Магия побед - Светлана Хоркина

Борис Васильевич посмотрел в мою сторону критическим взглядом и сказал, как отрезал: «Да куда ж мне ее, такую длинную, ты только посмотри! Высокая, худая – ну прямо-таки верста коломенская! Да и силенок у нее как-то маловато… Что я с ней делать-то буду?! Если хочешь – бери ее себе и возись с ней…»

Ну очень долго он не хотел меня брать к себе в группу, не поддавался ни на какие уговоры. И вот настал тот момент, когда Елена Андреевна уехала. Я, как ни в чем не бывало, приехала на тренировку, а тренера нет. Сижу грустная на скамеечке и чего-то жду… Анна Ивановна, увидев этого притихшего и понурого ребенка, снова стала убеждать Бориса Васильевича: «Возьми девчонку, не пожалеешь! Трудолюбивая, выигрывает все соревнования в своем возрасте. И шустрая всегда, но при этом вроде бы и серьезная». Но Пилкин все еще стоял на своем: «Ты с ума сошла! Она же… она – длинный крючок».

И надо же было такому случиться, что я случайно услышала их разговор. И разозлилась: «Ну, – думаю, – я вам, Борис Васильевич, докажу, на что способен этот длинный крючок!» Мне теперь и самой захотелось попасть в группу к этому строптивому и несговорчивому тренеру. Видимо, почувствовала, что мы с ним – два сапога пара. И стала еще с большим упорством заниматься, потому что Анна Ивановна стала пускать меня в зал на свои тренировки. И прославленный тренер вскоре обратил-таки внимание на эту длинную и худую девочку, которая так неистово тренируется. Появились мозоли, но я их не замечала: очень хотелось показать тренеру, что я представляю собой на самом деле.

Да, я была упорная, и это многих подкупало. Меня не пугало ни время, ни расстояния. Честно говоря, я поначалу не думала, что этот вид спорта станет частью моей жизни. Просто тогда мне хотелось заниматься гимнастикой, быть стройной и красивой, какими в римской мифологии были Грации – три богини красоты, изящества и радости.

Чем хороша гимнастика? Она очень быстро приучает детей к самостоятельности. Мне было лет шесть-семь, когда я однажды, вполне по-взрослому, заявила родителям: «Папа и мама! Я знаю дорогу до дома, знаю, где автобусная остановка, где нужно садиться и где выходить. Так что не надо меня больше провожать, я и сама вполне могу доехать». Папа как раз в это время поступил учиться в вечерний техникум и не всегда мог встретить меня после тренировки. «Ну раз ребенок так уверен в себе и своих силах, стоит попробовать!» – решили родители и пошли на эксперимент, разрешив мне на следующий день поехать на тренировку самостоятельно.

Как же я была горда тем, что, как взрослая, еду в спортивный зал совершенно одна! После тренировки я переоделась, собрала вещи и вышла к автобусной остановке. Пропустив несколько троллейбусов, дождалась своего автобуса – он останавливался недалеко от нашего дома. Втиснулась в него через переднюю дверь: почему-то мне казалось, что в нее входит меньше народу. На самом деле это была иллюзия: автобус всегда был полон под завязку, так как ходил очень редко и народу набиралось много. Я пробралась до кабины водителя и прилипла к стеклу, чтобы следить за дорогой и не пропустить свою остановку. А потом, как под гипнозом, вдруг обернулась назад и увидела, что мой папа зашел через заднюю дверь. Я почувствовала себя оскорбленной: мне не доверяют! Как же я тогда расплакалась, страшно обидевшись на родителей за то, что они решили меня все-таки контролировать… Но с тех пор больше никогда ни папа, ни мама не смели меня провожать. А я гордилась своей самостоятельностью и тем, что каждый день выполняю такую ответственную миссию, пускаясь в опасное приключение.

На самом деле не всегда все шло гладко. Однажды меня буквально внесли в долгожданный автобус, а сумку, в которой был гимнастический купальник, защемило дверью. Ручки оборвались, и сумка потерялась. Как же я переживала, как плакала! Но успокоила себя тем, что, когда стану настоящей спортсменкой, у меня будет сразу несколько красивых купальников, надо только как следует тренироваться и побеждать!..

Случилась однажды и такая вполне забавная история. Дорога от зала до дома длинная, автобус шел долго, а техника имеет свойство иногда ломаться. Мы ехали, ехали, и вдруг посреди дороги, прямо на железнодорожных путях, автобус сломался. Водитель всех высадил, и люди разбрелись кто куда. Что это было за место – я понятия не имела, так как знала только начальную и конечную точку маршрута, а что между ними – «темный лес». Встала посреди дороги в растерянности и чуть не плачу. Потом посмотрела по сторонам и взмолилась: «Люди добрые, помогите, отведите меня домой!» Хорошо, что поблизости оказалась мамина знакомая, которая подошла ко мне и сказала: «Пойдем, Светочка, пойдем! Я тебя провожу».

