СССР-2061. Том-8 - СССР 2061

— Нет! Не хочу, чтоб рождение моего ребенка было связано с обманом! — вспыхнула румянцем Ленка.

— Что значит нет? Соблюдайте субординацию и позвольте такие вопросы решать мне! Кругом марш! — Николай впервые так разговаривал с девушкой в положении.

— Товарищ полковник… Ой!! Схватки начались… пожалуйста, не надо обмана! — Ленка присела на краешек кресла, и едва не плакала.

— Да что ж это… Хорошо, Лена, ты дыши, дыши глубже… Олег! — крикнул Николай, вытирая пот со лба. Вошла Эвридика в белом халате, и помогла Лене подняться.

— Товарищ полковник, Олег пусть отдохнёт. Я начну, — Эвридика говорила спокойно и уверенно, будто её подменили.

***

— Богатырь. Родился сам, без кесарева, — Эвридика сияла, хотя устала наверно не меньше, чем Олег перед ней. Всё-таки женщины терпеливей мужчин, как не крути.

— И тоже Коля? — усмехнулся Николай.

— Да! — Эвридика белозубо улыбнулась.

— Погодите…. Это что же получается, пацаны то, Николай первый… и Николай второй? Теперь политотдел нас точно съест, — Олег рассмеялся, но, увидев лицо полковника, резко замолчал.

— Все молодцы. Пойду, пройдусь, — Николай вышел.

Он стоял и смотрел на экран над центром базы, который показывал обычно местные метеосводки и земные новости. Людям важно было чувствовать связь с Землёй.

Сейчас там было голографическое изображение Николая с двумя спеленатыми новорожденными на руках.

Раздались крики и свист, это возвращался патруль после внешнего осмотра Купола. Все смотрели на голограмму и аплодировали. Ребята еще не сняли лёгкие скафандры, и хлопки звучали непривычно.

Николай невольно улыбнулся. Он всё сделал правильно. Хоть детишек подержал на руках, внуков то не будет.

Единственный его сын погиб в инциденте у астероида Веста.

А теперь… отставка? Трибунал? Посмотрим. Николай развернулся и твёрдым шагом пошёл к зданию штаба.

Картинка на экране пропала. Появилась новостная строка.

«Решением Верховного командования СССР наградить полковника Николая Михайлова званием Героя Советского Союза. Представить к наградам весь персонал советской базы «Марс-1».

«Американский президент выступил с экстренным обращением к нации, в котором поздравил человечество с рождением ребёнка на Марсе, и выразил благодарность СССР за оказание помощи персоналу американской базы. Президент заявил, что для него теперь дело чести лично пожать руки всему персоналу русской базы на Марсе…»

Над экраном, сквозь купол, виднелось оранжевое небо, по которому неслись пылевые облака.

Хажин Тагир

Служу Советскому Союзу!

специально для конкурса «СССР-2061»

— Спасибо доченька, — улыбнулся я гримерше.

— Какая я вам доченька? Если бы не знала, что вы, англиканцы, кольцо на левой руке носите, то с удовольствием бы пококетничала: кто же от жениха с персональной пенсией откажется?

— Ух, за словом в карман не лезешь, надеюсь, увижу тебя на банкете?

— Увы, у вас свой банкет, у нас свой.

— Скажи, милая, где мне тут уборную найти?

— Напротив гримёрки, не ошибетесь, ни пуха, ни пера, товарищ генерал! — девушка шутливо отсалютовала мне кисточкой.

— К черту!

«Основные показатели анализа вашей мочи в норме. Следов алкоголя и наркотиков не обнаружено» – сообщил монитор на бачке унитаза.

— Кремль, а сантехника допотопная. Кто сейчас за здоровьем следит? Мне вот пять лет назад гаванские врачи капремонт сделали, теперь могу лет тридцать не думать о здоровье, — пояснил я унитазу, застегивая ширинку. Вышел из кабинки, подошел к умывальникам. Незнакомый майор щелчком выключил сигарету, спрятал её в карман.

— Здравия желаю, товарищ генерал-лейтенант! — поедая меня глазами, гаркнул офицер.

— И тебе не хворать, волнуешься небось?

— Так точно, товарищ генерал-лейтенант! Как не волноваться? А вы, наверно, привыкли уже? — майор с уважением осмотрел мой иконостас.

Я улыбнулся, вспомнив папу и бабушку.

— Я, майор, в такой фигне с колыбели участвую, постоянно.

— Виноват, товарищ генерал-лейтенант!

— Ой, зарапортовался, майор, в гальюне все равны. Сидонец? — я указал на шестигранную, красного металла, медаль на алой, с черной полоской, ленте.

— Так точно!

