Мы никогда друг друга не любили (СИ) - Веммер Анна

Хотя порой кажется я не хозяин даже собственным желаниям.

Кручу между пальцев кольцо. С бриллиантом, как у взрослых. Думаю, Надя знает, что я добыл деньги на него не совсем законным способом, но ей должно быть плевать. Я отчаянно хотел подарить что-то, соответствующее ей. Наивный идиот, я верил, что если ее семья увидит такой подарок, то отнесется ко мне благосклоннее.

Я так и не успел его ей отдать.

— Можно я заберу это?

Поднимаю глаза. Судьба вновь подарила мне встречу с этой новой Надей: такой, какой она была бы, останься жива. Мы могли бы встретиться вновь, уже взрослыми. Интересно, вспыхнула бы та же страсть, что была у нас в юности? Или та, что я испытываю к ее дочери?

Надя бы точно убила меня, узнав, как я мучаю Аврору.

— Оставь мне, — хрипло прошу я. — Оставь на память. Я храню его, чтобы тебя помнить.

Она задумчиво улыбается и все же забирает у меня кольцо, а вместе с ним, кажется, и половину души.

— Я подарю тебе что-то другое. На память. И ты меня никогда не забудешь.

Когда отбирают душу становится тяжело дышать.

Меня будит стук в дверь. Сначала я не понимаю, что происходит и где я нахожусь, а потом сознание включается, и я иду открывать. По правде говоря, это или обслуживание номеров или остывшая Аврора. Но мир снова меня удивляет: на пороге светленькая подружка, с которой бывшая жена приехала на отпуск.

Уже стемнело. Луну скрыли низкие свинцовые северные тучи.

— Здравствуйте, извините, пожалуйста, я ваша соседка, Лиана. У вас нет лишнего фонаря в машине?

— Есть, а что случилось?

— Моя подруга куда-то пропала, мы пойдем ее поищем, а фонарики на телефонах слишком слабые.

— Что?! Аврора не вернулась домой?!

10. Аврора

Губы соленые и холодные, как и руки. Зачем я умывалась морской водой? Завтра лицо облезет и будет выглядеть так, словно я всю жизнь считала слово «косметолог» матерным.

Но я лукавлю: хорошо знаю, зачем. Я хотела стереть вкус его губ, избавиться от ощущения горящей кожи. Но не так-то просто избавиться от перевернутой и перемолотой души. Я не знаю, почему сижу за камнями, у самой кромки воды, не в силах оторвать взгляд от розовых рассветных красок. Но знаю, почему испытываю к себе отвращение.

Потому что было не противно.

Страшно, неожиданно, но не противно. Островский удивительным образом поймал момент, когда я на секунду поверила, что он не враг, что у него можно просить защиты. И словно пробрался за барьер, который я так тщательно строила.

Теперь у меня нет безопасного места. И я могу закрыться на тысячу замков, но внутри себя крепость не выстрою.

— Так и думал, что ты найдешься на рассвете, — слышу я откуда-то со стороны леса. — Ты же богиня зари.

— Ты серьезно настроен довести меня до ручки, да? Неужели сложно уйти? Почему тебе так нравится издеваться?

Виктор с удивительной ловкостью по камням добирается до моего убежища, чтобы усесться рядом, достать из кармана куртки сигареты и закурить.

— Видишь ли, в чем беда, мне несложно уйти, но твои друзья в шаге от того, чтобы звонить в МЧС. Они почему-то уверены, что ты пошла плавать и утонула. Так что если не вернемся через полчаса, спасатели начнут прочесывать дно. Тебе впаяют штраф за ложный вызов, и не хватит на новый айфон.

— Я оставила Лиане сообщение.

— Что ж, или она — тупая истеричка, или сообщение не дошло до адресата.

Вот черт. Я ведь довольно долго здесь сижу… а еще забыла телефон и даже не могу посмотреть, отправилось ли сообщение. Идиотка! Могла бы дождаться двух галочек, но я даже не глянула, в истерике выбросив опостылевший кусок пластика. Здесь частенько пропадает интернет, и вот — я повела себя как свинья.

Островский задумчиво рассматривает небо, курит и молчит, будто ждет от меня каких-то оправданий или извинений. Но я так устала, что не способна говорить. Болит горло, в глаза будто насыпали песка, а еще немного ноет нога — я приложилась ею, когда лезла по камням.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Это что такое?

Виктор хмурится, замечая у меня в руке упаковку таблеток. Я пытаюсь спрятать ее в карман и отвернуться, но разве можно ему вообще сопротивляться? Это бессмысленное занятие.

