Очерк и публицистика - Борис Куркин

Кредитные проблемы в Европе обусловлены не только мировым финансово-экономическим кризисом, заставившим правительства расходовать бюджетные средства на поддержку падающей экономики, но и различиями в уровне экономического развития стран, входящих в валютную зону. В условиях открытой конкуренции и отсутствия её ограничений (в виде собственной валюты и протекционистской политики) менее сильные в экономическом отношении государства южной части Еврозоны проигрывают соперничество «северянам». Именно на этой основе, прежде всего в Греции и Италии, происходит, и имело место ещё до начала мирового кризиса, нарастание государственного долга. Похоже, что «вылечить» такие страны за счет оказания финансовой помощи и принуждения к затягиванию поясов практически невозможно: низкая конкурентоспособность постоянно порождает всё новые и новые долги. Лишь требующие длительного времени структурные перемены могут разрешить экономические проблемы таких стран.

Распространено мнение, что выход Греции и, возможно, некоторых других стран из валютной зоны был бы в связи с этим приемлемым решением, или наименьшим из двух зол. Правда, и он весьма проблематичен, так как это чревато масштабным падением производства в регионе.

Причины нынешнего долгового кризиса уходят корнями в события 1999 и 2002 годов, когда создавалась зона евро. Главными инициаторами проекта валютного союза были Германия и Франция. Авторитетные аналитические центры тогда давали рекомендации о соответствии финансовых систем стран-претендентов требованиям, необходимым для участия в еврозоне. Желая во что бы то ни стало войти в союз, Греция занижала уровень своего бюджетного дефицита. С другой стороны, крупные западноевропейские страны торопились, больше всего думая о гарантированном сбыте своей продукции и захвате всего европейского рынка, что со временем и произошло. Расходы стран ЕС росли, приходилось занимать. Затем стали выпускать государственные облигации. Часть западноевропейских банков их покупала, но когда стало понятно, что темпы роста экономики в ряде государств настолько низки, что не позволяют обеспечивать покрытие выпущенных бумаг и займов, то оставалось надеяться лишь на Европейский ЦБ.

В 2011 году безработица в странах еврозоны достигла рекордного за последнее время уровня — 16,5 млн человек. Хуже всего обстоят дела в Испании, где безработица перешагнула за пятимиллионный рубеж — без постоянного заработка остаются почти 23 % её дееспособных жителей. Не многим лучше ситуация в Греции. По мнению экономиста Citigroup Гийома Менюэ, в 2012 году количество безработных в странах Евросоюза будет только увеличиваться: «Часто можно видеть, как фирмы продолжают задерживать инвестиционные проекты. Те, кто все еще работает с прибылью, новых работников не нанимают. Для тех же, кому грозит ухудшение финансовых показателей или убытки, сокращение персонала становится единственно возможным решением».

Британский журналист Джон Ворд утверждает, что еще в январе этого года крупнейшие банки Уолл-стрит располагали информацией о точной дате греческого дефолта, запланированного на 23 марта. Он приводит факты существования тайного соглашения между Германией, МВФ и США об «ампутации» Греции и контроле над ситуацией, так как спасение мировой банковской системы всегда оставалось их важнейшей задачей. В начале марта Греции всё же удалось договориться с подавляющим большинством кредиторов о реструктуризации долга, но так, что это сочли «контролируемым дефолтом». Главы европейских стран вздохнули с облегчением. Но надолго ли спокойствие?

В СМИ всё чаще раздаются тревожные голоса. Профессор экономики Гарвардского университета Кеннет Рогофф полагает, что в Европе помимо экономического наличествует и политический, конституционный кризис. «Если, — утверждает он, — она не сможет превратиться в Соединенные Штаты Европы, не думаю, что еврозона сохранится как устойчивое образование». Джон Тейлор из FX Concepts разместил в интернете послание, в котором говорится: «Рынок ещё не открыл глаза на последствия краха Греции. Еврозона будет смертельно ранена, и мир перенесет значительную рецессию, может быть, такой же глубины, как и в 2008 году. Европейские банки потеряют большую часть своего капитала, и многие из них окажутся под угрозой банкротства. Но так же, как и после краха банка „Леман Бразерс“, правительства попытаются спасти банки и держателей их облигаций, независимо от ситуации с платежеспособностью. Банки потеряют всякий интерес к европейской суверенной бумаге, что вызовет режим строгой экономии, за которым последуют дефляция и бесконтрольное печатание денег. Европейская рецессия войдет в книгу исторических рекордов».

