Легенды Отрезанного Простора (СИ) - Токарева Мария

— Что на другой стороне моста? — помотал головой Адхи, пугливо садясь к костру и укутываясь в лоскутное одеяло.

— Да ничего, — пожал плечами рыжеволосый. — Руины такие же.

— Там был «прокол», в который унесли Даду, брата, — мрачно объяснил Адхи.

— Полагаю, эту дверь просто открыли на той стороне, чтобы ты не добрался туда слишком быстро, а на деле кто-то умеет создавать «проколы» где угодно. Редкий дар, но вполне объяснимый, — серьезно кивнул темнокожий.

— Да что же такое! — выдохнул Адхи, раздумывая, с чего начать распутывание этого клубка. Для начала хотелось попасть обратно домой, там бы ему подсказали родители и шаман, как дальше поступить. Они бы все вместе что-нибудь придумали. Если только хоть кто-то уцелел…

Страх усугубил неприятную дрожь, колючим угольком тлеющую в ослабевших руках и ногах. А так бы он хоть босиком по колючей проволоке понесся в каменную подземную юрту, чтобы открыть «прокол» к родному стойбищу. Сердце заходилось от тревоги, внутри все скручивалось узлом, но Адхи как-то удалось съесть предложенную рыжеволосым кудесником птицу. От сочного вкуса жареного мяса пропал неприятный оттиск плесени. И глухим ощущением сытости заполнилась обессиливающая пустота возле сердца, но по-прежнему не находилось покоя.

«Я должен узнать, живы ли отец и мать!» — молча твердил Адхи, наблюдая за непонятной болтовней кудесников.

— Совсем ты приуныл, — дотронулся до его руки рыжеволосый. — Кстати-некстати, меня Ледор зовут, а этого зануду — Аобран.

— Вернее: этого разгильдяя зовут Ледор, а меня — Аобран, — рассмеялся темнокожий кудесник, сдвигаясь на затылок тюрбан.

— Очень приятно, — кивнул Адхи и на всякий случай еще раз представился в ответ. Возможно, у кудесников существовала традиция раскрывать имя только у костра, освященного духами. Хотя Адхи тут же вспомнил: эти двое ни во что не верят. Что ж, зато их не терзали смутные сомнения и не постигали страшные открытия. В их мире не оставалось непознаваемого, только непознанное, но обреченное однажды поведать свои тайны.

— Надо бы тебя вернуть домой. Да? — дружелюбно сказал Ледор.

— Да. Я не понимаю, как меня выбросило снова из деревни. Я просто стоял, на меня несся всадник с саблей. Появление «прокола» спасло мне жизнь, — рассуждал вслух Адхи и поднял глаза на собеседников: — Что такое «проколы»?

— Это достижение технологий древних людей, — развел руками Аобран.

— А как же ваша магия?

— О, ей мы учились от Хаоса, — вскинул светлые брови Ледор. — Искали его крупицы по всему Отрезанному Простору.

Значит, они не отрицали существование особого пространства за пределами видимого мира. В Хаосе заключалась невероятная сила. Адхи знал, что существа, живущие по ту сторону Барьера, умеют менять облик, а в их мире нет разделения на животных, растения и камни. Все смешивалось, менялось и пребывало в постоянном бурлении, как похлебка в котле. Вот уж не хотелось бы жить в таком беспорядке.

— Судя по записям, прежние люди поначалу старались скрестить ауру Хаоса и свои технологии. И кое-что у них получилось, — охотно поделился Ледор, что-то чертя обугленной палочкой на песке. — Так и появились «проколы» и пункты управления ими.

— Но потом пришел Змей Хаоса, — скорбно вздохнул Аобран.

— Змей или не Змей, но мир поглотил огонь, — подытожил Ледор. Действительно, не приходилось сомневаться, что их края в далекие времена постигло великое бедствие. Шаман Ругон рассказывал про него по-своему, кудесники в каменной юрте нашли свои подтверждения.

— Сколько прошло времени? — очнулся от полусонного забытья Адхи. Он не помнил, как лишился чувств и не ведал, сколько пролежал в кибитке.

— Ты был без сознания два дня. Мы уж врачевали, как умели, — ответил Ледор, указывая на несколько повязок. Только теперь Адхи заметил, что все его тело покрыто порезами, ссадинами и следами от колючей проволоки. Какие-то ранки он, наверное, не заметил в битве. Еще он получил несколько ожогов, когда вытаскивал из юрты безумного отца Хорга.