- ****зопам, — читает название. — По рецепту?

— По рецепту, — бурчу я.

— Сколько выпила?

— Одну!

— Врешь?

— Вот еще! Из-за каждой скотины рисковать здоровьем. Чем я, по-твоему, их запивала? Дождевой водой? Из моря полакала?

Островский посмеивается, но возвращает мне блистер. Я рада, что выпила успокоительное до того, как он пришел, и теперь могу быть относительно нормальной: огрызаться, шутить, внятно отвечать на вопросы. Не хочу, чтобы он видел меня такой, какой я могу быть, когда становится совсем невыносимо.

— Я не буду обещать, что удалю блог. Но буду пробовать. И надеюсь, ты будешь мне помогать, по крайней мере информацией. Давай-ка на секундочку ты забудешь о наших отношениях и моем сволочизме, и сделаешь вот что. Если это ты, если блог твой, и ты просто испугалась, то скажи мне сейчас. Я больше не причиню тебе боль. Но ты сделаешь это сама, если побоишься сказать.

— Это не я. Но…

— Но?

Я засовываю руки в карманы толстовки, и там сжимаю острый блистер с таблетками. Кажется, до крови — во всяком случае боль отрезвляет.

— Это делает кто-то, кто очень хорошо знает меня. И… этот человек может рассказать то, о чем ты не знаешь. О чем никто не знает.

О чем я поклялась молчать, особенно в присутствии отца. А теперь придется признаться, иначе за меня это сделает аноним.

— Слушаю.

Островский выглядит холодным, равнодушным и спокойным, но мне совсем не становится легче.

— Папа боялся, что я забеременею. Что внебрачный ребенок станет позорным пятном на его репутации дипломата. У нас же была образцовая семья.

— Ты что, сделала аборт?

Я качаю головой, и от ряби на поверхности воды она начинает кружиться.

— Не знаю. Через два дня я купила таблетку экстренной контрацепции и выпила. Я даже не знаю… папа потом настаивал, чтобы мы завели ребенка. И я не могла ему сказать, а… а в больнице сказала. Сказала, что он разрушил мою жизнь, что если я и была беременна, то бесконечно рада, что избавилась от этого, что едва брошу горсть земли на крышку его гроба, подам на развод, что он не имел права ненавидеть меня всю жизнь и наказывать за то, что осталась жива, что я не убивала маму!

Я чувствую, как меня снова накрывает, и срываюсь с места. Здесь некуда бежать, только карабкаться по камням, но на это у меня нет сил, поэтому я оказываюсь по щиколотку в воде, не удерживаюсь и падаю, промочив джинсы и кроссовки. Ночью вода дико холодная, она больно щиплет кожу, но в то же время немного приводит в себя. Отряхиваюсь и ищу мель, чтобы вернуться к камням. И как я теперь вернусь в дом? Кроссовки ужасно скользят.

— Он умер через неделю после этого разговора, но я больше не заходила. Может, кто-то слышал наш разговор… и тогда все это обязательно окажется в интернете. Интересно, что тогда обо мне напишут?

— Хорошо, что мы не завели ребенка, — задумчиво говорит Островский. — Идем, иначе простынешь.

Он протягивает руку, на которую я смотрю с ужасом и недоверием. Прикоснуться к Виктору, вот так запросто, подобно тому, чтобы вырвать наживую больной зуб. Я стою в ледяной воде, чувствуя, как немеют ноги, и не могу заставить себя пошевелиться. Принять помощь чудовища, от которого очень долго пряталась за хлипким замком не замечая, как сама превращаюсь в монстра, неспособного на любовь и сострадание.

— Ты не была беременна. Я не могу иметь детей.

Он врет, я знаю. Пять минут назад он спрашивал, не делала ли я аборт, поэтому он врет. Но мне становится немного легче. Достаточно для того, чтобы вложить онемевшую руку в горячую грубую ладонь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Мы выбираемся наверх, туда, где начинается лес. У меня в кроссовках противно хлюпает вода, идти довольно тяжело. К счастью, несмотря на ночь, на улице довольно тепло, и я могу снять мокрую толстовку. Жаль, нельзя снять джинсы, они тоже противно прилипают к коже. Уже почти светло: в это время ночь длится едва ли час. Пожалуй, рассвет над морем с его мягкими красками и нежным рассеянным светом заслуживает особого внимания, но я могу думать лишь о том, что Виктор рядом.