Итоги № 37 (2013) - Итоги Итоги

Жемчужина Енисея / Общество и наука / Телеграф

Жемчужина Енисея

/  Общество и наука /  Телеграф

 

Житель хакасского поселка Черемушки Александр Марченко, вдохновленный фильмом «Пираты карибского моря», решил построить на Енисее аналог корабля «Черная жемчужина». А что, похоже!

: Empty data received from address

Empty data received from address [ http://www.itogi.ru/russia/2013/37/193817.html ].

Брейвиковщина / Общество и наука / Культурно выражаясь

Брейвиковщина

/  Общество и наука /  Культурно выражаясь

На прошлой неделе норвежский стрелок Андерс Брейвик стал студентом-заочником Университета Осло. Любопытно, что в этой же стране министром культуры стала этническая пакистанка Хадья Тайик. Писатель Александр Кабаков отыскал в этих двух далеких для нас событиях чисто российский подтекст

 

Норвежец Андерс Брейвик, убивший 77 человек в знак протеста против исламизации страны и приговоренный к 21 году заключения, принят на заочное отделение Университета Осло. Убийца-националист будет учиться на политолога…

А год назад министром культуры Норвегии была назначена Хадья Тайик, мусульманка 29 лет, пакистанка по происхождению. Ее анкетные данные превосходны — блестящее образование, опыт государственной службы и работа в СМИ. Основой своей программы министр назвала укрепление культурного многообразия в жизни норвежского общества…

Мне кажется, что эти события как-то связаны между собой, и не только географически.

В конце концов, есть люди физиологически жестокие, не способные почувствовать чужую боль, осознать ценность чужой жизни. Перестрелявший десятки соотечественников, в том числе подростков, Брейвик относится, видимо, как раз к такой категории — он родился абсолютным монстром, а не слишком удавшаяся, в том числе и личная, жизнь довершила заложенное природой. Но его взгляды — это одно, а массовое убийство, проистекающее из этих взглядов, — совершенно другое. И связаны они именно через особую психологию выродка. Между тем тишайший обыватель в любой современной европейской стране — и в Северной Америке, конечно, — вполне вероятно, придерживается тех же взглядов, что и Брейвик, просто он никогда не начнет стрелять в кого попало.

Совершенно очевидно — по крайней мере, людям с нормальной памятью: население Европы за последние полвека радикально изменилось. Поток иммигрантов из стран другой традиции и религиозной культуры нарастает. Доля не просто приезжих, а приезжих носителей совершенно иных, чем иудеохристианские, ценностей в населении западноевропейских стран продолжает увеличиваться. Это меняет не только городские пейзажи, в которых минареты становятся более значительными доминантами, чем, например, шпили католических храмов, но и картину мира среднего европейца. Политкорректность держит это сознание в узде, но психологическая фрустрация не снимается резолюциями Евросоюза и вердиктами Страсбургского суда. Социопаты вроде Брейвика (независимо от решения норвежских экспертов, я считаю его психически анормальным) берутся за автоматы или, в мягком варианте, за бейсбольные биты и ножи. Социально адаптированные граждане терпят психологический дискомфорт, накапливая в себе недовольство и даже отчаяние, поскольку возможностей позитивного развития ситуации не видят…

Попросту говоря: у Брейвика есть молчаливая и пока бездействующая, не отмобилизованная армия сторонников.

И есть не менее убежденная армия противников, которая на самом деле так же опасна в своей политкорректной эйфории. Это их влияние ограничило приговор чудовищу 21 годом — поскольку они же отменили пожизненное заключение, не говоря уж о смертной казни. Эти подверженные массовым иллюзиям люди считают, что выход есть: он в полной адаптации инокультурных приезжих. В число благородных идеалистов входят наиболее образованные и благополучные — и, следовательно, влиятельные — европейцы. Именно они принимают соответствующие решения на уровне национальных правительств и международных организаций. Они искренне верят, что можно внушить приезжим любовь к новой европейской родине, воспитать стремление к постижению европейской культуры, толерантность к обычаям и традициям Европы. Наиболее идеалистически настроенные из них цепляются за фантом мультикультурности, только у канцлера Меркель хватило мужества признать — сей проект оказался провальным.

