Справедливость. Как поступать правильно? - Сэндел Майкл

Но сценарий, предусматривающий применение пыток, не демонстрирует того, что возможность спасения жизни многих людей оправдывает причинение жестоких страданий одному невиновному человеку. Вспомните, что человека, которого подвергают пыткам для спасения жизни многих, подозревают в принадлежности к террористам, что он, в сущности, является тем, кто, по нашему мнению, заложил бомбу. Моральная сила доводов в пользу применения к этому человеку пыток очень сильно зависит от предположения, что этот человек каким-то образом несет ответственность за создание угрозы, которую мы теперь хотим отвратить. Или, если этот человек и не несет ответственности за бомбу, мы предполагаем, что он совершил другие страшные деяния, за которые заслуживает сурового обращения. Нравственные наития, действующие в случае с тикающей бомбой, сопряжены не только с издержками и выгодами, но и с не имеющей отношения к утилитаризму мыслью о том, что террористы — плохие люди, заслуживающие наказания.

Это можно понять четче, если изменить сценарий, избавив его от любого элемента предполагаемой вины. Предположим, единственный способ заставить подозреваемого в терроризме рассказать обо всем, что ему известно, — применение пыток к его дочери, которая ничего не знает о гнусных деяниях отца. Допустимо ли пытать ее с моральной точки зрения? Думаю, тут дрогнет самый закаленный, самый убежденный утилитарист. Но такой вариант гипотетического сценария, предусматривающего пытки, дает более верную проверку утилитаристского принципа. Этот вариант выводит за скобки интуицию, подсказывающую, что террористы в любом случае заслуживают наказания (независимо от ценной информации, которую мы надеемся вырвать у них), и заставляет нас оценить утилитаристский расчет по номиналу.

Город счастья

Второй вариант случая с пытками (вариант с применением пыток к неповинной дочери) напоминает короткий рассказ Урсулы Ле Гуин. Этот рассказ («Уходящие из Омеласа»[51]) повествует о городе Омеласе — городе счастья, где славят гражданские добродетели, где нет ни королей, ни рабов, где нет ни рекламы, ни фондовой биржи, где нет атомной бомбы. Чтобы мы не сочли это место слишком нереальным, писательница сообщает о городе еще одну подробность: «В подвале одного из самых прекрасных зданий Омеласа — или, может быть, в погребе одного из просторных частных домов города — есть комната. Ее дверь заперта, в ней нет ни одного окна». В этой комнате сидит ребенок, слабоумный, истощенный, лишенный внимания и заботы. Ребенок влачит свою жизнь в горькой нужде.

«Все жители Омеласа знают об этом ребенке… Все они знают, что ребенок должен находиться там… Все понимают, что их счастье, красота их города, прочность их дружеских уз, здоровье их детей… даже изобилие их урожаев и хорошая погода, которую посылают им небеса, всецело зависят от страшной нужды того ребенка… Если ребенка вывести на свет божий из узилища, если вымыть, накормить и утешить его, это было бы действительно добрым делом; но если это будет сделано, в тот же день и час все процветание, вся красота и все удовольствия Омеласа иссякнут, будут уничтожены. Таковы условия»[52].

Являются ли эти условия морально приемлемыми? Первое возражение против утилитаризма Бентама, возражение, обращающееся к фундаментальным правам человека, говорит: нет, эти условия морально неприемлемы. Даже если они ведут к счастью города. Неправильно нарушать права невинного ребенка, даже ради счастья огромного множества людей.

Второе возражение: общая мера ценности

Утилитаризм предлагает науку морали, основанную на измерениях, обобщениях и расчете счастья. Утилитаризм взвешивает предпочтения, не вынося им нравственной оценки. Предпочтения каждого имеют равный вес и равную ценность. Этот свободный от субъективности дух в значительной мере объясняет привлекательность утилитаризма. А обещание утилитаризма превратить нравственный выбор в науку в немалой мере наполняет современные экономические рассуждения. Но для получения совокупного результата подсчета преференций необходимо измерять эти предпочтения единым мерилом. Выдвинутая Бентамом идея пользы предлагает такое мерило.

Но можно ли перевести все моральные блага в единую валюту, ничего не теряя при переводе? Второе возражение против утилитаризма выдвигают те, кто сомневается, что это реально. Согласно этому возражению, охватить все ценности единой мерой невозможно.

Чтобы разобраться в сути данного возражения, рассмотрим способ применения логики утилитаризма в анализе затрат и результатов — форме принятия решений, которую широко используют правительства и корпорации. Анализ затрат и результатов — это попытка внести рациональность и строгость в решение сложных социальных вопросов, заключающаяся в переводе всех затрат и выгод в денежные единицы и последующем сравнении затрат и достигнутых результатов.

Выгоды рака легких

Табачная компания Philip Morris ведет крупный бизнес в Чешской Республике, где курение остается популярным и социально приемлемым. Обеспокоенное ростом вызванных курением расходов на здравоохранение правительство Республики недавно рассмотрело вопрос о повышении налогов на табачную продукцию. Надеясь предотвратить такой ход событий, Philip Morris заказала анализ затрат и выгод, связанных с последствиями от курения, которые оказывают влияние на национальный бюджет Чешской Республики. Исследование показало, что государство на самом деле от курения выигрывает больше, чем теряет. Почему? Потому что, хотя курящие при жизни увеличивают государственные расходы на здравоохранение, они рано умирают, в результате чего экономят государству значительные расходы на то же здравоохранение, на пенсии и дома престарелых. Согласно этому исследованию, если принять во внимание «положительные последствия» курения (включая поступления в казну налога на сигареты и экономию, которую дает преждевременная смерть курящих), получается, что чешская казна ежегодно получает прибыль в размере 147 млн долл.[53]

Для Philip Morris этот анализ расходов и полученных выгод обернулся катастрофой в отношениях с общественностью. «Табачные компании обычно отрицали, что сигареты убивают людей, — писал один комментатор. — Теперь они хвалятся этим»[54]. Группа противников курения развернула кампанию, в ходе которой размещала в газетах фотографии трупа в морге с биркой на ноге. На бирке написано: «1227 долл.». Это сумма экономии, которую правительству Чешской Республики приносит каждая связанная с курением смерть. Столкнувшись с негодованием и насмешками общественности, СЕО Philip Morris принес извинения, заявив, что исследование продемонстрировало «полное и неприемлемое пренебрежение основными человеческими ценностями»[55].

Некоторые скажут, что проведенное Philip Morris исследование курения иллюстрирует нравственную ущербность, заложенную в анализе затрат и выгод и в утилитаристский образ мышления, на котором основан этот анализ. Использование количества смертей от рака легких как основного положительного показателя демонстрирует бездушное отношение к человеческой жизни. Любая морально оправданная политика в отношении курения должна учитывать не только налоговые последствия, но и воздействие, которое оказывает курение на здоровье и благополучие людей.

Но утилитарист не ставит под сомнение важность более широких последствий, заключающихся в страданиях горюющих семей, в смерти людей. Бентам изобрел концепцию пользы именно для того, чтобы охватить единой мерой широкий круг всего того, о чем люди заботятся, в том числе и ценность человеческой жизни. Для последователя Бентама исследование последствий курения не нарушает принципы утилитаризма, а просто неправильно их прилагает. Более полный анализ затрат и выгод должен ввести в моральный расчет количественное значение цены преждевременной смерти курильщика, страдания его семьи и соотнести эти величины с экономией, которую приносит преждевременная смерть курильщика государству.