Шабаш Найтингейл - Стим Виолетта ViolettSteam

Съехались следующей весной в Корнуолл бароны со всей Англии, в земли близ замка Тинтагеля, и собрались за столом в холле высокого чертога. Прибыли к ним и посланцы с умершего острова Авалона. Долго они держали совместный совет и никак не могли сойтись в едином мнении. Сказал барон Молдвин Бланшар, статный и мудрый: „На Авалоне могло бы быть наше последнее укрытие, а коль его более нет и милостивый король Генрих поклялся извести нас, то и жизни в Англии нам больше не будет!“

Вторила Молдвину Адвальда Сигьюгерд из Лампадарна: „Кто был плохим однажды, знает, как быть плохим в другой раз. Не существует для магов веры в английского узурпатора, как не существует у нас и собственной страны. И не признаем мы никакого другого короля, кроме великого короля Артура!“

Сказали тогда посланцы с острова Авалона, что жив король Артур и готов прийти им на помощь. Указали они на барона Абатиса Монтекью и объявили: „Вот тот, кто поведет вас за собой и откроет terra nova[5] для всех страждущих“. Поднялся Абатис и подтвердил, что он и есть король Артур, избежавший гибели и возродившийся, чтобы спасти волшебников и магов от бедствий великих. Прожил король Артур дюжину жизней на острове Авалоне и столько раз пил из волшебного источника, что и сам стал магом, и жестокости людей потакать более не желал.

Как узнали об этом на шабаше, так поднялся шум большой, и вскочили со своих мест бароны и люди их, и все пожелали увидеть короля. Поднял руку Абатис Монтекью, и стало тихо в чертоге.

Молвил он, что воды Корнуолла знают много берегов, и да найдутся среди них те, что станут Новым Авалоном, и будут на них маги и волшебники жить в мире и согласии вдали от людских стран и королей, и сами будут вершить судьбу свою. И станут пить они из волшебного источника, и проживут не одну дюжину жизней.

Не поверил Абатису барон Креон Райнер и попросил подтверждения словам его. Вместе с ним усомнились и люди его, и люди других баронов. Выхватил тогда Абатис меч из ножен барона и сказал: „Возьми меч и сей же миг вонзи мне его в грудь, и проткни сердце, ибо не стану я править теми, кто не имеет в меня веры“.

Не имел страха в своей душе барон и пронзил мечом Абатиса Монтекью, но не упал тот на землю бездыханный, а вынул окровавленный меч из своей груди, отшвырнул его в сторону и окинул взглядом высокий зал: „Credendo vides![6] Ибо я истинный король Британии a mari usque ad mare[7], король всех магов и волшебников, чародеев и колдунов, и ничто не способно меня сразить!“

Склонились перед ним в поклоне бароны, числом которых было двенадцать, и люди их, и согласились пойти за ним. Нарекли они Абатиса Монтекью живым королем Артуром и на следующий же день отправились на кораблях от берегов Корнуолла, а кто не уверовал, покинул чертог тем же вечером и никогда больше не вернулся.

Увидел с корабля своего Абатис Монтекью землю, и сердце его возрадовалось, ведь была та земля terra nullius[8], и острова ее никому не принадлежали. Назвал он их Нью-Авалоном, и на самом большом острове из пяти приказал воздвигнуть новый Камелот с Круглым столом, за которым все Тринадцать будут вершить правосудие и править своими людьми честно и справедливо. Дворец был выстроен как самый великий из всех и окружен был городом да двенадцатью замками по числу принесших клятвы Абатису. Стали именоваться правители отныне Верховным Ковеном, дабы возвыситься над ковенами прочими.

Сотворил Абатис великую магию и оградил острова от земного мира, чтобы появилась у магов и волшебников своя столица, и своя страна, и свой мир. Как via est vita[9], так и Каменный мост был дорогой в жизнь Нового Авалона, и никто из простых людей по нему пройти не мог, как ни мечтали бы они поживиться магическими знаниями. И даже сам нечестивый король Генрих VIII не смог бы этого сделать при помощи кого-либо из магов, ибо такими были чары Каменного моста.