А в Норвегии, в наиболее продвинутой части общества, с удовольствием отметили два несравненных проявления политкорректности: назначение этнической пакистанки министром культуры — культуры! — и поступление Брейвика в университет. Видно, хорошо подготовился в комфортных условиях специально под него приспособленной тюрьмы… А что? Он же подданный норвежской короны, у него есть права.

Куда ж нам-то плыть? По части политкорректности мы, как у нас вообще водится, пытаемся вскочить в последний вагон поезда, идущего к мосту, разобранному над пропастью… К счастью, страна наша патриархальная, старомодная, где мнение решающей части общества отторгает политкорректные фантазии — им подвержен только креативный класс, хипстеры, воспринимающие без критики всякую моду. Так что нам полет в политкорректную бездну не грозит — для нас опасно другое: слишком резкое торможение. Остановиться не остановимся, но наворотим — будь здоров! В многоконфессиональной, многонациональной и не слишком материально благополучной стране противовесом мультикультурности выступает ксенофобия. А тут еще в Думе заговорили о возврате смертной казни… Кого казнить? Явно безумного Виноградова, у которого в отличие от Брейвика никакой идеологии нет? Или белгородского стрелка, врущего про чеченскую войну, в которой он не участвовал? Мы живем по старинке, и злодеи наши старомодные...

В общем, у нас еще есть время, немного, но есть. Мы можем разглядеть, куда все несется, и принять решение. Ведь чтобы стать Европой, необязательно становиться ее руинами.

Врача вызывали? / Дело / Капитал

Врача вызывали?

/  Дело /  Капитал

«Контроль за эффективностью бюджетных инвестиций, которые не пойдут под нож, становится политической задачей»

 

Назначение Татьяны Голиковой руководить Счетной палатой выглядит логичным в сложившейся в последние месяцы традиции расстановки на ключевые посты в экономическом блоке помощников президента, ранее, в бытность его премьером, занимавших министерские должности. Эльвира Набиуллина возглавила Центральный банк, Юрий Трутнев не только стал полпредом президента в страдающем от наводнения Дальневосточном федеральном округе, но и совместил этот пост с должностью вице-премьера. Что еще роднит этих трех назначенцев? Все трое на госслужбе с начала девяностых. То есть государственники со стажем, опытные аппаратчики.

Но Счетная палата — это особый случай. Она не входит в систему исполнительной власти, являясь органом парламентского контроля за соблюдением бюджетной дисциплины. А Татьяна Голикова еще в бытность свою заместителем министра финансов на бюджете собаку съела. И хотя широкой общественности она больше известна как бывший социальный министр, по своему образованию и складу ума является именно финансистом. Так что кому как не ей поднимать политический вес Счетной палаты и делать службу госаудиторов более эффективной. Тем более в условиях, когда в бюджете каждая копейка на счету.

То, что президент не велел называть секвестром, по сути уже стало свершившимся фактом. Замедление экономики диктует заморозку тарифов монополий, что означает сворачивание госинвестиций, и даже некоторое сокращение основных расходов бюджета — например, военных. В этих условиях контроль за эффективностью тех бюджетных инвестиций, которые не пойдут под нож, становится не просто бухгалтерской, а именно политической задачей. И президент назначением Голиковой в Счетную палату берет ее выполнение под свой личный контроль. Это, конечно, серьезно повышает политический вес самого контрольного органа, который долгие годы напоминал о своем существовании разве что громкими заявлениями своего руководства. Чего стоила одна затеянная СП дискуссия о пересмотре итогов приватизации, не вылившаяся ни во что конкретное!

При этом на нынешнюю ситуацию с бюджетом надо смотреть в целом. Череда кадровых решений — это, очевидно, одна из первых и ключевых антикризисных мер в условиях как минимум стагнации российской экономики, а возможно, и грозящей ей рецессии. Все эти люди были на ключевых должностях в правительстве Владимира Путина в момент кризиса 2008 года, и тогда с его последствиями они справились если не на пятерку, то на твердую четверку. Экономика восстанавливалась довольно успешно, а вот сейчас без существенного внешнего шока, при высоких ценах на нефть начала явно проседать.