Привычка убивать - Лев Пучков

— Ну, Нинка, подставила ты парня! Не думаю, что Черный поверит, если я скажу, что это мой шуряк из Одинцова. Да и проверить нетрудно…

— Я не хотела, — плаксиво проблеяла Нинель, отпуская руку Марта и забиваясь в угол — светская дама мгновенно куда-то улетучилась и уступила место перепуганной до смерти девчонке. — Ты же говорил, что «хвоста» нету! Говорил?

— А и не было, — Сеня развел руками. — Наверно, у «Абордажа» выследили. Ей-богу, не хотел я туда ехать — душа не лежала! Слышь, парень, может, пока не поздно… Хотя нет — уже поздно.

Действительно, сзади неслышно подкатила еще одна машина, остановилась в двух метрах, слепя фарами, из нее неспешно выбрался какой-то субъект, сверх надобности хлобыстнул дверью и, приблизившись к «Шевроле», сердито скомандовал:

— Свет!

Сеня послушно зажег свет в салоне и проявил инициативу: опустил переднее стекло справа.

— Ага! — Субъект просунул голову в окно и несколько секунд немигающим взором сканировал персону незадачливого ухажера своей любушки. Март от удивления разинул рот: показалось — Розенбаум! Ну просто копия. Лысый, с усами, правильный продолговатый череп. Хорошенько рассмотрев субъекта, Март закрыл рот и криво ухмыльнулся: да, показалось. Розенбаум — крепкий здоровый мужик, а этот — просто сильно засушенная копия. Или если Розенбаум, то после длительной тяжелой болезни, сразу с госпитальной койки — сильно постаревший, похудевший и вообще, поношенный какой-то, скукожившийся.

— Болел, что ли? — не к месту поинтересовался Март и вдруг прыснул нездоровым дребезжащим смешком.

— е…лся от страха, — сделал вывод субъект и, ткнув пальцем в глубь салона, распорядился:

— Шалава — ко мне в машину. Бегом! Ты, козлик, выходи сюда. Сеня — это, случаем, не твой шурин из Одинцова?

— Гхм-кхм… — неопределенно промямлил внезапно покрасневший Сеня, Нинель послушно выскочила из «Шевроле» и усеменила к светящей сзади фарами машине, а Март, как и приказали, покинул салон и встал рядом с субъектом, скрестив руки на груди.

— Успел засадить? — деловито поинтересовался Черный, потыкав пальцем в сторону своей машины.

Март покаянно развел руками и застенчиво прочистил горло — что поделать, было, так было!

— Ну и как? — Черный потащил из кармана портсигар и, прикурив сигарету-, с силой дунул собеседнику дымом в лицо.

— Сказка! — не стал лукавить Март — только поморщился да отступил на шаг. — Ваша дама, шевалье, — это просто чудо какое-то. Только вы не дуйте — я не курю…

— «Сказка»! — передразнил Черный, проигнорировав последнее замечание оппонента. — А то! Других не держим. Все — высший сорт. Только тут небольшая проблемка, козлик…

— Если вам так нравятся животные, лучше зовите меня орлом, — вежливо поправил Март. — Мне кажется, я больше похож на орла, нежели на козлика.

— Проблемка в том, козлик, что это моя «сказка», — лицо Черного скривилось в озабоченной гримасе. — Это мой город. Мои машины. Мои люди. Мои деньги. И «сказка» — тоже моя. Понимаешь?

— Я приношу свои извинения, — скорбно произнес Март — чувствовал себя виноватым, потому не грубил, не пытался обострять обстановку. — Обещаю, что больше не буду баловаться с вашей «сказкой».

— Ты больше ни с кем не будешь баловаться, козлик, — торжественно и печально пообещал Черный. — Потому что ты посягнул на мое имущество, а я этого никому не прощаю. Если бы прощал, то был бы нищим. Я не бандит, я предприниматель. Понял? Но за свое имущество людей на куски рву — поэтому никто не посягает. Ты понял? Все боятся.

— Я, пожалуй, пойду домой, — Март смиренно изобразил поклон. — А то вы сердитесь, мне кажется. Подвозить не надо — тут рядом.

— Ты вот что: выбирай, — Черный подскочил к оппоненту и ухватил его за рукав куртки. — Идешь к моей машине, вставляешь башку в окно сзади — там Нинка сидит, — водила стекло подымет и шею тебе защемит. Ты штаны снимешь, а я тебя по голой жопе ремнем отлупцую, — тут он свободной рукой распахнул полы элегантного пиджака и показал массивный кожаный ремень, опоясывающий худосочные чресла. — Я тебя буду лупцевать, ты будешь орать от боли и рожи корчить. Нинке наглядный урок, и тебе позор, потому как ты прелюбодеянием занимался. Ты сколько раз Нинке качнул?

— Я не считал, — признался Март. — Было так здорово, что про все забыл. Но барахтались мы довольно долго — минут пятнадцать, не меньше.

