Смертный бог - Анна Тьма

   Наблюдая всё это, я успел вырубить трёх из девяти делавших ставки по поводу неожиданного развлечения охранников, ещё с двоими в те же мгновения разобрались дядя и Кацу, а Маньячка с невероятной скоростью просто перерезала кабель, к которому должна быть подключена сирена.

   Тут в мою голову пришла ещё одна безумная идея, которую я поспешил реализовать. Безоружный, я шагнул вперёд, так, чтобы меня все видели, подключил всё своё обаяние на сто основных и двести запасных процентов и сладким до тошноты, пробирающим до костей голосом, отчётливо, чтобы все слышали, сказал:

   -- Никому не двигаться.

   О, да, я знаю как парализовать волю неподготовленных людишек! Сейчас здравый смысл из мозгов этой неискушённой публики вышибло напрочь и они могут только смотреть на меня, не думая ни о чём больше. Знаем, плавали, моего очарования хватит минут на пять, потом они начнут понемногу отходит и минут через десять вернут способность мыслить.

   -- Господа, не соблаговолите ли вы сдать оружие? Прошу вас, мне очень неприятно, когда в меня целятся, ещё неприятней, когда мои нервные спутники начинают стрелять. Вы уж простите, обычно они очень мирные, просто не выспались...

   Дядю так перекосило, что я начал о нём всерьёз беспокоится.

   Так-так, оглянуться, сохраняя робкую и едва обозначенную улыбку, взгляд ангела и едва-едва обрисовать контур крыльев за спиной. Незаметно мимолётом глянуть на своё отражение в стекле... Ух, ну ангел во плоти, аж тошнит от собственной непогрешимой светлости! Вот такая, притягательная, обворожительная, невинная до невозможности внешность всегда служит неистребимым источником проблем. Картина маслом на холсте: "Посланец Господень, с охраной, спустился в чистилище"! И все поверили. Я выспался, полон сил, можно и полную выкладку сделать!

   -- Прошу вас, пожалуйста, сдайте оружие! И свяжите, пожалуйста, друг друга.

   Маня и Кацу, словно всю жизнь только этим и занимались, обошли людей по кругу, собирая оружие, которое те безропотно отдавали. И так же безропотно стараясь не отрывать от меня стеклянных взглядов, сковали друг друга. Даже белохалатники дёрнулись было друг друга связывать, да нечем было. Свалив автоматно-пистолетную кучу у моих ног, "почётный, вооружённый и особо опасный эскорт" занял позиции по бокам. Тронуть кучу ногой, опасливо шагнуть в сторонку.

   -- К сожалению, это не единственная моя просьба, -- руки за спину, носком ковырнуть пол, нарисовать сожаление тем, что отвлекаю своими делами этих важных и очень занятых людей, сожаление, что вообще придётся озвучить следующее предложение. Покоситься на стеклянную перегородку, за которой клубиться воронка мрака. Полный немного укора и всепрощения взгляд в сторону стеклянной клетки, в которой гордо стоят на бессознательных телах два злобных психа...

   Невкурил... Ой, то есть, что-то я выпадаю из реальности! Там определённо стояли Маньяк и Апокалипсис, но вот только... я, кажется, окончательно сошёл с ума... мой светлый брат был человеком! "Рожу кирпичом! -- прервал моё секундное замешательство отчётливый возглас брата. -- Потом объясню!".

   -- Я вынужден просить вас отпустить этих двух... пленников, -- и так горестно вздохнуть, чтобы даже до самого тупого дошло, как мне не хочется этого делать. Очень полезно иногда уметь играть не только своим телом и лицом, но и добавлять в голос частоты, воздействующие на окружающих нужным образом...

   Дядю перекосило ещё сильнее, хотя, казалось, дальше уже просто некуда. Ух и зверская у него рожа! Отличный антураж!

   -- Мы просим прощения, -- вперёд выступила женщина в докторском халате. Японка, лет сорока, высокая и ухоженная, чисто говорит по-русски. Она с болью взглянула на меня и продолжила: -- Мы не можем отдать их вам! Понимаете, за этих двоих с нас очень строго спросят...

   -- Полагаю, не строже, чем с меня, -- очень-очень печально ответил я. -- Вернувшись без них я не проживу больше часа... -- скорбный, но мужественный лик. -- И смерть моя не будет лёгкой.

   -- Ох... -- она прижала ладонь к губам, опасливо покосилась на пленников. Эк её проняло-то! Ирдес -- великий артист!

   -- Тебе, сука, я первой башку отверну! -- если в моём светлом брате и жил когда-то артист, то давно и безвозвратно помер, даже некроманты не помогут. Ван продолжал беситься: -- А тебе, шваль пузатая, да-да, тебе, боров жирный, я тебя живьём поджарю, тварь!

   -- А ос-с-стальные -- моя добыча... -- прошипел Маньяк столь проникновенно, что все сами представили в красках, что может их ждать.

