Профессор, мажор и я - Кьют Аля

– Пока не убедишься?

– Да.

– Понимаю и не виню, – отпустил мне грехи Стерн. – Я сам с трудом поверил, что Лиза вышла за Громова. Думал, она просто угрожает, чтобы я бесился.

– А вот это очень похоже на правду, – засмеялась я.

Клим нахмурился.

– Что именно?

– Твое самомнение, Стерн. Конечно, ты думал, что она тебе назло выходит за такого потрясающего мужчину. Других причин у нее не было.

– Ой, Тарасова, убавь патриотическое восхищение национальным лидером. Меня тошнит от этого пафоса.

– И не подумаю, – поддразнила я. – Громов наш президент.

– Он обычный мужик со своими заебами.

– И слышать не хочу. – Я закрыла глаза руками, продолжая издеваться, запела. – Ла-ла-ла, Громов лучше всех.

Кажется, Клим просил меня заткнуться. Я ничего не слышала, читала по губам. Он злился очень мило, почти кипел, и меня это радовало. Я прикрыла глаза, продолжая петь.

– Ла-ла-ла…

Стерн заставил меня замолчать, закрыв рот поцелуем. Я так опешила, что не оттолкнула его, так и держала ладони на ушах, пока Клим нежно и одновременно требовательно ласкал мои губы. Только он так умел. Как же мне хотелось ответить и снова погрузиться в агонию эмоций. Но потом обязательно будет похмелье. Я упаду и разобьюсь. Второй раз вряд ли соберу свою размазанную по асфальту душу.

Мне было очень больно игнорировать поцелуй Клима, но я не позволила себе получить быстрый кайф, от которого снова моментально вернется зависимость.

Клим достаточно быстро понял, что отклика не будет и отступил.

– Не то? – спросил он, глядя мне в глаза.

Соврать не получится. Я честно ответила:

– Нет. Все то же самое. Идеальные поцелуи от идеального Клима Стерна.

На этом моя отвага кончилась и смотреть на него не осталось сил. Я попыталась опустить голову, но Клим поймал мой подбородок и удержал.

– Лер…

Я не хотела видеть эту проклятую нежность в его глазах. Зачем он умел так смотреть? Как будто и не врал, а действительно что-то чувствовал.

– Не начинай, – попросила я. – Уходи. Зачем ты вообще за мной пошел?

Я убрала его руку, но сама не двинулась, чтобы освободить Климу дорогу куда-нибудь подальше от меня.

– Ты была немного невменяемая после разговора с Лиз. Я боялся, что ты пойдешь прямо-прямо и упадешь в реку.

И снова это говнюк говорил чертовски искренне. Я не вытерпела и рассмеялась.

– Спасибо, что подстраховал.

Клим пожал плечами.

– Обращайся. Давай прогуляемся. Погода еще не скурвилась – надо пользоваться.

Он отошел от перил, взял меня за руку и потянул на прогулочную дорожку.

– Мне кажется, нам пора зарыть топор войны, – начал Клим речь миротворца.

У меня возражений не было, но и напомнить я не постеснялась:

– У меня не было никакого топора. Ты сам выбрал путь обиженного героя.

– Лер, я был ебаным героем ютуба и инсты два года. Два сраных года в меня тыкали пальцем все студенты МГУ. Даже перваки. И это твоя вина.

– Ничего подобного, – возмутилась, останавливаясь. – Это же не я снимала и выкладывала.

– Если бы ты это сделала, я бы уже тебя убил.

Закатив глаза, я фыркнула и пошла дольше, беспощадно пришпиливая Клима фактами:

– Ты сам во всем виноват. Мог спокойно остаться в спальне, найти одежду или хотя бы простыню взять.

– Тогда бы я тебя не догнал.

– Меня не надо было догонять.

– Да ты что!

– Именно так, Клим. Попробуй хоть раз принять поражение.

– Ты проиграла намного больше, детка, – снова не в бровь, а в самое сердце.

Миллион раз я жалела, что не пошла до конца. Жалела, что поддалась обиде и гордыне. И с чем осталась? Сама с собой и собственной невинностью.

Так себе компания. С Климом мне было веселее.

– Что ты хочешь теперь, Валер? – спросил Клим.

Чертовски непростой вопрос. Но ответ пришел ко мне сразу, и я не стала врать или припудривать его метафорами.

– Хочу, чтобы ты начал воспринимать меня всерьез, Стерн. Даже после рекомендации Эрика ты думаешь, что я пришла к вам в команду, чтобы с тобой целоваться или вредить. Ты ведь это проверял, да?

