Пулеметы русской армии в бою - Семён Федосеев

Война привела ее участников к однозначному заключению: «Пулеметы приобрели громадное значение: позицию, усиленную искусственными препятствиями, на которой поставлены пулеметы, взять с фронта весьма трудно». Пулеметы вкупе со скорострельной артиллерией способствовали закреплению тактики наступления не сплошными, а разомкнутыми стрелковыми цепями, разделенными на ряды, перебежек и даже переползания группами под огнем, появлению в обороне сплошных линий траншей, повышению роли маскировки и ночных боев. Был поднят также вопрос о стрельбе из пулеметов с закрытых позиций — по аналогии со стрельбой артиллерийских орудий. В декабре 1904 г. коллежский асессор И. Ливчак даже предлагал специальный прицел для стрельбы с закрытых позиций из винтовок и пулеметов. Полковники Керн и Юрлов, рассмотрев предложение, сочли его «совершенно непригодным». Но сам вопрос о такой стрельбе поднимался еще не раз.

Трехствольная картечница Норденфельда, захваченная на японском брандере

В то же время опыт войны подтвердил, что пулеметы не являются «четвертым родом оружия» (в дополнение к пехоте, кавалерии и артиллерии), но должны органически входить в состав войсковых частей и соединений.

На пулеметы обратило внимание и «общественное мнение». Слово «пулемет» входило в моду — в ноябре 1905 г. появился, например, сатирический журнал «Пулемет». Но «общественность» не прочь была обсудить и вопрос вооружения пулеметами войск. Одних беспокоила «медленность» их введения в армию, других, напротив, — их «смертоносность». Тут ничего нового не было: еще в XIV веке Петрарка и другие гуманисты посылали проклятия пороху и огнестрельному оружию, после Франко-прусской войны 1870–1871 гг. художник О. Домье изобразил изобретателя игольчатой винтовки дьявольским маньяком, а иные объявляли «бесчеловечными» новые пушки с разрывными снарядами. Это ничуть не замедлило развития артиллерийско-стрелкового вооружения. Впрочем, пока рукояточные картечницы, а за ними автоматические пулеметы действовали в колониальных войнах, «общественность» не слишком будоражилась — это казалось естественным противопоставлением «техники» численному превосходству «диких народов». Но в англо-бурской и Русско-японской войнах от огня пулеметов гибли солдаты «цивилизованных армий». Ужас. Послышались требования запретить пулеметы как «негуманное» оружие. Во время Гаагской конференции 1907 года пулеметы попытались объявить «оружием массового уничтожения». Без успеха. Да и многие положения, принятые Гаагской конференцией — «О запрете применения удушающих газов», «О запрете разрывных пуль», «О запрете сбрасывания снарядов и взрывчатых веществ с воздушных шаров», — были очень скоро нарушены. Ни «общественное мнение», ни политические декларации не препятствуют применению оружия, если оно насущно необходимо, а «гуманизм» и «антигуманизм» проявляются не в характеристиках оружия, а в самом ведении войн. А впереди была мировая война, сильно сместившая представления о «массовом уничтожении» и «гуманности». Пулемет уже в ходе Русско-японской войны прозвали «чертовой поливалкой», в годы же Первой мировой его наградят эпитетами вроде «маленький злобный зверь Максима», «уничтожитель» и т. п.

Японская открытка с фотографией трофейного русского оружия, включая пулеметы

В ГОДЫ ПЕРВОЙ РУССКОЙ РЕВОЛЮЦИИ

«Рига, 7-го декабря. Сегодня утром прибыли из Петербурга 8 новых пулеметов, предназначенных для отсылки в уезды для подавления крестьянских беспорядков».

«Правительственный вестник» от 7 декабря 1905 г.

Сразу после Русско-японской войны пулеметы нашли и новое применение — на «внутреннем фронте». Размах революционных выступлений, вспышки недовольства, поднявший голову «сепаратизм окраин» превосходили возможности полиции и Корпуса жандармов, и правительство привлекало к их подавлению войска.

Газета «Новое время», например, так освещала эпизоды Декабрьского вооруженного восстания в Москве: «МОСКВА, 7 декабря. „Сегодня в Москве осуществилась всеобщая политическая забастовка, объявленная накануне Советом рабочих депутатов… Уже принят целый ряд предохранительных мер, и войскам приказано быть наготове. В манеже расположены кавалерия и пулеметы. По всему городу разъезжают патрули… 10 декабря. Сегодня революционное движение сосредотачивается главным образом на Тверской улице между Страстной площадью и Старыми Триумфальными воротами. Тут раздаются выстрелы орудий и пулеметов… 16 декабря (4 ч. 50 м. дня). Сегодня отправлен отряд с артиллерией и пулеметами для подавления восстания на станциях Перово и Люберцы Казанской дороги. Московский вокзал Казанской дороги занят Семеновским полком. В Москву прибыли новые воинские части“».

