Бракованная попаданка или истинная для Верховного - Любовь Песцова

мясо от костей отрывают.

В такие моменты было страшно, но потом все проходило, и каждый такой взрыв приносил заметное улучшение.

В общем, я уже могла худо-бедно ходить. Хоть и медленно, неуверенно, по-прежнему опираясь на ходунки.

И я пользовалась этим, прогуливаясь уже не только по собственной комнате. Ночью, когда замок засыпал, я выходила в коридоры. Иногда я шла в библиотеку, чтобы взять книгу, которую не одобрит муженек.

Да, да, книги по юриспруденции он у меня быстро конфисковал, как только увидел, что именно я читаю. Трактаты по магии, очевидно, тоже не приветствовались. Мало ли, решу их всех спалить к чертовой бабушке.

А Мия меня обеспечить необходимой литературой не могла — библиотека открывалась только хозяевам, как и сокровищница. Так что я решила сама прогуляться.

Было немного боязно выходить в первый раз, но я решила, что если услышу чьи-то шаги, то просто спрячусь. От меня не ждали прыти, поэтому вряд ли кто-то специально охранял бы что-то от меня.

Для вылазок я использовала не более удобные в моем случае ходунки, а костыли. Да, деревянные оказались намного удобнее. Особенно после того, как их подбили местным аналогом резины. Без понятия, из чего они тут ее делают, но она не скользит и это просто замечательно.

На костылях при желании я могла передвигаться достаточно быстро.

В одной из таких вылазок я и подслушала, как мистер Пакость разговаривает со своей любовницей.

Я как раз была в библиотеке, выбирала, какую книгу взять с собой сегодня, когда замок на двери начал щелкать, открываясь. А затем двери начали раздвигаться.

Я успела юркнуть за стеллаж, а затем и в неприметную нишу. Если не смотреть специально, найти меня было практически нереально.

Но сердце, конечно, все равно колотилось как сумасшедшее. В тот момент я проклинала себя, свои идеи о прогулках и свое шило в одном интересном месте.

Причем так сильно, что за криками внутреннего голоса в моей голове, рассказывающей мне, какая я дура, чуть не пропустила самое интересное.

— Милый, ну когда мы уже будем свободны?

— Потерпи, любовь моя, мы почти у цели. Да, она оказалась крепче, чем я думал. По моим расчетам она уже должна была умереть без регулярных превращений.

Ну ящерка облезлая! А как заливал! Интересная я. Еще и зыркал глазюками своими драконьими!

— Вот именно! — капризно заканючила Иветта. — Что же нам делать? Скоро и этот госслужащий приедет.

— Вот этого я как раз и жду, родная. Шейн мой старый друг. Не дурак подзаработать. Я уверен, он поймет все правильно, особенно если предложить ему достойную плату.

— Ну допустим. А потом? Она так и останется здесь? Ты ведь обещал, что мы поженимся! Я ждала тебя, терпела то, что ты пошел с ней под венец, что ложился с ней в постель!

— Тише, любимая. Не переживай. У нас все будет хорошо. И все, что я обещал, ты получишь. Мне нужно договориться с Шейном, а он, в свою очередь, побеседует с Верховным судьей.

— Думаешь, получится? Это все же Верховный. Один из Четырех. Приближенный императора, вроде даже его дальний родственник.

— Поверь, деньги нужны всем. И с ним вполне реально договориться. Как думаешь Шейн проворачивает свои делишки?

— Тогда получается…

— Нам нужно дождаться, когда он побывает здесь. Я с ним поговорю, потом он приедет в столицу, расскажет своему начальницу, что эта дура при смерти, заплатит, чтоб ничего не расследовали и все. Мы свободны. Можно будет помочь ей наконец воссоединиться с ее семейкой ничего не опасаясь.

Последовал радостный возглас, за который хотелось намотать волосы этой девицы на кулак и долго возить ее мордой об ковер.

Что именно я бы сделала с муженьком лучше не упоминать. Этот рассказ потребовал бы жесткой цензуры. Но в нем присутствовали некоторые орудия средневековых пыток и не меньше десяти афроамериканцев.

А после радостного возгласа пошли звуки, которые я всеми силами старалась не слушать, чтобы не проблеваться прямо в библиотеке.

Простите, предки Адалин. Обещаю, что когда накажу этих двух гадов, прополощу тут все с хлоркой.

В общем, я дождалась, пока влюбленная парочка закончит со своими делами, удалится из библиотеки. Выждала еще полчаса для верности и только потом отправилась обратно в свою спальню.

Мне было о чем подумать.

Например, о том, что после визита вышеупомянутого Шейна мне нужно срочно делать ноги. Пусть даже они пока ходят с большим трудом.

Глава 12

Как раньше я часто слышала от всяких коучей, бизнес-консультантов, трекеров и других таких же бесполезных личностей, что главное – это мотивация.

Ну попробуйте, замотивируйтесь лучше, чем девушка из глухой провинции, у которой в жизни самое яркое событие было — это трезвый отец на ее день рождения. Особенно если эта девушка приехала в столицу с тысячей рублей в кармане и без четкого плана.

В университет я даже не пыталась поступить. Понимала, что не смогу и учиться, и работать. Так что мой выбор пал на среднеобразовательное учреждение, которое в нулевых уже принято было называть красиво на западный манер колледжем.

От колледжа там было только первая буква. И подходила она к совсем другому слову.

Разное бывало. И общежитие с тараканами, сквозняками, отсутствием воды, особенно горячей, когда я даже одеяло хорошее себе позволить не могла. И питаться приходилось лапшой быстрого приготовления. Или гречкой. Сосиски как деликатес шли.

Стипендия сто сорок рублей в месяц. Это если закончишь без троек! Но и так, это разве деньги? Банка сгущенки двадцать стоила. А нужно было на месяц растянуть.

Конечно, приходилось работать. На заводе в ночную смену. А утром на учебу и снова за выкройки, за машинку. Чтобы сонными, слипающимися глазами иголку пытаться разглядеть.

В общем, мотивации у меня хватало. Но в люди получилось выбиться ой не сразу.

И только сейчас, в своей второй жизни я поняла, что в этих словах есть толк.

А может быть просто время прошло и мои упражнения начали давать настоящие результаты. Но я ходила все лучше.

Да, если бы меня закинули в спортзал и сказали сделать хоть одно, самое легкое упреждение на ноги, я бы сдулась через пять секунд. Но вообще я собой очень гордилась.

Еще через две недели после того подслушанного разговора я начала потихоньку ходить почти без поддержки. Да, только вокруг кровати, чтобы если что, падать мягко было. Но я могла опираться на ноги. Позвоночник болел,