25 святых - Луи Бриньон

раз. Всё время, пока он это делал, профессор с раздражением следила за Боудом. Наконец, она не выдержала и окликнула его: — Джеймс!

— Помогает сосредоточиться! — словно оправдываясь, произнёс Боуд, оставляя злополучную ручку в покое к великому облегчению профессора.

— И какой же вывод сделал Джеймс Боуд, забавляясь ручкой? — в голосе профессора прозвучала неприкрытая ирония.

— Для начала необходимо вернуться к нашим поискам и обозначить направление, в котором мы будем двигаться дальше, — Боуд снова выглядел сосредоточенным.

— Яснее, Джеймс! — попросила профессор Коэл.

— Для начала снова вернёмся к хранителям, — Боуд сделал паузу и снова взял ручку в руку и начал вертеть между пальцев. — Энн, ты должна выяснить несколько очень важных вещей. Возможно, ответы на них дадут ту самую нить, которая и позволит связать общую картину.

— Я вся внимание, — профессор Коэл откинулась немного назад, устраиваясь поудобнее. Затем вперила в Боуда внимательный взгляд. Но он не замечал этого, потому что не смотрел на неё.

— Первое. Необходимо выяснить всё, что касается хранителей. Я не имею в виду нынешних, — пояснил Боуд и продолжал, — я имею в виду еврея, который показал святому Генриху путь к святилищу. Если помнишь, он сказал очень странную фразу.

— О том, что его род ведёт начало от Иуды, прозванного Искариотом? Боуд кивнул.

— Более странно выглядят последние слова этого человека. Он говорил о том, что «Иуду, считают человеком предавшем Христа. Меня очень и очень настораживает одно слово.

— Считают? — снова предположила профессор Коэл, и Боуд снова кивнул.

— Что значит «считают»? Что он хотел сказать, употребив это слово? Возможно, что все мы ошибаемся, принимая Иуду за человека, предавшего Христа? Если это, то сразу возникает вопрос: А что произошло на самом деле? И почему сын божий доверил послание человеку, зная, что именно он его предаст? Странно, не правда ли, Энн? — Боуд поднял на неё вопросительный взгляд. В ответ, профессор пожала плечами.

— У нас всё необычно. Стоит ли удивляться какому- то слову и тем более придавать такое большое значение?

— Ты не видишь всей картины в целом, поэтому делаешь такие выводы, — возразил Боуд, — в нашей работе нет мелочей. Любая, как ты говоришь «мелочь», может привести к необходимому нам, результату. А здесь вопрос касается тайн, которые, казалось, навечно сокрыты от людского взора. И мы стоим у истоков этих тайн. У нас есть возможность заглянуть гораздо глубже, и приоткрыть эту завесу.

— Что должна сделать я? — в упор спросила у Боуда профессор Коэл.

— Евстас Мандрыга! — Боуд отложил ручку в сторону и поднял палец. — Ты рассказывала о нём. Князь, возглавляющий опричников. Разузнай о нём всё что сможешь.

— Зачем тебе это? — удивилась профессор Коэл.

— Я предполагаю, что именно он является родоначальником русских хранителей, — ответил Боуд и продолжал с присущей ему сосредоточенностью. — Я предполагаю, что именно ему было передано право рода Искариотов — хранить послание.

— Но откуда возникло это предположение, Джеймс? Я ведь говорила тебе, что род Мандрыга считается вот уже несколько веков сатанистами.

— Просто сделай это, — Боуд сделал жест рукой, словно отмахиваясь от профессора, — сделай, как я прошу. Объясню позже, почему я так думаю. Сейчас могу сказать лишь одно. У меня есть очень серьёзные основания так думать. Более того, я практически уверен в своей правоте, но. мне нужны факты, чтобы соединить недостающие звенья. Тогда получится полная картина.

— Ты говоришь загадками. Я ничего не понимаю, — профессор выглядела несколько раздражённой оттого, что не могла уследить за мыслями Боуда. Но тот, по всей видимости, и не собирался раскрывать перед ней свои истинные доводы.

— Просто сделай это, Энн, — настойчиво попросил Боуд.

— Хорошо, — вынуждена была согласиться профессор Коэл, — буду уповать на то, что великий Джеймс Боуд решит снизойти до объяснений.

При этих словах Боуд не смог сдержать улыбку.

— Русский князь Евстас Мандрыга. Еврей из рода Искариотов. Есть ещё указания, мистер Боуд?

— Есть, — Боуд сделал вид, что не замечает иронии профессора, — мне нужны архивы инквизиции. Сможешь это устроить, Энн?

— Ин. — профессор остолбенело, уставилась на Джеймса, — инквизиции?

