Туристы. О путешествиях во времени. - Анна Белкина

Место действия - заброшенный дом с заколоченными окнами. Дата и время - день выходной, вечер поздний.

В очаге, устроенном из металлического бака с накиданными в него палками и газетами, весело потрескивал оранжевый тёплый костёр, бросая подвижные отсветы на унылые серые обшарпанные стены и грубые доски, что торчали в заколоченном окне. Вокруг этого самопального очага сидели на старых драных тулупах и грелись три бомжа: Игорёк, Котик и доктор Барсук. Завёрнутый в зелёный лохматый понизу плащ, небритый и пьяный Игорёк снял с очага синюю кастрюльку, в которой вскипела вода, взятая из озерца, что плескалось неподалёку. Растрёпанный побитый Котик со всклокоченными усами достал из-под одного тулупа три железные миски и раздал их товарищам по несчастью. Доктор же Барсук вынул из-за пазухи три пачки вермишели "Мивина", которые накануне стянул из магазина. Три простых донецких бомжа готовились принять скромнейший ужин, поговорить о том, о сём, и завалиться спатки-байки-зайки. Они всегда вели беседы перед тем, как отправиться на боковую: тогда жизнь не казалась им такой беспросветной. Игорёк, шныряя во мгле, как спиртной призрак, разливал по мискам воду, и товарищи опасались, как бы ни пролил. Он всегда разливал, а они всегда опасались: это у них уже вошло в ранг ритуала.

Вдруг произошло то, что заставило Игорька впервые в жизни пролить воду на коленки доктору Барсуку. Внезапно сквозь толстые доски заколоченного окна ударил в его залитые глазки яркий белый свет, который враз затмил дрожащее пламя очага. Ошпаренный доктор Барсук плаксиво ойкнул, выронил миску, разбросав краденую вермишель по полу, и хотел ринуться в драку, ведь Игорёк лишил его еды, залил водой и обжёг. Но вдруг внизу, на первом этаже, где никто не жил, послышался страшный треск отдираемых досок. Впервые за годы к ним кто-то рьяно ломился.

Котик тоже выронил миску и вывернул свой ужин по соседству с ужином Барсука. Он панически, до обморока боялся милиции, подумал, что ломится именно она, милиция, и тут же хлопнулся в обморок, распластав костлявое тело по грязному полу. Игорёк зарылся в груду тулупов и там дрожал, а доктор Барсук, который испугался не меньше Котика, бестолково и бесновато метался из одного угла в другой, не зная, куда ему забиться. На лестнице слышались тяжёлые шаги и солидное сопение: некто поднимался сюда наверх, прямо к ним. Он там не один, этот некто, их много, и они...

С треском сокрушив несчастную дырявую дверцу, некто носорогом вломился в скромную обитель трёх бомжей. Первый некто, двигая широченными плечами в мистическом свете луны, который сразу же просочился через опустевший дверной проём, казался верволком. Они несокрушимо вдвинулись, их было пятеро, и они устремились прямо к доктору Барсуку, загоняя его всё дальше, в угол. Одеты все были в чёрные кожаные куртки, в чёрные брюки и чёрные маски. Они выхватили Барсука из угла и куда-то его потащили. Притащили к машине, которая так же была чёрного цвета. Один некто откинул крышку багажника, остальные зашвырнули в тёмное механическое чрево барахтающегося доктора Барсука, и всё, крышка с лязгом захлопнулась над его несчастной головой. Всё, он отпрыгался, отбегался, его продадут на органы в далёкие чужие эмираты...

Место действия - таинственный бункер. Дата и время - так вам и сказали, когда это было!

Теплицкий похохатывал с видом победителя: нужная ему команда учёных вновь была в полном составе. Миркин водворён в бункер, и доктор Барсук водворён в бункер, и им волей-неволей придётся включить "брахмаширас". Освобождённый от зловонных рыбных "доспехов", Миркин был переодет в белый халат учёного, то же самое было насильно натянуто и на Барсука, заменив его обмотки, кишащие блохами. И как это учёный с докторской степенью мог быть таким блохастым?? Как помойная собака, ей-богу!

Миркин ещё что-то там гундосил про рыбу под собственный нос, но это уже было никому не интересно: он вернётся к рыбе, как только Теплицкий его туда водворит.

Доктор Барсук выступал в роли жестоко обиженного. Он ходил с кислейшей миной, от которой даже фарфоровые зубы сводило жестокой оскоминой, счищал с белоснежного рукава нового халата несуществующие пылинки и заунывно ныл:

- Совсем не обязательно было швырять меня в багажник! Можно было бы просто сказать: "Доктор Ба́рсук, проедемте с нами"!

- Доктор Барсу́к, проедемте с нами! - ехидно передразнил Теплицкий, прохаживаясь перед ними царём. - Всё, инцидент исчерпан, вопрос закрыт! Проехали? Проехали! - он остановился напротив чужого гордого герба, который уже всерьёз подумывал присвоить себе. - Вы обязаны запустить "брахмаширас"!

Теплицкий отодвинулся в сторонку и широким жестом показал учёным их работу: колоссальную машину, "присевшую" посреди просторного помещения бункера на страшных "лапах".

- Не Барсу́к, а Ба́рсук, от слова "барс", - оскорблённо поправил доктор Ба́рсук, но его, естественно, никто не слушал. Тоже мне, рюкзак с ушами, влезает тут со своими сентенциями, когда говорит король Теплицкий!

- Брахмаширас? - удивлённо переспросил Миркин. - А чего ты решил, что оно так называется?

- Это не я решил! - фыркнул Теплицкий, застопорившись под исполинской металлической "коленкой", что возвышалась на два его роста. - Это дундук Иванков мне кукарекнул, что эта балда так называется! Вы с Барсуко́м должны будете как можно быстрее его запустить! Я хочу видеть, что он делает и знать, для чего он нужен!

- Не с Барсуко́м, а с Ба́рсуком! - опять поправил доктор Ба́рсук, насупившись, как настоящий барсу́к. - Сколько вам ещё повторять, что моя благородная фамилия происходит от слова "барс"?! Я, между прочим, дворянского рода! Я - князь, понимаете ли!

- Князь бомжей, - уточнил Теплицкий. - За работу, пока оба не вскакали "на рыбку"! - подогнал обоих учёных Теплицкий, объяснившись на блатном жаргоне и имея в виду свой любимый рыбозавод.

Глава 8.

"Включаешь - не работает!"

Профессор Миркин и доктор Барсук изучали "брахмаширас" уже целую неделю. Теплицкий сидел тут же, с ними, хотя они и отгоняли его, стращая неведомыми опасностями.

Теплицкий расположился в чужом кресле, опёр свою спину на его высоченную спинку и от нечего делать теребил руками кисти, засаливая их. На кривоногом столике хаотично развалились копии перевода, который сотворил переводчик Иванков, переработав содержание тетради, что раньше принадлежала некому "Номмо". Теплицкий переворошил всё это уже не первый десяток раз, перечитал, разглядел все рисунки, с которых Иванков предусмотрительно снял ксерокопии. Теплицкий не понимал значения рисунков, потому что не знал, что такое "тригон великих перемещений" и не знал, сколько сопутствующих звёзд есть у Сириуса.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});