Падение терратоса - Николай Побережник

Морес, конечно, забраковал все то, что приобрел Кинт на свой вкус и, пообедав, в компании с Мааром и Моресом Кинт снова отправился за покупками, ощутимо опустошив свой кошелек, хорошо, что еще кое-какие средства отложены в шкатулке на дне ранца.

После обеда Кинт, краснея и смущаясь, стоял посреди ресторанчика. Морес сидел напротив за столом, а Дукэ, Маар и Ллодэ, усевшись у стойки, перешептывались и улыбались.

– Да что? – не выдержал Кинт, – и расстегнул верхние пуговицы дорого шерстяного камзола.

– Тут у нас недалеко от пристани живет вдова хромого Витара, – с серьезным видом сказал Дукэ, – не пристроишься на юге, приезжай, она недурна и не бедна, а в таком-то виде ты ее покоришь за один ужин!

– Ты серьезно?

– А почему нет? – подхватил Ллоде.

– Так хватит! Ну что?

– Хорошо, – резюмировал Морес, – теперь хорошо.

– Чего хорошего? А это я куда? – Кинт поднял со стола портупею с двумя пистолетами и потряс ею в воздухе.

– Придется пока довольствоваться кобурой на поясе.

– Кобурой на поясе, – пробубнил Кинт, – ладно, теперь-то это все можно снять?

– Нет, – ответил Маорес, достал хронометр, пару секунд подумал, щелкнув крышкой, убрал хронометр в карман, – думаю, пора выдвигаться к пристани.

– Куда? – не понял Дуке, – бухта льдом скована.

– … Дирижабль! Дирижабль! – прокричали мальчишки на улице на разные голоса.

– Да ладно! – Кинт подошел к окну и посмотрел в сторону пирса.

Неторопливо, но уверенно и аккуратно капитан воздушного судна мягко опустил гондолу на лед. Погода успокоилась, и все, кто вышел прогуляться после обеда на улицу, сразу устремились к пристаням.

– Нечасто такой «пузырь» к нам приплетает, – Ллодэ тоже подошел к окну полюбопытствовать.

– Прощайтесь, Кинт, у нас мало времени… Маар, отвезете нас к пристаням?

– Конечно, – пожал плечищами и как-то грустно ответил Маар.

– Очень надеюсь, сынок, что перед тем как умру, я еще увижу тебя, – Ллодэ положил руку на плечо Кинта.

– Я постараюсь, не разочаровать вас Ллодэ.

– Ну, до встречи, компаньон, – пожал руку Кинта Дукэ, – и береги себя там.

– И вы, вы тут тоже не балуйтесь, – Кинт погрозил пальцем, – я буду писать.

– Ну-ну, – улыбнулся Дукэ и вздохнул, – все, не заставляй себя ждать.

Кинт быстро закончил с упаковкой двух дорожных сумок, накинул пальто, котелок и натянул перчатки из дорогой тонкой кожи… правда, толку от них – один пижонский вид и все.

Пока Морес общался с капитаном, предъявив свой жетон у выброшенной на лед лестницы, Кинт попрощался с Мааром.

– Присмотри за Дукэ и Лдодэ.

– А как же, – как всегда широко улыбнулся Маар, – ты только правда, может, напишешь?

– Постараюсь.

– Ну все, вон уже твой капитан усами шевелит… иди, – Маар хлопнул Кинта по плечу.

– Прощай, – сказал Кинт, схватил с саней сумки и побежал по толстому льду к дирижаблю.

Глава восьмая

– Сюда, за мной, пожалуйста, – капитан вел Мореса и Кинта по просторному коридору.

По обе стороны коридора были двери пассажирских кают, потом поднялись выше по лестнице на другую палубу, где находилась просторная смотровая площадка и уютный ресторанчик за стеклянными стенами, затем в обратную сторону по коридору и поднялись на мостик. С носовой части гондолы, где находился мостик, открывался просто изумительный вид, у Кинта даже дрогнули колени от ощущения высоты. Дирижабль уже поднялся на высоту полета птиц и разворачивался на юг. Справляясь с эмоциями, Кинт следовал за Моресом и косился в большие окна-паутины, за которыми открывалась потрясающая картина – северо-восток терратоса, который с этой высоты можно было разглядеть на тысячи и тысячи шагов вперед. Кишу хотелось бросить тяжелые сумки и прильнуть к окнам, рассмотреть Конинг, побережье и все остальное, насколько хватит взгляда.

– Вот здесь я смогу вас поселить на ближайшие пару дней, потом будет посадка и кое-кто из пассажиров сойдет, – капитан дирижабля толкнул дверь и пригласил входить, – здесь комната отдыха вахтенной смены, есть, где поспать… ну, а поесть это в ресторан, обед уже был, так что ждите ужина.

– Спасибо Агэс, мы разберемся, – ответил Морес и втянул Кинта за рукав в комнатушку.