Эту историю из своего раннего детства я потом много раз вспоминала за границей, когда оказывалась в незнакомом городе: куда идти, что делать? «Люди добрые, помогите!» – тут же вспоминалось мне. И я могла спокойно подойти к любому прохожему и спросить, где нахожусь и как мне добраться до нужного места. Причем всегда спрашиваю и переспрашиваю по двести раз, потому что один направит в одну сторону, а другой – совсем в другую. Встречается у людей такая особенность… Но мой Пилкин всегда говорил: «Если есть два совпадения – значит, эта дорога более правильная!»

Глава четвертая

Верста коломенская

Своей первой большой победой я бы, пожалуй, назвала то, что Борис Васильевич Пилкин начал-таки со мной работать. Это у меня в крови: уж если очень захочу, то обязательно добьюсь, чего бы мне это ни стоило. После разговора с женой некоторое время Пилкин пристально наблюдал за мной на тренировках, а потом все-таки сдался и позвал меня в свою группу. Я же, хоть и хотела изо всех сил начать тренироваться у Бориса Васильевича, первое время его откровенно побаивалась: он казался мне уж очень серьезным и загадочно-суровым, но особенно меня пугали его большие лохматые брови, ну прямо как у совы.

На первых совместных тренировках я старалась держаться от него подальше, пряталась за спинами девчонок постарше, чтобы меньше попадаться ему на глаза. Однажды на тренировке, когда все уже получили свои задания и приступили к их выполнению, подошла и моя очередь. Борис Васильевич стал делать со мной какое-то упражнение, а я так зажалась, что даже трястись начала. Он спрашивает: «Что с тобой, чего ты так перепугалась?» Я же от страха слова вымолвить не могла. Только еле слышно, себе под нос пробормотала: «Брови… стр-раш-шны-е… боюсь!» Он расхохотался: «Глупышка! Они же совсем не страшные, они веселые. На-ка, потрогай их пальчиком!» Дотронулась и действительно успокоилась, расслабилась, почувствовав, что мой новый тренер, как Дедушка Мороз, ласковый и добрый.

Борис Васильевич, видя мою худобу и физическую слабость, первым делом взялся за укрепление здоровья и общефизическое развитие. Мы стали заниматься хореографией, делали разносторонние упражнения на гибкость, бегали много кроссов. Причем вся общефизическая подготовка у моего тренера носила прицельный характер. Он под каждый снаряд подбирал свой специальный развивающий комплекс. Для опорного прыжка тренер давал мне очень много специфических подводящих упражнений, и вообще вся прыжковая работа была очень разнообразной. Еще «качали ноги», чтобы укреплять определенные группы мышц, которые также помогали развивать прыгучесть. Совершенно другие упражнения нужны были для брусьев. Здесь уже начались не только силовые, но подводящие элементы, с фрагментами статики и статодинамики, помогающие оттачивать технику, – их придумал сам Борис Васильевич, и назывались они у нас «стоялки», «разгибы». Не обошлось и без моего любимого батута! Только теперь я на нем уже не только резвилась и кувыркалась, но и выполняла специальные элементы, впоследствии ставшие основой для моей акробатики и вольных упражнений. В этой работе очень помогали лонжи, резиновые амортизаторы, которые во время прыжка уменьшают вес спортсмена. Это дает возможность, не боясь травм, смело экспериментировать, придумывать и отрабатывать много интересных трюков, тратя при этом меньше сил, но получая большую пользу.

Сказать, что я сильно уставала, – значит ничего не сказать. После каждой тренировки я валилась с ног. Но мне нравилось бороться – и с усталостью, и с болью в мышцах – и чувствовать, что у меня уже кое-что получается. Глядя на меня, и другие девчонки, которые тренировались в нашей группе: Таня Акиньшина, Женя Вакуленко, Валя Умеренко, – старались не отставать. И они все потом стали мастерами спорта. Жаль, на большее их не хватило – может быть, из-за недостатка упорства и терпежа?

Борис Васильевич как-то много лет спустя рассказал мне, что я покорила его своим трудолюбием, бойцовским характером, огромным желанием работать и способностью терпеть. При этом умела слушать: когда он говорил об ошибках, каждое его слово не просто ловила, а с жадностью «поедала». И самое главное – самозабвенно любила гимнастику. Он заметил, что, по сравнению с другими девчонками, я очень быстро прогрессировала. Бывало, конечно, что я не все и не всегда схватывала на лету, не всегда с первого же объяснения понимала, что от меня требовалось в том или ином упражнении. Но главное, что я старалась максимально точно выполнять задания, трудилась в поте лица, часами отрабатывая новые элементы. Его подкупало и вдохновляло мое упорство и даже настырность, в хорошем смысле этого слова. Уж не знаю, как я к этому пришла, но понимала, что протеже в спорте у меня нет и всего придется добиваться своими силами. Я очень благодарна своему тренеру, что он верил в меня и не переставал упорно возиться со мной, хотя многие специалисты советовали: да не трать ты на нее свои силы, ведь с таким высоким ростом ей в гимнастике ничего не светит. Некоторые даже шутили: мол, такая высоченная Хоркина на брусьях будет цепляться ногами за жерди.