— Да, инквизиции. Это трудно?

— Нет, — профессор с таким видом пожала плечами, словно говорила, что больше ничему не удивляется, — какой страны? — Все, какие есть! — Ещё пожелания? — Пока всё, — ответил Боуд.

— Пока всё? — переспросила у него профессор Коэл, ты считаешь, это легко сделать?

— Отнюдь, — возразил Боуд, — я знаю, насколько это сложно сделать. Я знаю, что тебе придётся вернуться в университет. Я уже всё подготовил. Тебе остаётся только назначить человека, который будет управлять работой лаборатории в твоё отсутствие.

— Спасибо за помощь, — голос профессора прозвучал обиженно, — вот уж не думала, что ты только и думаешь о том, как бы выдворить меня из управления, — профессор Коэл резко встала со своего места.

— Энн, милая — Боуд поднялся, подошёл к ней и обнял. Отстранившись, он посмотрел ей в глаза.

— Перестань дуться, Энн. Поверь, как только ты вернёшься, я всё расскажу и тогда ты поймёшь, насколько важным делом занималась.

— Так эти сведения действительно так важны для тебя? — негромко спросила у него профессор Коэл.

— Они важны для всех нас, — ответил Боуд.

— Ну, что ж… — профессор Коэл протянула руку. Боуд мягко улыбнувшись, пожал протянутую руку. Попрощавшись, профессор вышла из зала. Боуд остался один. Он некоторое время смотрел на дверь, через которую покинула зал профессор, а затем направился туда же.

— Настало время поговорить с Джонатаном, — пробормотал Боуд.

ГЛАВА 7

Небольшой городок Карсон сити в штате Невада начинал своё утро как обычно. Главная улица города, на которой располагались все известные достопримечательности города, начала заполняться прохожими и автомобилями. В кафе начали появляться первые посетители. Магазины большей частью пустовали, дожидаясь покупателей. Всё в городке происходило медленно, с изрядной доли лени. И немало этому способствовала жара. Солнце жгло нещадно, как и всю последнюю неделю. И при этом дождей практически не было за всё лето.

Владельцы магазинов вытаскивали стулья наружу. Они усаживались в тени, брали в руки бутылку прохладительного напитка и лениво следили за проезжающими автомобилями. Именно в эти часы на улицах появлялось больше всего автомобилей. Все они подъезжали к двухэтажному особняку, в котором располагалось здание местной школы, которая находилась здесь же, на главной улице города.

Владельцы магазинов, хозяева и обитатели близлежащих кафе, с некоторым умилением следили за расставанием родителей и детей. Так продолжалось до тех пор, пока последний автомобиль не отъехал от школы.

«Сплошное однообразие», — думали некоторые из горожан. Накрыв лицо газетой, они собирались, по обыкновению, вздремнуть. Однако. им не удалось это сделать. Послышался вой полицейских сирен. А вслед за ним, одна за другой, четыре полицейские машины, весь ресурс маленького городка, показались в начале улицы. Через считанные мгновения они резко затормозили у входа в школу. Из машин начали выходить полицейские. Шериф оставил несколько полицейских на улице, а сам вместе с двумя помощники вошёл в здание школы. Лень в одно мгновение покинула горожан. Практически все, включая владельцев кафе и посетителей, а так же владельцев магазинов, столпились на узком пятачке напротив школы. Они начали перешёптываться, строя различные догадки по поводу появления полиции у здания школы. Пока горожане строили предположения, шериф пытался разобраться в причине, вызвавшей переполох среди учителей. Его сразу же встретили преподаватели во главе с директором школы. У всех на лицах был написан испуг. Сбившись в кучу, они одновременно заговорили. Шериф поднял руку, останавливая это неразборчивый поток слов.

— Прошу тишины! — потребовал шериф. Едва она наступила, как он, оглядев учителей, коротко спросил: — Кто из вас был участником события?

Учителя молча посторонились. Вперёд вышла молодая женщина. Губа женщины была разбита. Правая часть вздулась. Из носа сочилась кровь. Женщина постоянно прикладывала к нему платок. Белая блузка была запачкана кровью.

— Я!

— Что произошло, только коротко, — попросил женщину, шериф.

— Я не знаю. — женщина выглядела совершенно растерянно. Она постоянно бросала испуганные взгляды в сторону шерифа. — Я вошла в класс. Эмми встала и бросила книгу в окно. Окно разбилось. Я подошла к ней, хотела спросить, почему она это сделала. но она. она ударила меня по лицу. а потом начала бросать стулья в окно. разбила столы. я не знаю. не знаю, что с ней случилось