Потянулись к Каменному мосту вереницы страждущих, повозки и всадники, телеги и пешие странники – все наделенные магией от рождения хотели жить на волшебных островах и свободными себя почувствовать. Скоро расцвели в Новом Авалоне города и деревни, наполненные радостью и благоденствием.

Долгие годы длилось славное правление Абатиса Монтекью, первого магистра Верховного Ковена, возродившегося короля Артура, и множество великих подвигов он совершил, пока не пришло время удалиться в Civitas Dei[10], и все Первые за ним последовали.

На этом кончается история Тринадцати Первых, но не кончается история магов и волшебников в Англии, о чем и будет поведано далее».

И еще на сотнях страниц неизвестный хронист рассказывал о начавшихся в Англии гонениях на ведьм, не успевших или не пожелавших укрыться на Нью-Авалоне, после того, как король Генрих VIII узнал о том, что сотворил Абатис Монтекью и другие мятежные бароны.

Деметра закрыла книгу совершенно пораженная.

Она испугалась, что наконец нашла то, что искала, потому как обнаружила подтверждение своим самым страшным мыслям – «мост» никакими способами не мог перейти простой человек, не обладающий магией. Если Абатис Монтекью, глава Тринадцати Первых и верховный бог в религии магов, задумал чары именно такими, никто и ничто не могли бы их изменить.

Стараясь унять возникшее волнение, Деми залпом допила оставшийся в чашке кофе и отложила книгу на столик у кресла.

– Барон Абатис Монтекью – возродившийся король Артур? – пробормотала она, глядя на тисненые буквы обложки и мысленно напоминая себе о том, что еще вчера обещала не сдаваться. – Чушь какая-то.

Ей хотелось закинуть хроники куда-нибудь подальше и поскорее забыть о прочитанном, а после, как и раньше, продолжать искать решение, которое поможет, однако темная искорка сомнений уже надежно поселилась в голове.

Чтобы не думать о плохом, Деметра взяла сумочку и торопливо вышла из спальни, намереваясь заняться тем, что еще четверть часа назад было основной задачей дня. Выяснить, отчего Рицци Альфано вдруг отказалась с ней общаться.

* * *

Патриция Альфано жила на окраине Эмайна в фешенебельном районе с относительно новыми таунхаусами, который был построен в середине прошлого века для семей видных чиновников Канцелярии. Она приобрела свой дом вскоре после смерти отца, вступив во владение наследным капиталом.

Богатый трехэтажный дом, примыкающий к целой улице подобных, можно было, хоть и с натяжкой, назвать уютным – на фоне гротескного исторического центра города этот район и вправду выглядел миловидно. Здания здесь были выкрашены в светлые цвета, и за их состоянием тщательно следили. По обочинам дорог явно пытались сделать нечто вроде газона или лужаек с серой травой, а ряды таунхаусов разбавляли скверы и небольшие парки с фонтанами. Из-за особенностей авалонской растительности это место выглядело одинаково и зимой, и летом.

Уже успевшая немного узнать о предпочтениях подруги, Деметра прекрасно понимала, отчего Рицци решила сменить место жительства. Она хотела начать все заново, по возможности отвлечься от родовых замков, семейных трагедий и рабочих обязанностей… В особенности от своего личного проклятия.

До переезда на Вайлдхант Деми часто приезжала к ней с визитами. Тогда подруга еще не потеряла надежды, что ее последняя безответная любовь – Шерл Прамнион, бывший глава Ордена Монтеры – очнется от длительной комы. Но этого не случилось и через несколько месяцев. Письма от Рицци приходили все реже, и теперь…

«Маркиза Альфано просила передать вам, что не желала бы встречи сегодня и никогда вообще»…

Она остановилась перед крыльцом дома, гадая, чем на этот раз были вызваны перемены в поведении подруги, а после долго стучала в дверь, ожидая, что кто-нибудь да услышит. Окна были зашторены и темны, как если бы маркиза куда-то уехала. Но Деми отправляла утреннее письмо именно на этот адрес. Значит, и ответ пришел отсюда.