Применять пулеметы приходилось не только в Москве против рабочих дружин или в Кронштадте против моряков. То же «Новое время» сообщало: «АСХАБАД, 2 декабря с.г. Сегодня для восстановления движения на Среднеазиатской дороге из Асхабада вышли казаки с пулеметами в Кизил-Арват и Мерв». Газета «Русское слово»: «МИТАВА, 11 февраля. Усмирение обширной Дондангенской волости закончено, и отряд возвращается, оставив здесь для наблюдения эскадрон смоленских драгун и одну роту с двумя пулеметами». «Русское слово» за 5 июня 1906 г.: «В Царское Село доставлено 70 тысяч боевых патронов для пулеметной команды, которые предписано теперь не расходовать и беречь на случай забастовки и проч.» (в Царском Селе размещалась лейб-гвардии пулеметная команда).

Только за десять месяцев 1906 года войска призывались гражданскими властями 2330 раз, причем в 158 случаях применялось оружие — в основном, конечно, винтовки. Расчеты пулеметов обязательно включали и в состав рассылаемых по стране «карательных поездов». Ну и, разумеется, широко применяли казаков, которым в результате приходилось всерьез опасаться нападений на свои станицы. Военный Совет 3 февраля 1906 г. решил «отпустить Донскому казачьему войску 60 пулеметов Мадсена… для самообороны станиц».

Не меньшую тревогу испытывали и владельцы крупных имений, которые даже начали формировать «военные команды» и испрашивали оружие с военных складов. Предводитель московского дворянства князь Трубецкой даже закупил у военного министерства «для охраны имения в Херсонской губернии» ружье-пулемет «Мадсен» с патронами. Корреспондент «Русского слова» сообщал из Тулы 11 февраля 1905 г. о некоем помещике, который «ходатайствует о разрешении приобрести два пулемета».

Пулеметы вместе с другим оружием иногда захватывались рабочими боевыми отрядами у правительственных войск — один пулемет, например, захватил «шуйский отряд» М.В. Фрунзе, — но здесь редко встречались люди, знакомые с относительно новым пулеметным делом. Пулеметы и просто воровали. Б.М. Шапошников вспоминает, как в ноябре 1905 г. пропали все 8 пулеметов 2-й пулеметной роты 1-й Туркестанской стрелковой бригады: «Лишь через несколько недель один пристав узнал, что пулеметы зарыты за городом». Газета «Русское слово» сообщала, что в начале декабря 1906 года в Севастополе «сыскной полиции удалось напасть на след похищенного недавно с судов эскадры оружия (пулеметов, винтовок и прочего). Проследив подозрительных лиц, чины полиции нашли похищенное оружие в пещерах Инкерманского монастыря. В связи с этим арестовано несколько лиц». Так что это оружие в боевых столкновениях не применялось. Интересно, однако, такое замечание В.И. Ленина в статье «Уроки Московского восстания»: «Японская война выдвинула ручную гранату. Оружейная фабрика выпустила на рынок автоматическое ружье. И та, и другое начали уже с успехом применяться в русской революции (!), но далеко в недостаточных количествах».

Правительственным же войскам применять пулеметы на «внутреннем» фронте пришлось достаточно долго. Так, во время восстания 1 и 2-го Туркестанских саперных батальонов в 1912 году мятежные саперы были встречены огнем солдат учебно-пулеметной команды стрелковой бригады, а уже затем окружены полками пехоты и казаками.

«РУССКИЙ МАКСИМ»

«Пулеметы знает Бог, Третьяков и Пастухов».

Тульская пословица

В этой непростой обстановке в Туле ставилось производство пулемета Максима. В марте 1904 г. ИТОЗ получил наряд на 122 пулемета и ассигнования в 100 тыс. рублей. Начальник ИТОЗ А.В. Кун планировал изготовить первый пулемет к 1 сентября 1904 г. Но работа затянулась, и только 5 декабря 1904 г. под руководством П.П. Третьякова и И.А. Пастухова оружейники М. Зябрев, М. Судоплатов, И. Судаков собрали первый пулемет производства ИТОЗ. 8 декабря Кун направил в ГАУ рапорт, что пулемет «все установленные испытания выдержал вполне удовлетворительно», сделав без задержек и поломок 3000 выстрелов. Поскольку специальных сталей от «Виккерс» не поступило, на пулемет пошла сталь, использовавшаяся в производстве винтовок обр. 1891 г.