Deus, ex-machina - Mara Palpatyne

Так что к началу сонного времени Эйден выматывалась ничуть не меньше механиков. Но, с точки зрения Тристаны, уставать весталке было не с чего. Не она вручную удерживала стрингеры, пока паробот соединял разогретые в муфельной печи концы балок, не она весь день забивала заклепки тяжеленным отбойным молотком, не она таскала на себе тяжести, в конце-то концов! Незаметная трещина поделила экипаж надвое; по одну сторону от нее оказались Тристана, Еврисфей и сестры Пэддл; по другую – Эйден и Полифем; Дит с Персефоной держали нейтралитет, а точнее, были куда больше заняты друг другом и аэропланом, насколько это вообще позволяла работа. Диту нужно было восстановить четыре из восьми огневых точек, наладить все прицельные системы и световоды тех из них, что были установлены в подвесных гондолах баллонетов. Одна из точек была уничтожена полностью, механизмы наводки нижних и левых гондол были искорежены при падении, да и у уцелевших механизмы были крайне разболтаны. Работы было не занимать.

За все это время капитан так и не соизволил появиться, хотя присутствие свое обозначил сразу же, его голос приветствовал прибывших. Тристана настраивала на личной встрече, но Язон заявил, что это невозможно, каким-то образом убедив ее в свое правоте.

В результате корабль все же обрел былую форму, а отношения Эйден с Тристаной окончательно разладились. Разозленная тем, что никак не удается добраться до механической части корабля, Трис случайно обнаружила болевую точку аэрогатора. Она обвинила весталку в том, что у нее интрижка с Полифемом, чем вызвала настоящую истерику. Со слезами на глазах девушка выбежала из кают-компании и исчезла в неизвестном направлении. Тристана, в свою очередь, переругавшись со всеми на борту, залезла в свою койку и отвернулась к переборке.

Когда прошло два часа и настало время сна, Эйден так и не вернулась. Встревоженная команда кинулась на поиски; нашли святую весталку Дит с Персефоной – девушка свернулась калачиком в кабине аэроплана и тихо всхлипывала, обнимая воркующую Лу.

***

– Ты не понимаешь, что значит для весталки обвинение в нецеломудрии! – Полифем, разжившийся где-то табаком, гневно грыз мундштук трубки. – Нас с детства учат, что для нашего организма секс – это что-то смертельное; за каждым нецеломудренным взглядом перед нами маячит призрак Тейглинской бездны, откуда видно пламя Ядра. Считается, что сексуальные отношения расстраивают нервную систему Посвященных; что недевственная весталка может привести судно к гибели…

– Чушь собачья! – фыркнула Тристана. – Я вот не девственница, зато, волей Творца – прекрасный механик. Или ты другого мнения?

– Так ведь тебе никто не внушал с детства, что ты лишишься этого Дара, если тебя…

– Тебя, например, это не остановило.

Полифем вздохнул:

– Ну, я – особый случай…

Тристана опять фыркнула:

– Как же! Все вокруг – исключения! Поля, я хоть и не расчетчик, сложить в уме два и два умею прекрасно. Ты – известный ловелас, она – смазливая…

– Ничего ты не понимаешь!

– Прости, но в сказочки о целомудренных весталках мне что-то не верится.

– А по-моему – ты просто ревнуешь…

– Слишком высокого ты о себе мнения, может, еще раз в глаз съездить? – поинтересовалась Тристана.

– Ничего ты не понимаешь, – повторил Полифем, и на этом разговор был закончен.

***

Наконец, каркас был закончен, но это было даже не полдела. Теперь на поляне появилось громоздкое устройство, задачей которого была добыча гелия из воздуха. Несмотря на то, что гелия в атмосфере было довольно много, добыть его было весьма сложно. И опять Тристана трудилась не покладая рук, и выматывалась физически и морально, и опять ее раздражала "бездельничающая" Эйден, хотя та отказалась от помощи Полифема и занималась приборами одна; остальные, включая Дита, Персефону и сестер, помогали Тристане. Гелием наполняли небольшие шары, а шарами – внутреннюю оболочку баллонета, привязанную к набору корпуса. Даже разрыв торпеды внутри полностью заполненной шариками оболочки уничтожал лишь несколько десятков шаров и, подъемная сила баллонета снижалась незначительно; оттого боевые корабли Союза и Империи, несмотря на кажущуюся хлипкость конструкции, обладали невероятной живучестью, как для воздушного транспортного средства.

Мягкую внутреннюю оболочку защищала внешняя, представлявшая собою кольчужную сеть, запрессованную в четырехслойный кевлар. На правом баллонете эту оболочку кое-как довели до ума Тристана с Персефоной; на левом она была изорвана в клочья, и ее пришлось восстанавливать с нуля. Сложность заключалась в том, что швов на оболочке должно было быть как можно меньше, поэтому она делалась в форме мешка с разрезом на боку, причем разрез стягивался шнуровкой по очень хитрой схеме, так, что края оболочки прочно облегали примыкающие к борту выступы шпангоутов.

Вскоре оболочка была готова, и оставалось только одеть ее на баллонет. Тристана спешила – на Малый Тантал надвигалась буря, и если защита будет неполной, восстановление баллонета можно будет начинать сначала. С самого утра команда в авральном режиме устанавливала вокруг мачты с закрепленными на них блоками полиспастов, натягивала сложнейший такелаж и проверяла сеть на прочность. В этой работе приняла участие и Эйден. Непривычная к тяжелому труду, она быстро оцарапала руки и сломала пару ногтей, но стоически молчала. А вот Тристана не преминула бросить пару едких упреков в адрес "неженки" – с раздражением, направленным скорее просто в пространство, чем в сторону весталки.

Тем временем поднялся ветер. Подготовка была закончена, и Тристана стала расставлять экипаж по стропам. Основную работу должен был выполнить паробот, Тристана и Еврисфей работали с направляющими концами, остальные просто удерживали страховочные канаты, помалу стравливая их. Ко всеобщему удивлению, на один из страховочных концов Тристана поставила Эйден.

– Она ж не справится! – попытался урезонить Трис Еврисфей, но та только огрызнулась:

– Ничего, там серьезной нагрузки не будет! Вон, даже Персефона на страховке, и эта у меня тоже работать будет.

Впрочем, Эйден не возражала. Взяв канат, она послушно заняла свое место.

Сперва все шло гладко. Чулок оболочки легко надевался на каркас, и экипаж расслабился. Как оказалось – преждевременно…

Атмосфера Ойкумены, по сути, спокойна. Настолько, что напоминает скорее океан с его неспешными течениями и температурными слоями. Но все-таки это именно атмосфера, и бури в ней тоже случаются. И стабильность достаточно плотной среды в эти моменты превращается в недостаток: длительная буря – невероятно разрушительное явление.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});