— Два дня? Я должен вернуться домой! — вскинулся Адхи. Он решил, что обязан сперва проверить, все ли в порядке с родителями, а потом думать, как спасать брата.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Хорошо, сейчас откроем «прокол», как в прошлый раз, — согласились кудесники. — Мы никуда не торопимся, довезем тебя еще раз до контрольного пункта.

— Там была битва… Матушка и отец сражались, — простонал Адхи, сдавливая голову руками. Споры плесени, отравившие его за время скитаний по пустырю, туманили память и мешали последовательно выстраивать события. Он заставлял себя сосредоточиться, как перед выстрелом.

— Отдохни, успокойся, — увещевал Аобран, заботливо поправляя сползшее с плеч Адхи одеяло. — Наверняка твои родители победили захватчиков, они ведь сильные, правда? Все орки очень сильные. И такой крепкий мальчик не мог родиться у слабых.

От слов кудесника сделалось немного спокойнее, но Адхи все еще терзали предчувствия. Что-то теснилось за коркой ясного сознания и твердило, что ему не вернуться, а весь путь предстоит преодолевать в гнетущем одиночестве. Потому что это его испытание, его неправильное посвящение.

— Утром отправимся, — потянулся Ледор, подкладывая свежие лепешки кизяка в костер.

— А пока оставайся здесь или располагайся в кибитке, как тебе удобнее, — продолжал миролюбиво успокаивать Аобран.

Адхи хотелось побыть в одиночестве, несмотря на заботу со стороны кудесников. В первую встречу они вели себя странно и отчужденно, точно вознамерились проверить крепость убеждений юных пришельцев. Теперь же оба как будто понимали, как тяжело на сердце у оторванного от племени мальчишки.

Хотя участие не спасало от дурных снов и невозможности сомкнуть глаз почти до рассвета. Волны дрожи проходили по телу уже не из-за спор плесени. Адхи боялся как возвращаться, так и оставаться в неведении о судьбе родителей. Ведь если возвращаться, то все равно без брата. А если бы он узнал, что отец и мать погибли, у него не хватило бы сил дальше бороться с незримым потоком судьбы. Он бы заперся в юрте, как отец Хорга, или сгинул в пустынной степи.

— Отправляемся, — разбудил под утро мелодичный голос Ледора. Аобран уже впрягал лошадей в кибитку. Вскоре повозка двинулась через сочную траву к слишком знакомому гиблому месту.

— Совет на будущее: закрывай рот и нос какой-нибудь тряпицей, если попадешь в подобные края, — приглушенно отозвался Ледор, брезгливо скрывая лицо под пестрым шарфом. Аобран тоже превратился в одно синее покрывало, обматываясь куском тюрбана от шеи до темечка.

Адхи тоже не хотелось снова терять сознание от спор плесени. Он поднял повыше воротник кафтана и рубахи. Дышать стало тяжелее, зато чувствительные ноздри чуть меньше щекотало удушье. Кудесники знали лучше, как поступить, ведь они скитались не только по Отрезанному Простору.

Аобран позаботился в этот раз и о лошадях, надев им на морды мешки с прорезями для глаз. Возможно, в прошлый раз кудесники тоже не забывали о безопасности, но тогда Адхи был слишком обескуражен и напуган перемещением. Теперь оно воспринималось гибким юным сознанием как еще одна странность огромного загадочного мира, хотя кудесники нашли объяснение этой магии. И даже управляли ей с помощью рычагов. Но предусмотреть все опасности у них не получалось.

— Проклятье! Опять эта проволока. Она здесь из-под земли сама собой вырастает, — выругался Аобран, подпрыгивая на облучке. Повозка едва не завалилась набок, перекошено зависая на трех колесах. Адхи и Ледор немедленно спешились.

Колючая проволока накрепко вцепилась в заднюю оглоблю. Ледор поморщился и безрезультатно попытался разомкнуть путы разрядом тока. Аобран предложил расплавить ржавую мерзость.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Надо бы сначала выровнять кибитку, иначе совсем упадет, — посетовал Аобран и кивнул неуверенно топчущемуся на месте Адхи. — Ну-ка, подсоби.

— Ого! Какой ты сильный, — поразился Ледор, когда тринадцатилетний мальчишка навалился одним плечом и с легкостью заставил кибитку встать вновь на четыре колеса. Человеческие повозки всегда казались слишком хлипкими, да и лошади зачастую напоминали кузнечиков-переростков.