– Располагайтесь, – капитан кивнул и прошел на мостик.

– Морес, как вам это удалось? Это же управление воздухоплавания…

– Пришлось задействовать дружеские связи, а не служебное положение, – ответил Морес, снимая форменное пальто и вешая его на крючок у двери.

– Я впервые в воздухе…

– По вам видно, вы хоть рот прикрывайте, что ли.

– Простите, но ощущения просто детского восторга.

– Понимаю… Но все же держите себя в руках… вы ведь успешный торговец с севера, видавший виды… хоть и молодой.

– Постараюсь.

– А, кстати, вам ведь скоро двадцать пять…

– Эм… да, через пару недель… да я, знаете, не особо-то и отмечаю эти дни рождения.

– Не с кем?

– И по этой причине в том числе… Вот помню с Дуке, на волчьем промысле, восемнадцать лет отметил в глухой лесной избушке, ну, как отметил, выпил и спать лег.

– Кстати, мне Дукэ рассказал за завтраком о вашем поступке тогда, в лесу… Я и так достаточно высокого мнения о вас, Кинт, но после его рассказа…

– А что, вы бы бросили человека?

– Все зависит от обстоятельств…

– Ерунда!

– Не скажите…

– Пойду я на смотровую, – сказал Кинт сняв пальто, – посмотрю на то, что под ногами.

– Сходите, – кивнул Морес и улыбнулся, – постарайтесь особо ни с кем не разговаривать.

– Угу…

Кинт вышел из комнаты отдыха, прошел по коридору и спустился на палубу ниже, на смотровую площадку. Изнутри гондола была гораздо просторнее, чем казалась снаружи, Кинт посчитал шаги, когда они шли по средней палубе с капитаном – вышло сто двадцать. По обе стороны пассажирской палубы тридцать кают, их Кинт тоже посчитал. Снаружи, по обе стороны смотровой площадки были небольшие выносы с установленными на них пушками, калибр самый малый, но все равно, сугубо гражданским этот дирижабль наверняка не был. Но внутренняя отделка впечатляла, резное дерево, отполированная до блеска латунная фурнитура, ковровые дорожки и газоразрядные лампы. Очень современное воздушное судно, хотя и на старых дирижаблях Кишу быть не доводилось… С осторожностью Кинт посмотрел вниз, опасаясь вплотную подходить к окну. Холмы, леса, снега… о, вот и несколько упряжек кочевников огибают рощу… совсем маленькие, словно фигурки в лавке игрушек. Кинт осмотрелся, заметив, что в ресторанчике есть пара свободных столиков и как раз у окон, он направился туда.

– Какао, пожалуйста, – сказал Кинт, вальяжно облокотившись на стойку.

– Вам какой сорт? – не глядя на Кинта, спросил юноша в белоснежных фартуке и колпаке.

– Эм… в смысле?

– Островной или материковый? – вздохнул официант, закатив глаза.

– Островной…

– Вы присаживайтесь, – мельком посмотрел на Кинта официант, я сейчас подам… что-то еще?

– Нет, просто какао, – ответил Кинт и уселся за столик в пяти шагах от стойки и рядом с окном.

Пару минут Кинт созерцал проплывающие внизу земли терратоса.

– Ваш какао, господин…

– Кинт.

– Пожалуйста, господин Кинт.

Официант поставил на столик чашечку такого размера, что трубка Кинта, пожалуй, вместила бы больше какао. Кинт проводил официанта таким взглядом, будто одарил его золотым кестом, хмыкнул и отпил немного из чашечки… Но вкусно, вкусно, черт возьми.

– Вы так смотрите вниз, будто боитесь, – приятный женский голос прозвучал со стороны соседнего столика, который еще минуту назад был свободен, – что же вы за такие важные персоны, что наш транспорт так далеко отклонился от маршрута?

– Что вы, – развернулся к девушке Кинт, – я просто напросился в попутчики, а вот мой знакомый да, целый капитан тайной жандармерии… служба, знаете ли…

– Ммм… понятно, а вы что же, сами из Конинга?

– Да, торгую понемногу, но шкуры сезонный товар, поэтому после сборов сырья у промысловиков, есть время посетить в столицу, наладить торговые контакты.

Девушка была красива, старалась держаться важно и бросала короткие взгляды на Кинта. Длинная юбка, корсет с вышивкой, не формирующий, а именно подчеркивающий фигуру, скромное декольте и маленькая шляпка, с неглубокой тульей и узкими полями. Волосы были собраны в пучок на затылке, строгие, но одновременно располагающие к себе черты лица – узкий прямой нос, длинные тонкие брови, длинные ресницы и большие глаза.

– Что вы так смотрите на меня? – спросила девушка, немного покраснев.

– Простите… да, засмотрелся.

– А что, в Конинге девушки редкость? – засмеялась собеседница.

– Напротив, очень много… и очень много вдов. Лес суров и не прощает ошибок.