Черный «ровер», я не твой - Андрей Дашков

Песок к песку. Пыль к пыли. Прах к праху…

* * *

Бледный вылез и потянулся так, что раздался звук, напоминающий перестук костей, которые встряхнули в стакане. При этом он улыбался.

– Классная тачка. Твоя? – спросил он у Вовчика, нацелив на того костлявый палец. Зрачков у Бледного не было (в глазницах вязко клубился мрак), и соответственно, не было ВЗГЛЯДА в привычном смысле слова (хотя каждый из собравшихся на площади кожей и трепетной душонкой ощущал ПРИСУТСТВИЕ). Голос воскресшего урода оказался шипящим, будто вместо истлевших голосовых связок в его глотке был установлен синтезатор речи с пробитым динамиком.

Вовчик проглотил комок обильно выделившейся слюны и тупо кивнул. Слов у него не нашлось. Пока. Зато были две пушки, о чем он вспомнил очень скоро.

– Спасибо, что подбросил, – сказал Бледный. – На моей кляче хер успеешь куда-нибудь. А так даже выспался хорошенько… – Он шутливо погрозил Вовчику пальцем: – Смотри, куда едешь, родной!

На Вовчика «наезжали» нечасто. Когда такое все же случалось, он испытывал только холодную злобу. Но сейчас его посетило неизвестное ему ранее чувство вины. Это было настолько противоестественно, что захотелось врезать самому себе по челюсти, чтобы вернулась прежняя уверенность.

– …Дедуфка, а пофему у фебя разные руки? – раздался писклявый голосок.

Из «ровера» высунулось заспанное личико «Лолиты».

– Чтобы удобнее было косить, детка, – произнес монстр с невыразимым сарказмом и подмигнул попу, который судорожно ловил ртом воздух. Воздуха в поднебесье было полно, однако попу явно не хватало.

– Фто косить?

– Газоны. – В пробитом динамике заклокотал жуткий полумеханический смех.

Бледный отбросил сверкающие осколки колбы, переложил нож в правую, «рабочую», клешню и вытащил лезвие, испачканное чем-то коричневым.

Охреневший Вовчик почему-то был уверен, что эти пятна на металле – точно не соус. Он потянулся за своими пушками. Плохие предчувствия? О да. Осознание непоправимой ошибки? О да. И какое-то поганое бессилие, будто в кошмарном сне. И неописуемый морок. И парализующий страх… Скованные непонятным влиянием мышцы еще кое-как работали, но сам он уже окончательно поверил в то, что пушки ему не помогут…

Тонкая струйка песка, сыпавшегося из ладони Бледного, иссякла.

Время истекло.

* * *

На глазах у всей толпы Бледный начал расти, а его нож стал вытягиваться и изгибаться, превращаясь постепенно в огромную косу…

Июнь – июль 1999 г.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});