Жизнь океанских глубин - Борис Сергеев

Пока пузырьки газа всплывают, на их поверхности адсорбируются органические вещества. В оболочке из органики, как в корпусе батискафа, пузырек продолжает подъем, по пути захватывая все новые молекулы и частички органического вещества. Стенки «батискафа» спасают пузырек. Без них он обязательно бы растворился, так как концентрация в морской воде любых газов далека от возможного предела. Благополучно добравшись до поверхности, пузырек в конце концов лопается, а принесенные им вещества переходят в «пенку». О ее существовании свидетельствуют зеленовато-желтые тяжи и комки пены, выброшенные после сильного волнения на пляжи. Это и есть сгустки органического вещества.

Обилие у поверхности моря трупов наземных существ и представителей подводного мира, а также взвеси неживого органического вещества создают прекрасную базу для развития колоссальной армии бактерий. Вот почему в верхнем трех-пятисантиметровом слое их в 3–100 раз больше, чем в остальных горизонтах воды, а если собрать «пенку», то бактерий здесь окажется в несколько тысяч раз больше, чем на глубине 10 метров. Обилие неживого органического вещества и микробов — прекрасная кормовая база для всех мельчайших животных, способных отфильтровывать их из воды.

Теперь пороемся в планктонной сетке и попробуем составить представление о тех животных, что решились связать свою судьбу с поверхностью океана. Заранее хочу предупредить, что, хотя тут попадаются достаточно крупные создания, без микроскопа нам не обойтись. Больше всего здесь реснитчатых инфузорий — тинтиннид — морских колпачков-колокольчиков, путешествующих в собственном доме. Среди мельчайших планктонных организмов, размер которых не превышает 35 микрон, они доминируют.

Многоклеточные животные представлены главным образом ракообразными. Из более крупных нужно упомянуть кишечнополостных, плоских червей и моллюсков. Вблизи морской «пенки» находят приют их дети, личинки всевозможных червей, моллюсков, усоногих и веслоногих ракообразных, рыб, а также рыбья икра. Здесь они проводят свое раннее детство.

Между прочим, академиком АН УССР Ю. П. Зайцевым именно под морской «пенкой» была обнаружена икра кефали и многих других рыб. После этих исследований, а также более ранних работ А. И. Савилова в мировой океанологии возник серьезный интерес к изучению поверхности океанов.

Животные, обитающие у самой поверхности, постоянно сталкиваются с серьезными механическими воздействиями волн и ветра, каскадов брызг и дождевых капель, постоянно разрушающих устоявшийся мирок, в котором они живут. Поверхность океана — место с самой изменчивой температурой воды. Днем она может значительно повыситься, а ночью именно поверхность охлаждается больше всего. Кроме того, в большинстве районов океана наблюдаются сезонные колебания, и зимой температура поверхности воды падает так низко, что кое-где она покрывается льдом. Жизнь здешних обитателей осложняют постоянные колебания солености. Дожди, обрушивая на океан потоки пресной воды, резко уменьшают соленость поверхностного слоя, а в жаркую погоду испарение, наоборот, приводит к повышению солености.

Среди наиболее неблагоприятных факторов — солнечная радиация, ультрафиолетовые и инфракрасные лучи. В том, что обитатели океана боятся света, ученые не сомневались. Ежедневно с приближением рассвета огромные массы планктонных организмов опускаются вниз, скрываясь в полумраке глубин, а с наступлением темноты устремляются вверх. Видимо, они избегают именно света, так как в лунные ночи к самой поверхности не поднимаются.

Оказалось, что так поступают любые планктонные организмы, кроме тех, чья жизнь связана с «пенкой». Они почему-то от солнечных лучей не страдают. Ученые пока точно не знают, каков механизм этого явления. Многие из тех, кому ультрафиолетовые лучи не вредят, в том числе и бактерии, хорошо пигментированы, то есть защищены от них цветным экраном. Другие живут в собственных домиках, правда, прозрачных. Но это ни о чем не говорит. Сквозь прозрачные окна наших квартир ультрафиолетовые лучи не проникают, может быть, их задерживают и стенки переносных домиков.

