Я ненавижу - Б. Седов

В одном из проемов действительно что-то мелькнуло, и я вздрогнула, прижавшись к своему провожатому.

– Вы видели!… – я показала на оставшееся под нами окно. – Здесь кто-то ходит!

– Возможно, мальчишки! – пожал плечами Антон. – Они проникают сюда, несмотря на все преграды. Дух авантюризма, знаете, сильнее…

«Надо будет это учесть», – отметила я про себя. Наверху было ветрено – совсем неподходящее место для любовных игр. Но архитектор слишком возбудился и не обращал внимания ни на погоду, ни на то, с каким упорством я стараюсь избегать его цепких рук. Не помню, когда в последний раз я сидела на крыше, но сейчас никаких ностальгических чувств по этому поводу не ощущала. Хотя вид был прекрасный. С одной стороны Питер, залитый огнями, с другой – Финский залив под серыми небесами.

– Ну как?! – Антон обвел рукой расстилающийся перед нами город с таким видом, будто он сам все это отгрохал.

– Панорама впечатляет! – заметила я.

– А меня ты впечатляешь, – заявил он и сделал последнюю отчаянную попытку наладить физический контакт. Точнее говоря, обхватил меня и потащил к какой-то будке, стоявшей здесь же, на крыше…

В следующий момент я применила несложный, но эффективный прием, в результате которого незадачливый любовник оказался опрокинутым в кучу строительного мусора.

Пришел в себя он только секунд через десять. Этого времени Маркизе хватило, чтобы забраться в люльку и включить механизм спуска. Антон подошел к краю, пошатываясь и подтягивая спущенные штаны. Его модный костюм был украшен грязным снегом и какими-то стружками.

– Куда же вы?! – простонал он недоуменно, простирая руки к удалявшемуся объекту желаний. – Зоя!

– Не свалитесь, Антон! – крикнула она в ответ. – И неужели вы думали, что я стану трахаться на таком холоде?! Дикость какая! А еще архитектор!

Утро начиналось как обычно. Душ, кофе и тосты. Очень захотелось вдруг дешевой кабачковой икры, но не было желания идти за ней в магазин. Пришлось обойтись обычной черной, паюсной.

Красиво жить, конечно, не запретишь, но на красивую жизнь нужно зарабатывать, и именно этим сегодня мне предстояло заняться. Я взглянула на часы. У меня была еще уйма времени в запасе.

Какое-то предчувствие вдруг кольнуло. Что я делаю?! Связалась неизвестно с кем, и только бог знает, чем этот замечательный заказ еще может обернуться! Тут же одернула себя – хватит дурить. В моем деле всякие сомнения гибельны. Если уж приняла решение, то надо идти до конца, не задумываясь над последствиями. Совет бабы Гали, правда, пригодился бы, но сообщать ей о новом заказе я ей, конечно, не стала. Может быть, потом расскажу, если все пройдет гладко. Если? Нет, все будет отлично.

Включила радио. Валерий Меладзе пел про танцы белого мотылька близ горячего огонька… Это, можно сказать, про меня – танцую, порхаю беззаботно рядом с очень опасными людьми. Впрочем, напомнила себе – я и сама очень опасная.

Машина для работы, предоставленная заказчиками, дожидалась меня возле дома. Грязно-белая «Волга», ГАЗ-3102. Могли бы что-нибудь получше подобрать. С другой стороны – привлекать внимание не стоит. Я и сама оделась неброско, ведь ничье внимание завоевывать мне не придется. Наоборот, главное – не выделяться. Ниндзя вот тоже одевались неприметно.

С чемоданчиком в руке я вышла и села в машину. В салоне тяжело пахло сверхдешевым мужицким куревом. Сразу вспомнился японский чувак, который просидел в сортире, ему наверняка было потяжелее.

Несмотря на неказистый вид машины, двигатель работал как часы, а это сейчас было главным. Теперь, когда я работала одна, без поддержки людей Стилета, любая мелочь могла оказаться фатальной.

Добралась до стройки за двадцать минут и припарковалась недалеко от ворот, рядом со стоящей у обочины фурой. Лезть через забор с винтовкой в чемоданчике было рискованно, проникнуть на территорию стройки я собиралась другим способом. Еще утром мы обсудили с Иваном детали, и теперь оставалось только ждать. Вскоре на дороге показался одинокий «КамАЗ». Машина притормозила, и я вскочила в кабину. Водитель повернул ко мне изрытое оспинами, неприятное лицо и скользнул равнодушным взглядом.

