Игра Богов - Кира Тигрис

– Пердонэ, хорошие синьоры! – вмешался я на ломаном испано-русском. – Ваше вино – кака! Отравлено!

Все замерли с бледными лицами и бокалами у рта. Первым очнулся как раз продюсер, он нахмурился и взглянул в свой бокал: добрая половина была уже выпита. Я уставился на него, считая секунды до того момента, когда он, как в фильмах, закатит глаза и упадет под стол с пеной у рта. Признаться честно, ждать пришлось так долго, что мне успели предложить угоститься этим же вином.

– О, нет! Это отрава! – протестовал я до тех пор, пока не увидел ту самую бутылку с ядом. Она преспокойненько стояла запечатанной в центре стола рядом с пышным букетом алых роз.

– Эй, парень, будь моим гостем, – заговорил на английском Андреа, маленький хозяин большого торжества, – выпей за мою помолвку! Попробуй новое вино!

Остальные одобряюще заулыбались, ближайший швейцар, подгоняемый торжественными звуками «Реквиема», тут же откупорил бутылку и принялся разливать ароматное вино темно-рубинового цвета по пустым бокалам.

– Стойте! Это и есть яд! – орал я, пытаясь перекричать оркестр.

– Это, молодой человек, самое лучшее вино в Вероне, – сказал высокий светловолосый швейцар, одновременно скручивая мне за спиной руки, – пройдемте-ка со мной!

– Что? Ты разговариваешь? – удивился я, инстинктивно цепляясь руками за скатерть, и дернул ее на себя, что было силы. – Сюда вроде бы глухих берут!

Гости с криками вскочили из-за стола, на пол с грохотом посыпались дорогие блюда. К счастью, все бокалы, которые уже были наполнены, опрокинулись. Роскошный букет роз тут же рассыпался по столу, и один из цветков, пожалуй, самый пышный и яркий, угодил прямо в кроваво-красную лужу вина.

– Ты ответишь за это, поганец! – возмущенно закричал отец невесты, солидный мужчина во фраке, для весомости своих слов он достал из-за пазухи небольшой черный пистолет. – Испортил праздник моей дочери!

– Дарио! Нет! – вскрикнула его супруга, закрывая рот рукою.

Карие глаза ее мужа налились кровью, черные непослушные волосы вмиг растрепались, за исключением тех, что были убраны сзади в тугой хвост.

– Папа! Пожалуйста! – вскрикнула сама невеста, чьи пронзительные изумрудно-зеленые глаза блестели от слез.

Странно, но оркестр продолжал играть, постепенно переходя к главной теме, а вокруг нас собиралась толпа зевак. В этот самый момент мой испуганный взгляд упал на стол, туда, где шикарная алая роза купалась в кроваво-красном вине. Бархатные лепестки цветка теперь стали угольно-черными, как безлунная ночь. Гости синхронно ахнули. Но быстрее молнии в свете ламп блеснуло дорогое алмазное ожерелье на шее Лианы, мелькнуло легкое кремовое платье, и в следующий момент девушка уже сжимала в руках ядовитый черный цветок. Ее хрупкую ладонь тут же обхватила загорелая ловкая рука ее любимого.

Лицо Лианы исказила боль, Андреа разжал ее ладонь и побледнел, как мел: на нежной коже девушки красовалась пара кровавых царапин от шипов розы, прямо по ним бежали рубиновые капли вина. Цель любого яда – попасть в кровь, и если вино было отравлено, то… Черная роза бесшумно упала на пол, зеленые глаза Лианы последний раз посмотрели на любимого и закрылись, девушка упала замертво в его руках.

– НЕТ! – закричал на весь зал Андрэ, сильный прекрасный тенор полный боли и отчаяния заполнил зал, белокурая голова затряслась от бесшумного плача. – ЛИАНА! Нет!

– Яд! Нас предали! – закричал отец девушки, наставляя дуло пистолета поочередно на родителей жениха. – Подлые Лепрэнто! Вендетта!

– Нет! Зачем мне это, безумец?! – закричал пожилой отец жениха, красный от шока и гнева. – Одумайся, Дарио!

Рука, сжимающая пистолет, тряслась, но нажать на курок не смела, словно сама не верила в происходящий абсурд. Женщины визжали, мужчины ругались сразу на всех языках, кто-то, позабыв, что находится на корабле в открытом море, вызывал скорую, кто-то – полицию.

«Я сделал это! Спас пацана! – думал я, ожидая, что Лиана вот-вот очнется. – В кровь попало всего чуть-чуть! К тому же, ее имени нет в списке у Селесты»

Я обернулся к своей белокурой знакомой: она сидела, не шелохнувшись, а ее глаза стали чернее отравленной розы.

В этот момент у скрипки в оркестре лопнула струна. Резкий противный звук напугал всех, особенно Дарио. Тут же раздался выстрел, затем женские крики. Пуля попала в плечо отцу Андреа. Парень, которого я считал до этого момента злым продюсером, оказался старшем братом жениха и… верным сыном. С криком «Отец!» он схватил со стола нож и метнул его прямо в горло Дарио. Мужчина умер быстрее, чем его тело упало на пол.

– Месть! Месть! – каркал черный трехглазый ворон, раскачиваясь на дорогом хрустальном канделябре. Маленькая глупая собачка, сидящая в тарелке с салатом перед сердобольной бабулей, задрала вверх свою мордашку и протяжно завыла.

Андреа, не помня себя от горя, схватил бутылку с отравленным вином и, что было силы, швырнул ее в черного ворона. Жалко, что промазал. Стекло разлетелось вдребезги, и на разодетых гостей с потолка полетели осколки стекла вперемешку с вином, словно жестокий кровавый дождь.

Тут же со всех сторон загремели выстрелы, полетели тарелки и стулья. Как оказалось, все гости в зале были приглашены на торжество либо с одной, либо с другой стороны. Оркестр играл, как ни в чем не бывало. Правда, одной скрипкой стало меньше, но у всех в ушах по-прежнему прочно сидело по паре наушников: левый – чтобы слышать свою партию, правый – оркестр. Крики, выстрелы и стоны обходили дирижера стороной.

Я со всех сил заехал макушкой в нос державшему меня швейцару. Тот громко выругался и разжал свои цепкие объятия. Забыв про рыжую и блондинку, я бросился к двери и тут же натолкнулся на первую. Каллисто, растрепанная, вся в слезах, загородила мой путь к отступлению. Ее прекрасные зеленые глаза жаждали видеть меня мертвым.

– Ты! – только и смогла произнести девушка. – Глупый, ничтожный смертный! Ты все испортил!

– Я спас твоего пацана! – возмутился я; вместе со мной говорили и остатки алкоголя в крови. – Найдет себе новую! Прочь с доро…

Тут меня настигла самая сильная пощечина в моей жизни, тут же выбив из дурной головы все мысли. Зажимая кровоточащую губу, я мигом протрезвел, как стеклышко.

– Ты! Ты больше никого не полюбишь никого до конца своих дней! – процедила сквозь зубы девушка, ее глаза горели. – Никогда! Так и знай! До встречи!

– Да чтоб тебя! – я с трудом стоял на ногах, правое ухо звенело дюжиной колоколов. – Проваливай, чокнутая!

– Как пожелаешь! Прощай!

Она развернулась и скрылась в дверном проеме, навсегда исчезнув из моей жизни. Я нисколько не огорчился и обернулся в зал в поисках своей неугомонной черноглазой блондинки. Она стояла прямо передо мной и протягивала драгоценное ожерелье Лианы, аккуратно сжимая его тонкую золотую цепочку между большим и указательным пальцем.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});