Я родила от друга мужа (СИ) - Гейбатова Мила

Удивленно кошусь на него. Это сейчас всерьез было сказано? Откуда только время находит на детские забавы.

- Ура! Да! – кричит мой сын.

Надо бы поговорить с Иваном, чтобы не давал лишних обещаний, а то ребенок расстроится.

- Эм, ладно, нам, наверное, пора, вы же работать собирались, - произношу главным образом из-за руки на своем плече.

Прикосновение жжет неопределенностью. Я не хочу надеяться на большее, но оно заставляет делать именно это.

- «Ты», Светочка! Мы договаривались быть на ты, когда не на работе! – поправляет Никольский.

Нет, он совершенно не помогает. Еще и эти ямочки на щеках. Снова.

- Хорошо, Иван, извини. Идем, Павлик, - дергаюсь вперед, хватаю сына за руку и веду к машине.

Мне срочно нужно пространство, свободное от Никольского, хотя бы один квадратный метр. Если я еще раз вдохну его пьянящий аромат, то за себя не ручаюсь.

- Какие вы быстрые! Молодцы! На следующей неделе в спортзал со мной пойдете, - комментирует Иван.

Мне хочется ляпнуть что-то типа, мол, чего ты к нам пристал, не с кем больше время проводить. Но от этой фразы я пострадаю больше, чем Никольский. Он потеряет только клушу с ребенком, просто вернется в свой привычный мир моделей. А я лишусь всего.

- Это чудесная идея, - смущенно произношу.

Нет. На самом деле идея отвратительная. Видеть Ивана в обтягивающей спортивной майке и стоять рядом с ним в чем-то более открытом, чем рабочая блузка – ужасная идея.

Если нас снова потянет друг к другу, создастся идеальная ситуация, и я решу, что он хочет поцелуя, а он будет просто стоять и думать о своем. Я, конечно, потянусь к нему губами и… Дальше лучше не продолжать.

В общем, не знаю как, но мы доезжаем до нашего дома.

- Спасибо, было здорово. Очень приятно, что ты нас пригласил, - окончательно прощаюсь у подъезда.

- Да, повторим как-нибудь, - ухмыляется Иван и уезжает.

А я стою в прострации. Думала, что тебя хотя бы в щечку клюнут, дуреха?

- Мам, идем? – тянет Павлик в подъезд. - Тетя Полина пирожки собиралась печь, нам тоже достанется.

- Да, конечно, сынок, - отвечаю ему и послушно шагаю внутрь.

Все равно лучше, чем пялиться на начальника.

- Мы пришли! Пироги готовы? – вместо приветствия громко спрашивает Паша.

- Нет. Вы очень вовремя! Света, ты обязана меня спасти! – выбегает из кухни Полина и нервно заламывает руки. - Я не могу, это тесто дурацкое не слушается! Понятия не имею, зачем я это затеяла, не готовила никогда, а тут вдруг осенило.

- Все хорошо, я сейчас помогу, - спокойно обещаю.

Быстро переодеваюсь и мою руки. Готовка – отличный способ перестать думать об Иване.

Спустя два часа мы лакомимся приготовленным. Полина провела мне допрос с пристрастием, но мы так ни к чему и не пришли.

- Сильно обнадеживаться реакциями Никольского не стоит, но и совсем их не замечать тоже плохая стратегия.

- Я нашла его волос на одежде. Он был в машине, и я его подобрала, - произношу и понимаю, что звучу, как маньяк со стажем.

- И? – Полина не понимает, куда я клоню.

- Тест будем делать! На отцовство. Нужно убедиться наверняка, - поясняю.

- А, ну это дело хорошее, я поддерживаю, - кивает моя соседка.

Этим и занимаюсь в свой второй выходной. Результат мне обещают уже в течение недели, я счастлива.

Но вот на работе это время очень сложно пережить. Вся офисная атмосфера наполнена неловкостями и двусмысленностями. Но опять-таки, возможно, только я их вижу и ощущаю, а для Ивана все нормально.

Но все же медленно, но верно мы сближаемся, впуская друг друга во все более близкое личное пространство…

- Ты чего такая нервная сегодня? – спрашивает Полина. – То ходила счастливая, на легком флирте, а тут совсем с лица спала. Иван перестал глазки строить?

- Нет! – смущенно вспыхиваю. – То есть да. То есть, он не строил, какой еще флирт?