— Я там тоже был и тогда, как и ты сейчас, был майором. Командовал эскадрильей планетопланов «Ла-Манш», слышал о такой?

— А как же, я бронеходец, вы нас тогда прикрывали, мое боевое крещение.

Пока беседовали, я уже высушил руки.

— Пойдем сынок, скоро начинать будут.

Кортик на месте, ремень по уставу, узел галстука со «Сталинским крестом с мечами», ровный. То, что я видел в зеркале, выглядело на четыре с плюсом.

— Перчатки не забудьте, товарищ генерал-лейтенант.

— Старость не радость, — пробурчал я, натягивая перчатки на руки.

— Церемония начнется через пять минут, — сказал суфлер протокольной службы в моем наушнике. Майору сказали то же самое.

— Вас понял! - ответил он, рефлекторно прижав рукой узел галстука. Бронеходец, привык к ларингофону.

— Вам сейчас с майором направо из уборной, по коридору, потом через пять метров будет поворот налево, дойдете до конца, войдете в дверь. Это и будет Георгиевский зал, — зудел наушник. Дошли. Вошли.

— Вижу вас, вы видите шеренгу с генералитетом?

— Так точно.

— Вы правофланговый и первый в списке награжденных. Будьте готовы. Придется мне вами сегодня покомандовать, товарищ генерал-лейтенант, не обессудьте.

— Что поделаешь… Вроде подчиняться не разучился.

— Вот и славненько.

Нашел свое место, жиденькая шеренга из трех генерал-майоров, я встал на правом фланге, боженька и папа с мамой ростом меня не обидели.

— Товарищи офицеры, — зажужжал протокольщик в ухе, — выровняйтесь… минутная готовность.

— Товарищи офицеры! Президент Союза Советских Социалистических Республик! — проорали мне в ухо. Два андроида-гвардейца, в мундирах цвета морской волны и в архаичных шлемах-«будёновках» абсолютно синхронно открыли массивные створки дверей.

— Президент Союза Советских Социалистических Республик Георгий Владимирович Иванов! — продублировали команду суфлера динамики громкой связи.

Иванов выглядел как и его объемограммы в новостях. Серый френч, черные брюки. Никаких наград, только красный флажок с миниатюрным гербом над левым грудным карманом.

— Равнение на президента! — скомандовал суфлер. Ну это он зря, Иванова мы и так глазами ели.

Георгий Владимирович прошел за трибуну.

— Смирно! — скомандовал протокольщик. Найду гаденыша после церемонии, урою, мне лет двадцать никто такой команды не отдавал.

— Товарищи, обратился к нам президент, — сегодня, двенадцатого апреля, исполняется вековой юбилей первого полета человека в космос. Этим человеком, как вы знаете, был наш соотечественник и ваш коллега, космонавт Юрий Алексеевич Гагарин. В связи с этой датой… (бла, бла, бла, когда уже начнут конкретно все делать, без вот этого сотрясания воздуха?) мне приятно видеть сегодня и ветеранов освоения космоса, и молодых людей в одном ряду. За эти сто лет колонизирована Луна. Недра Марса платят дань человечеству. Наши разведывательные корабли…

— Приготовьтесь, товарищ генерал-лейтенант, сейчас будет зачитываться ваш указ, — предупредил телефон.

— Указом правительства Союза Советских Социалистических Республик…

— Два шага вперед!

— За весомый вклад в освоении космического пространства…

— На леее – ву!

— За освоение пояса астероидов, организацию добычи и транспортировки полезных ископаемых…

— Шагом… арш!

— За организацию стационарных станций, званием «Героя Социалистического труда Союза Советских Социалистических Республик»…

— Стой!

— С вручением «ордена Ленина» и медали «Золотая Звезда Героя Социалистического труда Союза Советских Социалистических Республик» награждается генерал-лейтенант Дальней космической разведки Вильям Чарльзович Виндзор!

— Левой рукой возьмите адрес и шкатулку. Правой пожмите руку президенту.

Президент приколол награды к моей груди.

— Вы без головного убора, честь не отдавать!

Ответ.

— Служу Советскому Союзу!..

Ибраилов Георгий (251)

РУТА

Что-то тихонько стукнуло в оконное стекло. И, спустя несколько секунд, ещё дважды, почти подряд.

Зоя поморщилась, просыпаясь, потом резко отбросила одеяло, поежилась и наконец, уставившись в темноту под собой, нащупала ногами любимые тапочки-зайки.

— Чёрт бы побрал этого Лёшку! — подумала Зоя, — ни днем, ни ночью от него никакого покоя!

Чертыхаясь и наступая на длинные штанины пижамы, она, наконец, пришлёпала к окну и увидела внизу мятущуюся Лёшкину фигуру.