Апофеоз, или Зарисовки на руинах моего сознания (Экзорцизм - 2) - Филип Фармер

— Вульстон Хипиш! — мучительно простонал Форри.

Потом из него вырвалось: — Нет-нет, только не это!

— Да, именно это, старик! Должно быть, он тебя надувал и вынюхивал что и как не один год! Мне тебя вроде как жаль, понимаешь, Форри, потому что ты такое от него претерпел. Хотя, что правда, то правда, у него отличная коллекция. Что и говорить! Ну, это неудивительно, ведь многое он получил от тебя!

— Никогда в жизни ничего ему не отдавал!

— Да, а он брал сам! Ну пока, Форри.

ГЛАВА 6

Через пятнадцать минут Форри уже стоял возле дома Хипиша, который находился всего в двух кварталах от его собственной резиденции. Укрытый кромешной тьмой, усиленной плотной завесой дождя, особняк казался точной копией жилища Аккермана. Это было типичное калифорнийское бунгало в псевдоиспанском стиле, покрытое штукатуркой зеленого цвета. Если подходить с фасада, подъездная дорожка располагается слева; вступив за окружавшую дом стену, можно увидеть растущее во внутреннем дворике дерево, наклонившееся над землей так, что ветви, словно огромные корявые руки, заботливо прикрывали кусок черепичной крыши. В конце дорожки стоял гараж, перед ним гигантский фанерный щит с изображением монстра из фильма.

С правой стороны находился небольшой порожек с деревянной дверью, почти сплошь покрытой разными объявлениями:

"КУРИТЬ ЗАПРЕЩЕНО", "ПРЕЖДЕ ЧЕМ ВОЙТИ, ВЫТИРАЙТЕ НОГИ И МОЗГИ", "СТАРШИЙ БРАТ ХИПИШ ВИДИТ ВСЕ!" (прилеплено к маленькой телекамере, с помощью которой хозяин рассматривал гостей, прежде чем впустить) и "ЗДЕСЬ ГОВОРЯТ НА ЭСПЕРАНТО И ВОЛЯПЮКЕ" (последнее страшно задевало самолюбие Форри: долгое время он был ревностным эсперантистом.

Хипиш не только собезьянничал, выучив эсперанто, но, желая Доказать свое превосходство перед соперником, изучил его главного конкурента — воляпюк).

Форри довольно долго стоял перед дверью, занеся палец над звонком.

Небеса извергали на землю свой боезапас, потоки воды, казалось, смоют все вокруг. Мощные струи с ревом вылетали из сточных труб и заливали дворик. Свет, пробивавшийся из дома, окрашивал все вокруг в призрачный зеленоватый свет. Этой сцене недоставало лишь грома с молнией, душераздирающе-ужасного скрипа открываемой двери и высокого бледнокожего и красногубого кривоносого субъекта с обволакивающе-изысканными манерами и блестящими гладкими волосами. Звучный бас произносит: "Добрый вечер, дорогой сэр", выговаривая слова с явным венгерским акцентом…

Подсмотреть, что происходит внутри, было невозможно.

Все окна зашторены или закрыты ставнями, а некоторые загорожены книжными полками. Форри никогда не бывал у Хипиша, но ему описывали, кдк обставлен дом. Его собственное жилище выглядело точно так же.

В конце концов он отдернул руку от звонка. Для начала лучше немного порыскать вокруг, разведать обстановку, так сказать. Ясно, что, если, ворвавшись к конкуренту с требованиями вернуть похищенную картину, Форри обнаружит, что его анонимный доброжелатель солгал, он будет выглядеть как последний болван.

Его не раз обманывали, а в результате возникали весьма неприятные ситуации.

Он обошел дом. Сзади должна располагаться гостиная или что-то вроде кладовки. В его жилище они уже давно были забиты книгами и журналами. Например, свою коллекцию первых публикаций Дока Севиджа он хранил за кухонной дверью.

Занавески на окнах плотно задернуты. Форри прижался к холодному стеклу ухом, но ничего не услышал.

Постояв так немного, он вернулся к входной двери. На подъездной дорожке стояли две машины, на улице виднелось еще несколько. Значит, Хипиш принимает гостей.

Может, лучше вернуться к себе и позвонить ему по телефону?

Нет, решительно подумал Форри, надо встретиться с подозреваемым, лицом к лицу! Он не должен дать ему возможность вывернуться или время, чтобы спрятать картину. Но, приняв решение, он все равно не мог заставить себя нажать на кнопку звонка. Форри вернулся к месту, откуда начал свой поход в царство соперника, и постоял в кустах. Дождь хлестал его, с веток стекала вода. Предстоящая "очная ставка" наверняка будет ужасным испытанием. Ох как неловко! Неловко для всех. Хотя, может быть, Хипиш станет исключением. Он ведь непробиваемый, как фонарный столб!

Фары проехавшей машины на мгновение выхватили его из тьмы. Форри заморгал, а затем вылез из своего мокрого укрытия. К чему ждать дальше? Ведь Хипиш не собирается выходить наружу и приглашать его к себе!

Он нажал на кнопку звонка — носа химеры, нарисованной на двери. Раздался громкий меланхоличный колокольный звон, сопровождаемый мелодией "Печального воскресенья", исполняемой на органе.

В дверь был вделан глазок, но, как ему передавали, Хипиш редко им пользовался. Ведь когда гости нажимали звонок, автоматически включалась телекамера слева от порога.

Гулкий голос, исходящий из маски Франкенштейна, прибитой к двери, прогудел: "Ах ты, чтоб я и дальше жил, но не дышал! Сам Форрест ДЖОКЕРман! Добро пожаловать! Трижды добро пожаловать!" Негодяй посмел обыграть его фамилию!

Через секунду дверь медленно распахнулась. Сопровождающий эту процедуру пронзительно-громкий скрежет ржавых петель, естественно, был записью, включавшейся, когда она открывалась.

Вульстон Хипиш сам встретил Форри. Невысокий, около шести футов ростом, грузный, с большим отвисшим брюхом, он горбился так, словно большую часть жизни провел за конторкой или штудированием книг. Или прячась под дождем за кустами, подумал Форри. Он носил квадратные очки без оправы. За ними поблескивали серые глаза. Волосы темные, с рыжеватым отливом, прямые и гладкие. Отвислые усы бронзового оттенка.

— Входи, входи! — мягким вкрадчивым голосом произнес Хипиш.

Форри пожал протянутую руку, хотя ему очень хотелось, чтобы она безответно повисла в воздухе. Но ведь, в конце концов, он пока не убедился в виновности Хипиша.

Потом он остолбенел и оттолкнул руку хозяина дома.

За плечами конкурента Форри увидел картину, на которой Дракула вонзает свои длинные клыки в шею белокурой красавицы! И висит на том же месте, что раньше у него!

Аккерман так разозлился, что на мгновение у него все расплылось перед глазами.

Хипиш взял его за руку и подвел к софе.

— Ты, похоже, заболел, Форри. Неужели мой вид оказывает на тебя такое действие?

В комнате, кроме хозяина, находились еще пятеро: все они сейчас расположились вокруг софы и смотрели на Аккермана. Гости отличались привлекательностью, на них красовались дорогие сверхмодные наряды.

— Моя картина, — прошептал Форри. — Мой Стокер!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});