Не мой прекрасный принц (СИ) - Швец Надежда

Дагон лишь усмехнулся. Вот только в следующее мгновение взгляд его переместился на стол, к истерзанному фолианту.

— Каталина, — наверно, его крик был слышен всему Джахару, — какого черта?!

4 часть

— Вставай, солнце уже давно взошло! — грубый, резкий окрик молодой орчихи прервал мой беспокойный сон.

С усилием раскрыв тяжелые веки, я едва приподнялась на своем ложе, окинула нарушительницу спокойствия недовольным взглядом.

— Чего тебе? — злобно бросила ей в лицо.

— Просыпайся, человечка! Работы полно, а ты спишь!

— Тебе надо, ты и работай. А меня оставь в покое! — отвернувшись от нахалки, я натянула покрывало по самые уши, надеясь поспать еще немного.

Предыдущий вечер выдался очень тяжелым. Обнаружив мои зверства в своих покоях, Дагон рассвирепел не на шутку. После часа препирательств, орку все-таки удалось заставить меня оттирать чернила с деревянного пола. Фолиант же был уничтожен без возможности восстановления.

И уже глубокой ночью Ру — та самая дородная орчиха, экономка, как ее назвали бы на моих землях, привела меня сюда — общие покои наложниц, представляющие собой огромную залу с множеством ниш, в которых и располагались спальные места — узкие кушетки на низких ножках. И хоть сил у меня не было, но я попыталась доказать свое право на отдельные покои. Увы, эта затея с треском провалилась.

От кушетки чертовски ломило кости, хотелось спать, а настроение было и вовсе похоронным.

— Поднимайся сейчас же, — с визгом содрала с меня покрывало мерзкая орчиха. — Не надейся отлынивать от дел, прикрываясь тем, что ты лишь слабый человек!

Горячая волна ярости прошлась по моим жилам и, казалось придала сил. Соскочив с постели, я резкий взмахом ладони влепила звонкую пощечину по лицу наглой девицы.

— Ах ты, дрянь! — завизжала та и поддалась вперед, намереваясь вцепиться мне в волосы.

— Не смей указывать мне, грязная подстилка, — закричала уже я, едва увернувшись от цепких пальцев.

Двери покоев со стуком распахнулись.

— Прекратите обе! — повелительный голос Ру пронесся эхом, а мы так и застыли — ее руки в моих волосах, мои ногти под толстой кожей ее запястий.

Орчиха остановилась перед нами в паре шагов, грозно уперла руки в пухлые бока.

— Отпусти ее немедленно, Исельнир!

Девица отпрыгнула от меня как от огня. Ру приблизилась к ней вплотную и схватила за руку повыше локтя, прошипела ей прямо в лицо:

— Что ты устроила, Иса? Ты ведь прекрасно знаешь наказание за драки в гареме!

— Она первая ударила меня.

— Она еще ничего не знает, в отличии от тебя! Отправляйся к Урсе, будешь помогать ей. И молись духам, чтобы домин не узнал о твоих выходках.

Хамка стремительно покинула залу, оставив нас с Ру наедине.

Орчиха нахмурилась, сверля меня пристальным взглядом.

— Ты пропустила завтрак, домин не доволен, что тебя не было.

— Так пусть придет и скажет мне это!

Ру обошла меня по кругу, разглядывая пристально и укоризненно одновременно.

— На завтраке домин объявил, что ты растеряла все королевские привилегии.

— И что? Это не отменяет того факта, что во мне королевская кровь! И отведенное мне место… Просто унизительно!

— Возможно, — легко согласилась Ру, — из принцессы в рабыню за один вечер — тяжелый переход. Теперь тебе предстоит не менее тяжелая работа. В гареме существуют жесткие правила. Запрещены ссоры и драки. Любое неповиновение влечет за собой наказание, которое определяет домин. Наш домин благосклонен к тебе, как я заметила. Но это не освобождает тебя от дел. Даже Иса, любимая фаворитка, не имеет пока права отлынивать.

— Пока?

— Да, пока не станет хозяйкой дома.

— У домина нет хозяйки? Нет детей?!

Это было очень странно, учитывая такое обилие наложниц.

— Твоя надменность так застилает твои глаза, что ты не замечаешь ничего вокруг. Домин еще молод.

Слабая отговорка — моему кузену нет еще и двадцати, однако он уже успел обзавестись, как минимум, пятью признанными бастардами.