Через полминуты мы уже остановились возле ворот стройки. Я пригнулась, чтобы сторож меня не увидел. Он отпер ворота и пропустил машину на территорию. Едва мы притормозили возле здания, я выскочила со своей стороны и, оставшись незамеченной, прошла внутрь, оставив водителя объясняться со сторожем по поводу липовых путевого листа и накладных. Уже поднимаясь наверх по лестнице, я услышала, как они отчаянно спорят, изрядно оснащая свою речь трехэтажным матом.

Практически бесшумно я вспорхнула по внутренней лестнице на четвертый этаж и пробралась к выбранной позиции. Из окна отлично был виден двор дома, где примерно через четверть часа должна была появиться машина Лагутина.

По сторонам от окна в стене имелись выступы, рассекавшие холодный ветер. Это было хорошо, потому что, во-первых, я не хотела здесь простудиться, во-вторых, выступы закрывали окно от посторонних взглядов. Я устроилась на подоконнике и закурила, оглядываясь. Комната, в которой я сейчас находилась, отличалась неплохой планировкой.

Интересно, сколько здесь будет стоить квадратный метр? Рев двигателя доставившего меня сюда «КамАЗа» уже давно стих, внизу из сторожки доносился русский шансон. Да еще воробьи чирикали. Больше никаких звуков. Я быстро собрала винтовку: ствол, приклад, прицел. Оглядела двор напротив – он был пуст. Очень хорошо, никто не попадет под выстрел. Случайных жертв нам не надо. По моим расчетам, до прибытия объекта оставалось около двадцати минут. Я приготовилась ждать.

Двадцать минут проползли черепашьим шагом, а Лагутина все не было. Маркиза стала нервничать. Вспомнила анекдот про киллеров, один из которых спрашивает другого, где их клиент – я, мол, беспокоюсь, не случилось ли с ним чего!

Улыбнулась криво и вновь задумалась, прикусив губу от напряжения. А вдруг он сегодня не появится?! Вдруг поедет к своей сикухе Алене – ведь он давно не был у нее в гостях и вполне мог соскучиться по юному телу!… Да, работать без помощников было не так просто. Если бы операцией руководил Стилет, на пути объекта непременно стояли бы свои люди, сообщавшие киллерше о его перемещениях. А теперь ей оставалось лишь надеяться на удачу, на то, что Лагутин просто запаздывает, а не завалился к любовнице.

Впрочем, интуиция подсказывала, что он всетаки прибудет, а Анжелика привыкла доверять своей интуиции. Она почти видела, как его машина движется по городским улицам, приближая своего хозяина к неминуемой смерти.

Наконец, когда ожидание стало уже невыносимым, «БМВ» Лагутина появился во дворе. Маркиза поймала в прицел номер на бампере, чтобы удостовериться, что это та самая машина. «Бумер» развернулся и затормозил напротив двери парадной. Она уже была готова открыть огонь. В этот момент все мысли исчезли и мир сузился до размеров маленького питерского дворика. И в мире этом не было ничего, кроме нее – Анжелики Королевой, винтовки и человека, который вот-вот должен был появиться из остановившейся машины.

Почему он медлит?! Может быть, догадался инстинктивно, что выходить нельзя, что снаружи его поджидает убийца?! Нет, вот он выходит.

Дверца распахнулась настежь, и Лагутин вылез из салона. Остановился, вдохнув свежий воздух, Анжелика видела, как вздымалась его грудь. Потом Лагутин повернулся и посмотрел в сторону строящегося дома. На миг девушке показалось, что смотрит он прямо на нее. И в ту же секунду она спустила курок.

Глава пятая

НЕ СПЕШИ ТЫ МЕНЯ ХОРОНИТЬ!

Человек упал сразу. Словно фигурка в тире, сбитая метким выстрелом. И, безусловно, он был мертв – Анжелика целилась в голову.

– Эй! Ты чего здесь забыла?!

Она повернулась с винтовкой в руках, сразу переведя ее на автоматический огонь. В дверном проеме, в котором еще не было не только двери, но и косяков, стоял паренек лет пятнадцати. Бледное вытянутое лицо, темные круги под глазами. Вылитый зомби и одет соответствующе – в какие-то грязные лохмотья. Похоже, что наркоман. Вполне вероятно, что один из тех, кто напугал ее накануне. Стоял и пялился, с идиотской улыбкой. Паренек явно не понимал, что происходит, и понять это ему уже не было суждено.

В этот момент Анжелика действовала чисто автоматически. Сейчас она была машиной для убийства, у которой после выполнения задания оставалась одна цель – уйти отсюда быстро и незаметно. А этот человек мог помешать. Почти не целясь, девушка выпустила короткую бесшумную очередь, и парень осел на голый бетонный пол с каким-то странным, почти восторженным выражением лица, будто испытал нечто необыкновенно приятное.