Неужели так заметно было? Значит, Никольский тоже все видел. Как стыдно, кошмар.

- Да, заметно, - отвечает Полина на невысказанный вопрос.

- Я тест на отцовство сделала, по Паше и Ивану. Там у них все продумано, можно без личного присутствия претендента, - увожу разговор от совсем опасного русла.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- О! И каков результат? Не томи! – глаза соседки загораются любопытством. – Нет! Не говори! Он не отец, да? Ты поэтому расстроенная? Очень жаль, я с тобой согласна.

- Нет! Подожди, - останавливаю Полину.

- Отец?! Это же здорово! Поздравляю, - она принимается меня обнимать.

- Да нет, я не знаю, результат только должен прийти, сегодня. Потому и нервничаю, на телефон смотрю каждую секунду.

- Ой, милая, присядь, отвлекись. На, пироженко скушай, свежее, я вчера брала, - суетится соседка, наливая мне чай.

- Ага, а потом быть, как ты, со свисающими боками, - раздраженно комментирую, засовывая в рот сладость. – Извини, я не должна была.

Совесть просыпается в последний момент.

- Да все нормально, на правду не обижаются, - машет рукой Полина.

И тут издает звук мой телефон. Дружно поворачиваем к нему головы и сидим.

- Почта? – спрашивает соседка.

- Ага, ее сигнал, - медленно киваю.

- Открывай давай! Может, там спам или предложение работы по рассылке, а мы тут сидим, сами себя нагнетаем.

- Ты права.

Отставляю от себя чашку и беру в руки смартфон, как бомбу замедленного действия. В какой-то степени он и есть бомба, не важно, что там написано, в любом случае, это перевернет положение вещей.

- Гхм, - прочищаю горло, - это от них, письмо из лаборатории.

- Открывай скорее! Или хочешь, я?

- Нет, я сама, - прижимаю телефон к груди. – Спасибо, но я должна самостоятельно все сделать.

Нажимаю на письмо и медленно читаю.

«Вероятность отцовства = 99,9999% - отцовство подтверждено».

- Подтверждено, - повторяю, как эхо.

Это слово набатом звучит в моей голове.

- Что подтверждено? – Полина вырывает у меня телефон. – А, поняла. Поздравляю, мать! – и кидается мне на шею. – Но теперь у тебя больше нет отмазки, придется идти к Никольскому и признаваться во всем.

- Да, ты права, - произношу заторможено.

По моим щекам текут слезы, я не осознавала, насколько результат теста важен для меня.

Понедельник снова нервный. Но я заставляю себя не суетиться, а тщательно собираться на работу. Сегодня произойдет серьезный разговор, и на нем нужна собранность, а не истерия.

Вхожу в здание и иду к лифтам, не смотря на людей. А зря. Потому что они, как раз-таки, пялятся на меня.

- Доброе утро, Алиса, - здороваюсь с секретарем Ивана.

- Д-доброе, - отвечает она, заикаясь и пряча газету под стол.

Что это? Испугалась, что отчитаю за чтение на рабочем месте? Так еще свободное время.

- Здравствуйте, Иван Георгиевич, - произношу с улыбкой, заходя в кабинет к Никольскому.

- И тебе не хворать, Светлана, - отвечает он медленно, буравя меня взглядом.

Что с ними всеми сегодня?! Я глаз один накрасила, а другой нет?

Иван вдруг встает из-за стола и подскакивает к двери. Закрывает ее на ключ и поворачивается ко мне.

- Что ж, а теперь поговорим, - произносит он и подходит обратно к своему столу. – Что это?

Сует мне какую-то газету.

- Периодическое печатное издание? – не понимаю я, что он хочет. – Странно, конечно, что у вас в бумаге, я думала, все давно интернет читают.

- В нашу фирму доставляют эту макулатуру регулярно. Но меня интересует конкретно одна статья. Читай! – приказывает он, тыча в колонку.

Я слушаюсь, начинаю читать. И с каждым следующим словом мои ноги подкашиваются все сильнее. Теперь понятна реакция Алисы.

- Эм, я все объясню, - лепечу, чуть ли не плача.

- Конечно, объяснишь! Еще как объяснишь! – Иван зол, он практически кричит. Уверена, если бы не секретарша за дверью, он бы не сдерживался. - Почему ты мне не сказала сразу, что Паша мой сын! Хотела шантажировать на пару со своим мужем?! Я знаю, что это его рук дело, мои люди уже проверили.