Стагнирующие Штаты Америки

Многим казалось, что кризисное падение в главном экономическом центре мира закончилось к середине 2009 года, а восстановление началось той же осенью. С полгода экономика США росла темпом в 5 %, но затем он снизился до 1,6 %, чего никто из прогнозистов не ожидал. Во второй половине 2010 года рост замедлился до 1 %, а безработица поднялась до 10 %. Страна погрузилась в депрессивное состояние и вновь оказалась на грани очередного спада. С тех пор экономика США растет черепашьими темпами. В 2011 году её ВВП США увеличился всего лишь на 2 %, а резервная армия труда намного меньше не стала. Несмотря на финансовые послабления (QE) и наличие денежного капитала, инвестиционный климат не улучшился, а госдолг продолжал расти и превзошел все прежние рекорды, перевалив за астрономическую величину в 15 триллионов долларов.

Из-за накопленной компаниями и домохозяйствами задолженности новые кредиты затруднительны. Поэтому рабочие места создаются незначительно. При таком слабом экономическом росте и сопутствующих ему других негативных тенденциях угроза новой рецессии существует. Тем более что здесь, как и в Европе, приостановлены бюджетные вливания. Это вызывает сокращение социальных расходов, рост напряженности в обществе. С осени прошлого года возникло и не затихает движение «Захвати Уолл-стрит». И надо признать, что оно бьет в точку. Ведь борьба с непосредственной причиной нынешнего глобального кризиса — масштабной спекулятивной деятельностью, вызывающей финансовое «пузырение» и последующее их «лопание», — не ведется так масштабно и последовательно, как следовало бы.

Принятые антикризисные меры направлялись в основном против ликвидации последствий, а не для искоренения факторов случившегося. Эти проблемы обсуждают на встречах G-20, однако действенных решений не находят. К тому же крупнейшие финансисты мира всячески противятся какому-либо ограничению хедж-фондов и прочих спекулятивных институтов и инструментов. Стало быть, возможности для очередных спекулятивных ажиотажей, надувания новых финансовых пузырей сохраняются. К тому, же национальные интересы стран играют свою роль, что также препятствует императиву регулирования глобального капитализма.

Рассуждая о перспективах дальнейшего хода событий, следует принимать в расчет и тот важный факт, что крах спекулятивной модели капитализма не отменяет традиционной цикличности развития, а дополняет её и переплетается с ней. Видные и проницательные российские ученые-экономисты (С. Глазьев, С. Меньшиков) не без оснований полагают, что помехой скорого выхода из кризиса является понижательная фаза «длинной волны» Кондратьева. Пятый технологический уклад уже прошел пиковую фазу и находится где-то на склоне, если не на излете. Правда, информационно-компьютерные технологии продолжают быстро развиваться. Но и они уже прошли период своего взрывного роста. К тому же их удельный вес в большинстве экономик не столь уж велик. Так, в США развивающие интернет-сервисы и программные продукты создают лишь чуть более одного процента американского ВВП, а в Европе — и того меньше. Выручка компьютерного гиганта Microsoft в последние годы была в 3 с лишним раза меньше, чем у Toyota, у Google — в 4 раза меньше, чем у Siemens.

Начавшаяся в нулевые годы понижательная фаза продолжится ещё как минимум пять лет и будет обусловливать вялое состояние мировой и американской экономической конъюнктуры. Лишь только после того, как новый технологический уклад обретет вполне определенный вид, наберет силу и мировой размах, может наступить коренной перелом в характере воспроизводственного процесса глобального капитализма, а промышленный подъем будет опираться на прочный, долговременный фундамент.

Экономическая политика правительства США и других стран Запада подвергается критике со стороны ряда ученых, в частности нобелевского лауреата по экономике Пола Кругмана. Долги правительства, считает он, не страшны сами по себе. Главное — это обеспечить экономический рост, и тогда удельная доля долгов уменьшится сама собой. Для этого надо увеличить налогооблагаемую базу и бюджетные расходы. Главное — это заставить любой ценой экономику расти.