Плавание на «Веге» - Нильс Адольф Эрик Норденшельд

Что касается расположения «Арсины», то из донесений о первом путешествии Антони Дженкинсона (Hakluyt, стр. 335) видно, что он употребил семь дней, чтобы пройти от Вардехуса до Святого Носа, и что он на шестой день миновал устье реки, где зимовал сэр Хьюг Виллоуби. На расстоянии 6/7 пути, между Вардехусом и Святым Носом, под 68° 20’ сев. шир. и 38° 30’ вост. долг. от Гринвича, в Ледовитый океан впадает река, которая на современных картах обозначена «Варзина». Нет сомнения, что два судна первой экспедиции на северо-восток перезимовали именно в устье этой реки с такими несчастными последствиями как для руководителей, так и для экипажа.

Плавание третьего судна, «Edward Bonaventure», под командой Чанслера было удачно и имело большое значение для мировой торговли. Как уже упоминалось, Чанслера в августе разлучила с его спутниками буря. Тогда он самостоятельно доплыл до Вардехуса. Прождав там семь дней сэра Хьюга Виллоуби, «он, несмотря на уговоры некоторых шотландцев вернуться назад, продолжил, с твердым решением достигнуть цели или умереть, свое путешествие в неведомую часть света, в такой далекий край, где солнце светит над необъятным морем день и ночь».[76] Таким путем он наконец достиг в Белом море устья Двины, где на месте нынешнего Архангельска тогда стоял небольшой монастырь. Дружеским обхождением Чанслер быстро заслужил доверие местных жителей, которые отнеслись к нему очень гостеприимно. Они поспешили отправить гонца к Ивану Грозному, чтобы сообщить ему об этом замечательном событии. Следствием этого было, что Чанслер получил приглашение к московскому двору, где он и его спутники были приняты с большим почетом и провели часть зимы. Следующим летом он вернулся на своем корабле в Англию. Таким образом и завязались торговые сношения, быстро оказавшиеся весьма важными для обоих государств. Сношения эти уже в ближайшие годы послужили толчком для многих морских путешествий, о которых я не могу здесь говорить подробно, так как они не относятся к истории путешествий на северо-восток.[77] Сэр Хьюг Виллоуби, конечно, не был ни выдающимся географом, ни мореплавателем, но достойны уважения самопожертвование и мужество как его, так и его спутников. Огромно значение путешествий Виллоуби и Чанслера для развития торговли Англии, России и северной Норвегии. Небольшой монастырь в устье Двины превратился в цветущий торговый город,[78] и многочисленное население появилось на пустынных до тех пор берегах Ледовитого океана. Телеграфное сообщение и регулярные пароходные рейсы с Россией теперь уже установились. Жители Варде могут в течение нескольких часов узнавать все, что делается в Париже или Лондоне, даже в Нью-Йорке, Индии, на мысе Доброй Надежды, в Австралии, Бразилии, тогда как столетие назад почта приходила сюда всего один раз в год. Рассказывают, что один комендант, большой любитель газет, принял требовавшее в те времена большого самообладания решение – не «проглатывать» сразу почту, но читать газету изо дня в день, спустя целый год после ее выхода. Теперь все это изменилось, и все же люди недовольны. Интересы торговли и рыболовства требуют железнодорожных сообщений с остальной Европой. Без сомнения, это может осуществиться в течение ближайших лет,[79] и не много времени пройдет, пока телеграф соткет свою сеть и регулярные пароходные рейсы установятся вдоль берегов Ледовитого океана, далеко за тем морем, которое Чанслер открыл для мировой торговли.

Глава вторая

Отплытие из Мозе // Гусиная Земля // Состояние льдов // Суда экспедиции собираются в Хабарове // Русские и ненцы // Посещение Хабарова в 1875 г. // Покупка идолов // Одежда и жилища ненцев // Сравнение полярных народностей // Посещение на острове Вайгач мест жертвоприношений и могил // Древнейшие сведения о ненцах // Их место в этнографии

Вследствие упорного противного ветра, дождя, тумана и чрезвычайного волнения «Вега» задержалась в Мозе до вечера 25 июля. Хотя погода продолжала быть очень неблагоприятной, мы нетерпеливо стремились дальше, подняли якорь и через пролив Магере вышли на парах в море. Одновременно вышла и «Лена», получившая приказ по возможности следовать за «Вегой» и в случае, если разлука неминуема, держать курс на Хабарово в Югорском Шаре, назначенном мною сборным пунктом четырех судов экспедиции. Мы потеряли из виду «Лену» в первую же ночь во время сильного тумана и встретились снова только на сборном пункте.

«Вега» взяла курс на Южный Гусиный мыс.[80] Хотя я еще в Тромзе решил пройти в Карское море через самый южный из ведущих туда проливов – Югорский Шар, курс был взят значительно более северный, так как опыт показал, что в начале лета в проливе между западным побережьем острова Вайгач и материком часто скапливается столько льда, что плавание в этих водах сильно затрудняется.