Нельзя забывать, что для большинства животных ультрафиолетовые лучи необходимы, особенно для молодняка. Недаром в зимнее время у нас на Севере в детских учреждениях практикуется обязательное облучение ультрафиолетовыми лучами. Та же практика принята в животноводстве. Все зависит лишь от дозы. Видимо, ультрафиолетовые лучи необходимы обитателям «пенки» и стимулируют их развитие. А оно идет бурными темпами, что, кстати, предохраняет здешних обитателей от значительных доз облучения. Инкубация икры осуществляется здесь за считанные часы, всего за 1–2 суток. Кефаль, например, предпочитает нереститься во вторую половину дня, когда солнце спускается к горизонту и его лучи скользят по поверхности моря, а развитие икры занимает всего две ночи и лишь один день.

Падение температуры и образование льда не наносит ущерба живущим здесь существам. Некоторые из них успешно развиваются в толще льдин, создавая скопления, в десятки раз превышающие по плотности те, что встречаются в воде. К таким удивительным организмам относятся микроскопические диатомовые и жгутиконосные водоросли. Крохотные каверны в толще льда, в которых они скапливаются, заполнены рассолом — раствором солей в талой воде. Она сохраняет кристаллическую структуру льда и является отличным биостимулятором, чем и объясняется зимний всплеск жизни. С наступлением лета, когда полярные льды тают, освобождая плененные водоросли, на нежданно богатых харчах бурно развиваются и жиреют животные планктона.

Масса света, покрывающая энергопотребности фотосинтеза, живительное тепло, стимулирующий эффект ультрафиолета и талой воды, запасы микроэлементов, нитратов, фосфатов, аммиака и соединений серы, отличная обеспеченность кислородом и отсутствие перебоев в доставке углекислого газа, необходимого водорослям сырья, наконец, высокая концентрация неживого органического вещества, делают «пенку» житницей океана. Нигде больше не встретишь такого скопления яиц и личинок самых разных беспозвоночных животных и мальков всевозможных рыб. Выйдя из «ясельного» возраста, они расползаются по океану, поселяясь на постоянное жительство в удобных для себя горизонтах. Дары «пенки» кормят весь океан, всех более крупных его обитателей.

Огромное количество неживого органического вещества, скапливающееся у поверхности воды, не может быть съедено обитателями этого горизонта. Одновременно с подъемом из морских глубин пищевых веществ в противоположном направлении движется встречный поток съедобных частичек. Это возвращаются назад те же частички, которые недавно всплыли наверх, только они стали крупнее, склеившись из более мелких, потеряли газовые включения, увеличили свой удельный вес, и поэтому теперь тонут. Эти кусочки детрита — другая половина изначальных пищевых ресурсов океана, вторая ножка стола, за которым обедают его обитатели. Вот что такое «пенка»!

Домоседы

Всю массу живущих в толще воды существ можно разделить на домоседов и странников. Правда, при этом невольно возникает вопрос: как можно стать домоседом там, где не только нельзя возвести дома, но даже не на что присесть. Действительно, название этих групп животных не совсем удачно. Оно подразумевает, что одни из них обитают в строго определенном объеме воды, а другие свободно передвигаются по океанским просторам, предпринимая подчас тысячекилометровые путешествия.

Нельзя сказать, что домоседы вообще не способны активно передвигаться. Строго говоря, таких существ практически нет. Домоседам инкриминируется лишь неспособность противостоять течениям. Подавляющее большинство домоседов невелики ростом, и поэтому не в состоянии развивать значительную скорость и покрывать большие расстояния. Это не значит, что они совсем никудышные пловцы. Если выразить скорость передвижения в относительных величинах, сопоставив ее с размером тела пловца, то среди планктонных организмов непременно найдутся серьезные конкуренты быстроходных рыб.

Домоседов всех скопом, не задумываясь об их видовой принадлежности, относят к планктону. Это слово греческого происхождения и означает «парящий» или «блуждающий». Им называют сообщество животных, пассивно дрейфующих по воле волн. Океанские течения позволяют планктонным организмам совершать немалые путешествия, и дальность вояжа ограничивается лишь продолжительностью жизни этих маленьких и чаще всего недолговечных путешественников.

Обитателей толщи воды трудно четко разделить на домоседов и странников. Некоторые из них, хотя и не пытаются спорить с океанскими течениями, совершают неблизкие круизы, то уходя на глубину или поднимаясь к поверхности океана, то уплывая в открытое море и возвращаясь назад в прибрежную зону. Это, так сказать, «местный» туризм, прогулки вблизи своего дома.