В шаге - Юрий Никитин

предоставят… Агнесса, проводи товарища Тютюнникова!

Я послушно вышел за нею, она красиво двинулась впереди по коридору, покачивая широкими бёдрами с кокетливо вздёрнутым задом, у нужной двери подождала и, словно бы нечаянно прижавшись тёплым боком и пышной горячей грудью, промурлыкала:

– Артём Артёмович… вы так меня и не попользовали! Обидно даже.

– Да всё на бегу, – сказал я, оправдываясь, – вся жизнь на бегу.

– Уж выберите когда-нибудь минутку, – сказала она. – Или за минутку не успеете?..

Умница, подумал Я. Видит, что я встревожен, старается снять напряжение, у неё же степень по психологии, хорошая работа. Я уже представил, как кладу её на спину и задираю эти полные белые ноги, и тут же ощутил, как зажатость отступает и рассеивается, как туман.

Она с понимающей улыбкой распахнула дверь.

– Прошу. Вас уже ждут.

В комнате только обшарпанный канцелярский стол и два таких же стула, в приличных учреждениях давно бы выбросили, но в институтах живут не так богато, как в банках, хотя должны бы.

Из-за стола поднялся мужчина заурядной внешности, которого я скорее бы принял за таксиста, чем за особиста.

– Артём Артёмович? – спросил он. – Я Говдин, прислан поговорить с вами. Есть некоторые пункты в договорах, которые не вносятся, но их либо берутся поддерживать, либо отказываются.

Мы обменялись рукопожатием, я уточнил:

– И тогда договор аннулируется?

– Не всегда, – ответил особист уклончиво. – Иногда остаётся в силе, но… с ограничениями. Присядьте, я введу в курс дела.

Я опустился в кресло, Говдин сел напротив, прямо посмотрел ему в глаза.

– Мы знаем о ваших опасениях насчёт нейролинка. Ничего оригинального, такое у всех, кого знаю. Разве что в разной степени. Я тоже, кстати, даже по ночам вздрагиваю, как только подумаю… В общем, самый главный довод, Артём Артёмович…

Он умолк на миг, продолжая всматриваться в меня холодными рыбьими глазами.

– Слушаю, – сказал я сдержанно.

– От вас, – сказал силовик, уточнил тут же: – В том числе и от вас будет зависеть, как дальше пойдут дела с чтением мыслей, как говорят в народе.

Я уточнил:

– Насколько?

– Насколько сумеете, – ответил он безжалостно. – Софт наперегонки разрабатывают во всех странах. Кто успеет первым, тот… успеет всё. У вас будет вся необходимая аппаратура, финансы… только команду вам подобрать не сможем. Да и подсказать, увы, как стать первыми, никто не в состоянии. Но у вас карт-бланш, если понимаете, о чём я говорю.

Я смолчал, как не понять, уже все только и говорят, что Китай на этом поле обогнал те же Штаты как раз потому, что не заморачивается этическими проблемами. Пока в мире жевали сопли и глубокомысленно рассуждали в духе французских просветителей о допустимости и недопустимости в этом скользком плане, Китай решительно ставил эксперименты, победа всё спишет, о неудачных помалкивал, а то мировая общественность поднимет вой, и на отчаянном рывке обогнал заморского гиганта, у которого в десятки раз больше денег и возможностей.

– А в Гаагский трибунал потащат меня? – уточнил я.

– Китайцев же не тащат? – спросил Говдин. – А они, по непроверенным, но заслуживающим доверия данным, уже и людей клонируют. То ли на органы, то ли для армии. Сделайте всё, чтобы нейролинк заработал в полную силу!.. Это будет помощнее атомной бомбы. И вам спишутся все нарушения… хотя я уверен, вы их не допустите.

Но голос прозвучал формально, как положено говорить скучные правильные вещи, которые мало кто выполняет.

– Сейчас, – добавил он, – как никогда развит промышленный шпионаж. И за вашими разработками будут охотиться. Мы постараемся оградить вас, но нам нужно быть уверенными в вас самом. До чтения мыслей, как вы говорите, уже близко, но всё это будущее, а живём в дне сегодняшнем.

Я сказал с неудовольствием:

– Знаю, не в детском саду живём. Постоянное наблюдение и всё такое.

Он добавил, чуть понизив голос:

– Плюс новые технологии. В недрах наших ведомственных институтов разрабатывается некий алгоритм… На его основе искусственный интеллект будет просматривать как бы мысли и сам определять, какие относятся к государственной тайне, какие нет.

– Ваши ведомственные?

– Спонсируемые нами, – уточнил он.

– Насчёт ИИ, – сказал я, – это здорово. Даже замечательно. Ему я доверяю больше, чем человекам.

Он сказал тем же протокольным голосом:

– Но пока идёт обучение и настройка, просматривать вас будут люди. Вижу по вашему лицу, насколько вы рады, прямо ликуете, но пусть это вас не тревожит. Они такого насмотрелись… Наше внимание привлекает только шпионаж, измена или растрата государственных средств на личные нужды. Всё остальное пропускаем, не глядя.

Я сказал слегка упавшим голосом, но только слегка:

– Но вы же понимаете, что…

– Понимаю, – ответил Говдин, словно топором обрубил, – работа такая. Скоро привыкнете. Даже начнёте, как это ни звучит иронично, получать удовольствие.

– Ну-ну!

– Охраняя государственные секреты, – пояснил Говдин, – мы заодно улучшаем и общий климат общества. Зная, что их просматривают, люди стараются в своих… увлечениях не заходить слишком далеко. И мир постепенно становится лучше. Со своей стороны, могу сказать лишь, что вашу персону просмотр коснётся в минимальнейшей степени. У вас настолько хорошая репутация, что всё ваше досье состоит из медицинской карточки, но и там всё безупречно, что удивительно и даже как-то подозрительно для современного человека. Будто марсианин какой!

Я буркнул:

– Не моя заслуга.

– Да, у вас замечательные гены. Поздравляю, господин директор, с хорошей должностью, на которой наверняка сделаете много хорошего!

Я в самом деле думал уже не о том, принимать должность или нет, а откуда брать специалистов. Из дворников и потерявших работу таксистов можно составить только ещё одну команду шоуменов, но от них и так не протолкнуться.

– Хороший довод, – ответил я осторожно. – Если в самом деле достаточное финансирование и карт-бланш…

– Гарантируем, – прервал Говдин. – Мы прижаты рогатиной к стене!.. Как всегда, отстали. Но есть шанс опередить на рывке, как у нас уже бывало, пока другие петляют во тьме.

– Мы тоже пойдём через тьму, – ответил я, – полную рытвин и ухабов. Хорошо. Пишите указ о подтверждении…

Силовик коснулся сенсорной поверхности столешницы и сказал чётко:

– Указ о назначении директора НИИ мне на стол.

Я поинтересовался:

– Уже решено и у вас?

– Требовалось ваше подтверждение, – пояснил он. – Кто знает, как бы вы отреагировали на… некоторые детали. Но наши аналитики заверили, что согласитесь с вероятностью девяносто восемь процентов.

Из щели в столешницы выполз листок с затейливой шапкой с двуглавым орлом и зданием Верховного Совета.

– Вот, – сказал он и протянул через стол листок. – По всем старинным правилам!.. Соблюдаем. Поздравляю вас, Артём Артёмович!.. Надеюсь, что приложите… и так далее.

– Спасибо…

Он сдержанно улыбнулся, но руки не подал, а