— Приводи себя в порядок и спускайся, — велела напоследок Ру и покинула меня.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Умывшись и причесавшись, я отыскала в своих сундуках, которые привезли утром из дома Гро-домина, самое простое платье, для которого не требовалась помощь служанок. На миг я даже допустила мысль, что прекрасно справлюсь, но тут же была возвращена с небес на землю, когда пришлось провозиться со шнуровкой около получаса. Получилось не очень хорошо — платье практически висело на мне мешком, но я скорее откушу собственный язык, чем вновь окажусь в постыдных орочьих одеждах!

— Ты слишком долго возишься, — хмуро изрекла Ру, когда я наконец спустилась в просторный холл. — Идем же скорее.

Она потащила меня сквозь полупустые коридоры, сплошь украшенные всеми видами оружия, пока не привела в тесную, заставленную котлами и банками, кухню. Там уже суетились несколько молодых девушек — обитательницы гарема, а управляла ими огромных размеров орчиха в белом переднике и хлопковом чепчике.

— Абин, я привела тебе дополнительную пару рук. Подумала, что на кухне всегда пригодиться. Знакомься — Кете, наша изгнанная принцесса.

Меня аж передернуло от последних слов. Как только эта поганая орчиха смеет так обо мне отзываться?!

— Очень вовремя, Ру! Дерша уже приближается, а у нас еще почти ничего не готово. Подойди сюда, Кете, у меня есть для тебя задание.

Ноги будто приросли к полу и лишь ощутимый толчок Ру приблизил меня на крошечный шаг к главной по кухне.

— Не перечь Абин, ты здесь для того, чтобы выполнять ее указания, — заявила напоследок орчиха, перед тем как покинуть кухню.

Руки непроизвольно сжались в кулаки, всю мою душу наполнило жгучее желание кинуться вслед Ру, чтобы выцарапать ей глаза.

— Чего встала? Скоро такой праздник, работы много! — рявкнула Абин и выставила передо мной два ведра с луком и водой.

— Какой праздник? — спросила я, полностью проигнорировав нож, вложенный в мою ладонь.

— Дерша! — рявкнула какая-то девица, суетливо помешивая неприятное варево в котелке.

— Великий праздник перерождения, — уже мягче пояснила Абин, замечая мой недоуменный взгляд. — В этот день каждый, кто готов доказать свою самостоятельность, может потребовать полную свободу. Пошевеливайся, еще столько дел впереди!

— Не буду я это делать! — рявкнула я и в тишине, прервавшей смешки орчих, швырнула нож прямо в ведро с водой. — Я законная принцесса, а не служанка.

Девушки будто застыли в немом изумлении, лишь впивались в меня негодующими взглядами.

Абин грозно направилась ко мне и, подойдя поближе, прошипела прямо в лицо:

— Мне глубоко плевать кем ты там являешься. Домин не давал отдельных распоряжений, а значит, что ты ничем не отличаешься от остальных наложниц. И если я говорю тебе чистить лук — ты будешь чистить лук.

— А вот и не буду! — я гордо вздернула подбородок, отвечая наглым взглядом этой безродной орчихе.

Абин тяжело вздохнула, потянулась вверх — к полочке под самым потолком, а в следующее мгновение в ее руке оказался тонкий, небольшой прутик.

Воздух рассек тонкий свист, а мое плечо обожгло ударом. Вскрикнув, я прижала ладонь к горящей коже и с ненавистью уставилась на мерзавку, которая уже замахнулась для второго удара.

— Даже не смей! — завопила я, но орчиха уже опустила прут.

Второй удар пришелся на нежную кожу щеки и стал катализатором беспрерывного крика с моей стороны и затаенного страха — со стороны распустившейся орчихи. То ли ее напугала моя бесконтрольная истерика, то ли портить лицевую часть имуществу домина запрещалось — не знаю, но Абин даже начало слегка потряхивать.

— Что здесь происходит? — на кухню ворвалась запыхавшаяся Ру.

— Ру, так получилось…

— Она меня ударила! По лицу! — вскрикнула я хриплым от крика голосом.

Ру рассеяно скользнула взглядом по моему лицу и обратилась к Абин:

— Как так получилось? Домин будет в гневе. Абин! Ты же знаешь, что задевать лицо нельзя! Я сейчас.