обедать.

– А ведь и правда вкусно, – Инга хотела всем продемонстрировать, что можно стойко переносить все тяготы их нынешней жизни.

– Ну да, есть можно, – снизошел что-то промямлить Алекс.

– Хорошо бы в ягодник опять сходить, да только страшновато… – нерешительно и тихо сказала Инга.

– Нет уж! Спасибочки! – Алекс возмущенно посмотрел на Ингу. Он не понимал, как можно говорить о каких-то ягодах, если там еще бродит медведь.

– Э-э, поди-тка, лучше сегодня не идти, – Мальва немного виновато посмотрела на друзей. – Медведь может около ягод да меда надолго застрять.

Глава десятая

После еды ребята отошли в тень и улеглись на высокой траве. Сначала помолчали. Потом вдруг Мальва приподнялась, уселась удобно и, как бы вглядываясь куда-то, начала говорить.

– Мы ходим с вами, показываю я вам все, а сама нет-нет да и вспоминаю, как жили мы тут раньше с моими родителями… что делали… И у нас не всегда все спокойно было… Разное случалось… Однажды ночью мы услышали сильный стук в ворота и чье-то рычание. Все проснулись. Не только нам, детям, было страшно, я чувствовала, что и родители напуганы тоже. Я и мои братья просто приросли к лавкам, вздох проронить боялись и не сводили глаз с отца с матерью. А грохот еще больше усилился. Потом отец схватил огромную дубину и пошел к двери. Мать и старшие братья кинулись за ним. Я и младший брат, хоть и тряслись от страха, но тоже засеменили за остальными.

Ночи в начале лета были светлые, даже лучину не надо было зажигать. Отец медленно приоткрыл дверь, и мы увидели, что у ворот на задних лапах стоит огромный медведь, рычит и колотит в ворота. Почуяв людей, он перестал бить по воротам лапой, а зарычал еще громче, потом наклонился и высоко поднял задранного, только родившегося теленка. Так жалко стало теленка. Отец дико закричал и хотел уже броситься с дубиной на медведя, но… тот перебросил теленка во двор, а сам лапой стал махать в сторону, вроде приглашая идти за ним. Отец растерялся сперва. Он узнал в звере ту медведицу, детенышей которой он спас зимой. И смекнул тогда, что она так благодарит его, что не она загрызла теленка… И он уже почти без боязни пошел вслед за медведицей, и та привела его к месту, где валялся окровавленный хвост волка – след борьбы между ней и волчищем. Отца поразило, что зверь не забыл, кто спас ее медвежат. Из благодарности, только так и можно сказать, из благодарности отбила медведица добычу у волка и вернула теленка хозяину, хоть и неживого. Но на этом все дело не закончилось. Когда отец с хвостом волка вернулся домой, за ним и за братьями, переваливаясь, дотопала и медведица. И ставши перед воротами, вытянула лапы и зарычала, но уже по-другому, будто просила что-то, и при этом башку свою то опускала, то поднимала. Нам уже не было так страшно, но мы не понимали, что она хочет, что надо косолапой гостье. И вдруг я как будто догадалась. Родители рассказывали, какие любители меда эти медведи. И я закричала: «Да она же мед просит в награду за теленка!» Отец удивился, но послушался, пошел в дом и вынес большой берестяной стакан меда. Медведица схватила его передними лапами, смешно притопнула задними, сверкнула черными бисеринками глаз, открыла пасть, ровно хотела поблагодарить и закосолапила с медом в ночь. Мы не могли потом уснуть до утра и все переговаривали друг с другом все подробности ночного происшествия. Отец похвалил меня за мою сметливость… Мы все тогда подумали, что неспроста понадобился медведице мед: как оказалось, из ближайшего дупла она уже весь мед повытаскала. А надо было меда ей много: потом узнали мы, что ее медвежата угодили в капкан, смогли из него выкарабкаться, но поранили лапы. И вот медведица смазывала им лапы медом и кормила их им.

– Ты нам прямо сказки рассказываешь, только мне от этих сказок не по себе, – недоверчиво и почти испуганно прошептал Макс.

– Ты у нас настоящая сказительница, – подал голос Алекс.

– Я могу еще много чего насказать, – Мальва не поняла его полуиронии, было видно, что, погрузившись в воспоминания, она опять почувствовала себя счастливой. – Самые занятные вечера были, когда мы собирались всей семьей у костра. Иногда и дед приходил, он жил со старшим сыном в другом месте. Он всегда нам рассказывал, какая жизнь у нас, русичей, была раньше, что видели те, кто ездил в чужие края, туда, где не было лесов, только степи просторные. Сказывал, какие ладьи плавали по чужим рекам, какие животные были в других землях. В особенности мне запомнился его сказ о жар-птице…

– Ну, это мы еще в трехлетнем возрасте слышали: про жар-птиц, змеев-Горынычей и тому подобное, – насмешливо обронил Алекс.

– А-а, и вы об этом слышали… – задумчиво и как-то отрешенно произнесла Мальва. – А у нас всякое было: и радостное, как праздник семика, и горестное, как потоп.

– Только еще всемирного потопа и не хватало, а мы что же, соорудим Ноев ковчег… – съязвил Алекс.

– Всемирный потоп? – медленно полувопросительно повторила Мальва… – не знаю, как весь мир, а нас потоп как-то застиг. Для нас это было страшное бедствие. Раз, весной, целую неделю дождило, наша главная река, что за той пашней, разлилась. Да так разлилась, что с ней слились все маленькие речки. Вода к дому подошла, мы не знали, что и делать. Родители молили богов сжалиться над нами. И они, знать, услышали. Вдруг помощь нам пришла. Появились перед нами земляные человечки, поманили нас за собой, а мы и пошли за ними. Вели они нас через возвышенности, овраги – вода нигде не была нам выше колена. А потом вывели они нас на сухую поляну, там, в подлеске, мы и построили себе шалаши на время, пока вода не спала. Когда вернулись к себе, летний дом был разрушен, пришлось заново строиться.