Этих трудностей можно избежать, если подойти к Новой Земле приблизительно у Гусиной Земли и далее следовать вдоль западного побережья этого острова и Вайгача до Югорского Шара. В данном случае предосторожность эта была излишней. Ледовая обстановка оказалась чрезвычайно благоприятной, и мы дошли до Югорского Шара, не увидав и следов льда.

Переходу от Норвегии до Гусиной Земли вначале благоприятствовал попутный ветер, но ближе к Новой Земле он стал слабеть. Несмотря на это, плавание с помощью пара шло хорошо и без иных приключений, кроме сильной качки, в результате которой покатились некоторые ящики с инструментами и книгами, но, к счастью, без значительных повреждений.

28 июля в 10 часов 30 минут пополудни показалась земля. Это был мыс, который выступает на юге Гусиной Земли под 70° 33’ сев. шир. и 51° 54’ вост. долг. от Гринвича. Гусиная Земля – низкая береговая полоса, покрытая травой и множеством маленьких озер, выступающая из главного массива Новой Земли между 72° 10’ и 72° 30’ сев. шир. Название происходит от огромных стад гусей и лебедей (Cygnus Bewickii Yarr.), гнездящихся в этих местах. Гуси обычно вьют свои небольшие гнезда на кочках у маленьких озер, которыми покрыта Гусиная Земля; сильные, но очень пугливые лебеди, напротив, устраивают гнезда на открытых равнинах. Лебединые гнезда так велики, что их видно уже издали. Строительным материалом для гнезд является мох. Лебеди вырывают его из почвы метрах в двух от гнезда, так что последнее окружается своего рода рвом и валом. Сами гнезда образуют усеченный конус в 0,6 метра в высоту и в 2,4 метра в нижнем сечении. В верхней части его находится отверстие в 0,2 метра глубины и в 0,6 метра ширины, в которое птица кладет свои четыре больших серо-белых яйца.

Яйца высиживают самки, но и самцы находятся поблизости от своих гнезд. Водится здесь также множество голенастых птиц, два вида Lestris, один вид совы и др. И на вершинах береговых скал Гусиной Земли встречаются различные виды чаек. Но птичий мир у самых берегов Гусиной Земли довольно беден. Здесь нет птичьих базаров с миллионами обитателей. Эти базары с их громким криком и битвами воздушных жильцов придают обычно своеобразный отпечаток берегам полярного севера. Базары чаек я видел на Новой Земле севернее, а именно на южном берегу Безымянной губы.[81] Гусиная Земля издали представляется совершенно низменной и ровной, на самом же деле поверхность ее медленно и волнообразно поднимается от берега до зеленой равнины с мелководными озерами, возвышаясь наконец до 60 метров над уровнем моря. К морю равнина почти повсюду опускается крутыми уступами от 3 до 15 метров высоты, под которыми зимой образуются огромные очень поздно тающие снежные заносы. Настоящих ледников здесь нет, как и валунов, и ничто не указывает на иную обстановку в далеком прошлом. Не видно с моря и покрытых снегом горных вершин. В известное время года (в течение всего августа) можно плыть из Норвегии в Новую Землю, охотиться там и возвратиться, не увидев и следов льда или снега. Это касается, впрочем, только низменной части южного острова, но свидетельствует, во всяком случае, о том, как неправильны существующие представления о климатических условиях Новой Земли. Уже в конце июня или в начале июля большая часть Гусиной Земли почти совсем освобождается от снега и вскоре затем, в течение нескольких недель, мир арктической флоры расцветает во всей своей красоте. Сухие, благоприятно расположенные места покрываются тогда низким, но очень пышным цветущим ковром, не затененным ни высокой растительностью, ни кустарником сырых местах встречаются настоящие поляны, похожие, по крайней мере издали, на веселые зеленые луга.

Из-за потери времени, причиненной задержкой у норвежского берега и стоянкой в Мозе, мы на этот раз не могли высадиться на берег и продолжали наш путь к Югорскому Шару вдоль западных берегов Новой Земли при неизменно великолепной и тихой погоде. Море было совершенно свободно от льдов, и земля, кроме небольших оставшихся в долинах снежных полей, была обнажена. Кое-где под крутыми уступами берегов также видны были остатки зимних заносов, которые часто вследствие рефракции, вызванной сильным нагревом солнцем нижних слоев воздуха, блестели, оледенелые, и издали были похожи на большие круто обрывающиеся к морю ледники. Когда мы прошли дальше на юг, нам открылся благодаря ясной погоде отличный вид на остров Вайгач. При взгляде с моря западное побережье острова представляло собой гладкую зеленую равнину, но по мере приближения к Югорскому Шару на восточной стороне острова становились видны невысокие гряды холмов, вероятно, последние ответвления северных отрогов Урала, известных под названием Пай-хой.