— Ну вот и я тебя буду лупцевать долго, — сообщил Черный. — Пока твоя жопа не посинеет.

— Не нравится мне это, — Март осторожно попытался освободиться — оппонент только крепче вцепился, хватка у него была как у бульдога, несмотря на кажущуюся невзрачность. — Есть другие варианты?

— Есть, обязательно есть, — торопливо закивал Черный. — Мы не уголовники, потому в попу драть тебя не будем. И сосать не будем заставлять — не наш стиль. Другие бы заставили — попробовал бы ты, допустим, у Махно бабу отбить… Нет, мы просто тебя сильно побьем. Поломаем ребра, морду поломаем в трех местах, почки опустим, ноги поломаем, руки поломаем, селезень порвем… выбирай, короче: пять минут позора или побои, от которых станешь инвалидом. Я тебе скажу так: лучше иди, башку вставляй в окно. Жопа быстро заживает — пару ночей поспишь на животе, и вся недолга…

— У вас богатый личный опыт, — надерзил Март — почуял, что близится развязка, более нет смысла придерживаться ложных приличий. — Но мне и это не нравится. Предлагаю третий вариант.

— Ну-ка, ну-ка? — Черный заинтересованно склонил голову набок. — И что это будет?

— Я просто надаю пи…дюлей вашим хлопцам и пойду ужинать, — скромно сообщил Март. — Такой вариант вас устроит?

— Во как! — удивился Черный и неожиданно согласился:

— Ну, давай — посмотрим, как это у тебя получится. Эй, ну-ка, все ко мне!

«Волги», дремавшие спереди, мгновенно разродились массивными темными фигурами, которые валкой трусцой направились к «Шевроле».

«Шестеро, — быстро посчитал Март силуэты, приближающиеся в свете фар. — И действительно — тяжелые. Где Черный таких амбалов набрал? Нехорошо — если правильно возьмут в оборот, утопчут на три счета…»

— Давай, крутой, давай! — ласково ободрил Черный, юркая на переднее место и захлопывая за собой дверь. — Каратист никак?

— Вышибала, — поправил Март, страшным ударом в челюсть валя первого приблизившегося и тут же пиная в пах следующего за ним. Минус два. Нападавшие — парни удивительно здоровые, но плохо организованные — допустили непростительную тактическую ошибку: валиком двинулись к объекту атаки, на небольшом промежутке в десять метров растянулись в цепь и теперь попали под маховики Марта чуть ли не в колонну по одному.

— Кто ж вас этому научил, родимые? — возмутился Март, прыгая задницей на пологий капот «Шевроле» и лягая обеими ногами в грудь очередную жертву. Жертва утробно харкнула на выдохе, вспорхнув спиной вперед, грузно плюхнулась на бегущего сзади и не мягко уронила сотоварища на асфальт с каким-то нездоровым стуком. К визгу ударенного в пах тут же приметалось громкое мычание стукнувшегося головой и мучительный стон вспорхнувшей жертвы. Минус четыре.

— За что деньги платят? — посетовал Март, ныряя под размашистый свинг одного из оставшихся на ногах и несильно бия его ребром ладони в кадык. Схватившись за горло, здоровяк захрипел и стал медленно оседать на асфальт.

— А теперь — просто спарринг, — повеселел Март, оставшись один на один с последним оппонентом. — Ма-а-алень-кий такой спарринг, игрушечный!

Оппонент оказался не дурак — видимо, оценил спонтанно раскрывшиеся возможности противника. Прянув назад, он рванул «молнию» крутки и полез за пазуху, судорожно ища что-то под мышкой. Март не стал дожидаться окончания поисковых работ: длинным прыжком сократил расстояние и тщательно рассчитанным ударом ноги в голову снес бедолагу с дорожного полотна. Мало ли чего там у него? Фары светят, полумрак, хрен разберешь!

— Они что у тебя — с пушками? — поинтересовался победитель, восстанавливая дыхание и зорко наблюдая за возящимися на асфальте противниками.

— Я им эти пушки в задницы повставляю, — досадливо буркнул Черный, на всякий случай задраивая окно со своей стороны, и категорично распорядился:

— Сеня — вперед! Исправляйся!

Сеня выпростался из салона и медленно пошел к Марту — судя по всему, ему страшно не хотелось конфликтовать с мачо, внезапно проявившим такие незаурядные бойцовские навыки. Однако хозяин дал команду — ослушаться нельзя.

— Я тебя не больно побью, — шепотом пообещал Март, когда водила «Шевроле» приблизился на годную для боя дистанцию, и лениво выбросил вперед здоровенный кулак, никуда конкретно не целясь. Легко уклонившись от удара, разведчик поймал вращательный момент и бросил Сеню через бедро, страхуя за руку. Водила мягко плюхнулся на асфальт, взвыл в три раза сильнее положенного — Март сымитировал добивающий удар в голову и, оставив лежать притворившегося бессознательным парня на обочине, вплотную приблизился к отдыхавшему за стеклом Черному.