   Двойняшки даже не смотрят друг на друга, словно и не знакомы вовсе.

   Судя по бледным лицам людей, эти двое сбегали как минимум пару раз и устроили своим мучителям "слаааадкую" жизнь. Оставшиеся в сознании охранники притворились ветошью. Бело и синехалатникам, стоящим посреди зала повторить манёвр охраны не удалось.

   -- Если бы меня не послали за ними, то через семь дней, эти двое оставили бы от острова одни воспоминания. Прошу вас, отдайте их мне, не заставляйте моих спутников нервничать, -- уф, весь этот спектакль кажется мне бесконечным! Хотя на деле прошло не более трёх минут...

   -- Может вы сами их тогда выпустите? -- нервно поинтересовался больше всех побледневший тощий парень.

   Он сам подошёл ко мне, отдал магнитно-молекулярный ключ и никто не возразил его действиям. С дядей, кажется, сейчас припадок случится...

   А я взял ключ, поблагодарил парня за столь "отважный, благородный и благоразумный поступок". Сказав так, гордо прошествовал к клетке и выпустил пленников. Тем же ключом отомкнул браслеты на руках и ногах, и ошейники. Небо Великое, да что же это за дрянь?! Брат мой, друг мой!!! На месте тонких, но прочных ошейников остались кровоточащие раны, запястья были сожжены до мяса (местами до костей) электрическими разрядами!

   -- Да что ж вы за нелюди?! -- вырвалось у меня прежде, чем я успел прикусить язык. Вошёл в образ! Полная выкладка... -- Они, конечно, не подарок, но не до такой же степени!

   Не обращая на меня внимания (хотя брат дёрнулся как от удара и перекосило его не хуже дяди), бывшие пленники вооружились из лежащей кучки по самое некуда. Живой! Всё-таки живой, Маньяк! Я тебя сам убью, сволочь! Подойдя к дяде, я одними губами произнёс:

   -- Уходите. Сделай всё тихо, доверься Маньякам. Выводи близнецов и человека, -- забрать с собой Вана просить бесполезно, всё равно не пойдёт. -- Уходи, не мешай мне!

   Дядя Дарий посмотрел на меня долгим, оценивающим взглядом и я позволил маске на миг убраться, показывая истинное своё лицо. Император едва заметно кивнул и властно бросил тем, кого предстояло защитить:

   -- Идите.

   Собрав из кучки оружие всё до последнего патрона, мои спутники тенями выскользнули в незакрытую дверь. То есть, она-то как раз смотрелась закрытой, да и была бы, не поиграйся там Маня.

   -- Разойдитесь и не мешайте, -- потребовал я и уже никто не посмел мне отказать.

   Даже не знаю, что их больше вдохновило, мой решительный вид, или мой же до жути злой, вооружённый до зубов "охранник", которому только повод дай, разнесёт всё по камешку?..

   Автоматная очередь бронебойными пулями разбила стекло второй клетки. Богатырский пинок Вана довершил дело и пол засыпало мелкими осколками.

   Хорошо, что Серые не явились. Я ведь наплюю на всё, чтобы вытащить Ветра. Всей душой я потянулся к нему. Усталость... смертельная усталость... от меня уже мало осталось... опять кидаетесь, твари!.. Нет, не путать себя с ним. Найти очаг синего света. И весь вытянуть в себя. Моя вера будет тебе щитом.

   Когда меня окутал синий огонь, я не закричал. Был готов. Только крылья за спиной были уже настоящие и тоже горели. Фламберг в руках полыхал не хуже меня самого.

   -- Меч Господень! -- вскрикнул кто-то из людей.

   Если есть ад, то сейчас я в аду. Держатся из последних сил. Принять поддержку от брата, разделившего со мной непомерный груз. Молчать. Два шага вперёд. Два шага в ад. Не упасть, не позволить себе даже лишнего вдоха. Сосредоточиться. Всю силу моей Тьмы слить с ледяным огнём страданий бога, принятых мной. И Свет за спиной молча поддержит. Все силы до капли вложить в удар!!!

   Испарив клинок из слабеющих пальцев, смотреть, как с визгом разлетаются и горят мелкие бесформенные комки когтей, острых зубов, слепых глаз. Воронка в том месте, куда пришёлся удар, распадалась клочьями и таяла.

   Феникс, с трудом шагая, шёл мне навстречу. Мой бог, мой друг, мой Ветер. Но что с ним стало!.. Полуптица-получеловек, исковерканный до неузнаваемости, местами материальный, а кое-где только колышущийся полог снежинок...

   Я протянул руки и едва успел поймать скользившую сквозь пальцы материю... просто воздух... Алые глаза, подёрнутые мутной плёнкой, искали несуществующих противников.

   -- Дети... -- то ли шёпот, то ли просто вздох. -- Уходите... здесь слишком опасно...

   -- Ветер, держись. Мы вытащим тебя.

   -- Уходите сами... я сильнее, чем кажусь...