– Не совсем, – проговорил Стерн и сам остановился. – Но отчасти.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

–Ты ни на секунду не допускаешь, что у меня может быть новаторская разработка, – завелась я. – Лиза вышла за президента, чтобы тебя позлить. А я пишу алгоритм для Берга, чтобы мозолить тебе глаза. Ты бы уже открыл их и огляделся. В мире много умных женщин, которые не мечтают с тобой переспать. Но ты уверен в обратном и не даешь никому шанса.

– Даю, – неожиданно заявил Клим. – Пошли.

– Куда? Что? Прекрати тащить меня, – пыталась я сопротивляться, но куда там.

Если Клим что-то решил, то обязательно сделает. Он привел меня в первое попавшееся на набережной кафе. Снял рюкзак и достал свой Макбук, запустил его и открыл почту. Пока машинка грузилась, Клим сходил к стойке, заказал кофе.

– Что ты от меня хочешь? – снова попыталась узнать я.

Стерн развернул ко мне Мак. На нем была открыты моя работа.

– Давай рассказывай. В чем фишка твоей рекламы?

– Ты до сих пор не смотрел материал? – я была готова его убить. Буквально через неделю мне потребуется финансовая интеграция, за которую отвечал Стерн. А этот говнюк и понятия не имел, с чем будет работать. – Клим, но сроки…!

– Забей на сроки, Валер. Просто расскажи мне. Ты просила шанс стать умной в моих глазах. Валяй. Даю.

– Затолкать бы этот шанс тебе в одно место. Гребаный ты меценат, – огрызнулась я.

– Но ты воздержишься от манипуляций с моим анусом из уважения к Эрику. Я еду исключительно на тех же рельсах. Вам слово, Валерия. Убедите меня.

Вспомнив про Эрика, я не послала Клима к черту, а начала рассказывать. Сначала слова цедились сквозь зубы, но я достаточно быстро увлеклась собственным рассказом. Говорить о своей работе я могла бесконечно. Внимательные, а потом и заинтересованные глаза Клима стали лучшим успокоительным для моей гордости.

Но апогей самоудовлетворения настал, когда Стерн начал задавать вопросы и рассуждать со мной вместе по финансовым расчетам. Мы так увлеклись, что не заметили, как стемнело и бармен кашлянул, намекая на скорое закрытие.

Я огляделась и тут же выругалась.

– Блин! Электричка! Я пропустила вечернюю.

– Я живу недалеко, – не мог не заржать Стерн.

Я сузила глаза, и он стал серьезнее.

– Не психуй, Валер. Довезу я тебя до дома.

И снова Клим вел меня за руку, пока мы не оказались на стоянке у его байка.

– Хочешь – такси вызову? Это я виноват, как ни крути, – предложил он мне альтернативу.

Я смотрела на байк, который был свидетелем моих оргазмов, смотрела на Клима, который вроде бы почти не раздражал меня. Такси, конечно, было бы спокойнее. Но мне не хотелось оказаться в долгу.

И хотелось снова прокатиться на стальном черном коне. Чего уж себе врать.

– Я тоже хороша, – разделила я ответственность, и решив быть милой, добавила. – Буду рада, если подбросишь.

Клим вытащил из отсека под сидением толстый свитер и сунул туда свой рюкзак. Свитер он отдал мне и велел:

– Надень, а то замерзнешь.

– А ты?

– А меня греет любовь, – пошутил Стерн.

Я не стала спорить, натянула свитер, куртка налезла сверху. Хорошо, что в моде оверсайз. Я села позади Клима, мы надели шлемы и помчались по ночной Москве. Те полчаса, что мы неслись до моего дома, я крепко обнимала Клима. Прижимаясь "щекой" к кожаной куртке на его спине, я позволила себе представить, что вернулась в прошлое. Полчаса, чтобы побыть в сказке и снова разрешить себе любить Клима Стерна.

Мои мечты сыграли злую шутку. Я не смогла быстро вспомнить о реальности, когда Клим остановил байк у подъезда. Сняв шлем и обняв Клима еще крепче, я потерлась о его куртку и издала звук средний между стоном и всхлипом. Очнувшись, я быстро побежала к дому, даже успела найти ключ и открыть дверь подъезда.

Но Клим успел протиснуться за мной и прижал к стене. Он снова целовал меня и в этот раз не нежно, а страстно и требовательно.