Битва за Коррин - Брайан Херберт

Абульурд едва не задохнулся.

— Вы имеете в виду Вориана — то есть я хотел сказать, верховного башара Атрейдеса. Генерал Агамемнон провел ему такое лечение, и теперь верховный башар выглядит на двадцать с небольшим.

— Такое лечение могло сохранить Йореку Турру его прежний облик. Если он, конечно, остался жив.

Абульурд, держа в руке фотографию, принялся нервно мерить шагами пол перед пьедесталом. Он ощутил слабость в ногах, когда сделал следующий шаг в своих рассуждениях.

— Но если в настоящее время только машины могут проводить такое лечение, сохранив его секрет, то каким образом его могли провести начальнику джипола? Как вы думаете, не могли кто-то из ученых Лиги воспроизвести заново этот метод?

— Такая возможность есть всегда, но она весьма маловероятна. Если бы такое лечение стало доступным в Лиге Благородных, то неужели вы всерьез полагаете, что его удалось на столько лет сохранить в тайне? Свойство меланжи продлевать юность сделало ее самым популярным лекарством в Лиге, потребление ее возросло на много порядков всего за несколько лет. Превосходное лечение, надолго продлевающее жизнь, не могло долго сохраняться в тайне на территории Лиги Благородных. Ищите более простое решение.

Абульурд понял, что Видад прав, тысячу раз прав.

— Но, следовательно, вы хотите сказать, что… — Он помолчал в ужасе оттого, что собирался произнести, но затем продолжил: — Что начальник джипола — и это вполне вероятно — был в тайном сговоре с мыслящими машинами или с кимеками?

— Это обоснованное умозаключение, — сказал Видад, — если, конечно, это действительно Йорек Турр.

В душе Абульурда начал закипать гнев. Башар скомкал фотографию. Все то время, пока эти мерзавцы чернили имя Ксавьера Харконнена, Турр спокойно сотрудничал с Омниусом! Абульурд был вне себя от бессильной ярости, от страшного предательства, с которым никто не мог ничего поделать.

— Представляется, что теперь он вернулся, чтобы убить Великого Патриарха, — добавил Видад.

Поклявшись беспощадно отомстить, Абульурд оставил когитора на его пьедестале и поспешно бросился к выходу. Ему теперь не было необходимости встречаться с Фейканом. Нужно было выследить и раздавить убийцу-оборотня.

Я чувствую, как миф окутывает меня, или это истинное видение? Великие деяния совершат мои Сестры, если отобрать их с подобающей тщательностью.

Преподобная Мать Ракелла Берто-Анирул

Возвращение Ракеллы к жизни после того, как она едва не умерла от ретровируса-мутанта, дало ей еще одну возможность постараться спасти вымирающее население Россака.

Джиммак устроился неподалеку, присев на корточки возле каменной стены переполненной палаты и делил на порции принесенную из джунглей пищу. Казалось, он искренне думал, что все пошло по-прежнему. Ракелла боялась смотреть в преданные глаза тихого круглолицего мальчика, страшась выдать свою вину — ведь она собиралась предать его простодушное доверие… отказать ему в простой детской просьбе. Но иного морального выбора у нее не было. Всякая задержка стоила множества оборванных человеческих жизней.

— Джиммак, ты не сделаешь мне еще своего чудесного чая?

— Госпожа доктор все еще слаба?

— Нет, я чувствую себя намного лучше, но мне очень нравится твой чай. Принеси, пожалуйста, еще чашку.

Обрадованный Джиммак выбежал из палаты. Когда он отправился выполнять ее надуманное поручение, Ракелла извлекла из контейнера под подвесными носилками свою промокшую в целебной воде одежду и осторожно, стараясь не потерять ни капли драгоценной влаги, упаковала ее в водонепроницаемый пакет и положила его в контейнер для проб.

Потом, уединившись в своей импровизированной лаборатории, Ракелла взяла из своей вены кровь в несколько пробирок и тоже уложила их в контейнер. Вероятно, выявив какие-то компоненты воды и изучив антитела в крови Ракеллы, Мохандас сможет найти ключ к разгадке ее исцеления. Она немедленно отправила пробы на борт «Исцеления», а в приложенном сообщении просила Мохандаса поторопиться. Для пущей надежности она добавила к посланию молитву.

Вернулся Джиммак с чашкой горького травяного чая и со стаканом воды для себя. Он, улыбаясь, сел рядом с Ракеллой.

— Я всегда радуюсь, когда могу помочь вам.

— Может быть, ты все же не откажешься помочь и другим больным людям? — со значением спросила она.

На лице Джиммака отразился неподдельный испуг.

— Нет. Мы не можем никого больше отнести к воде. Вы обещали.

Ракелла натянуто улыбнулась, но в душе не могла не признать, что страх Джиммака перед Тицией Ценвой имел под собой реальные основания. Эта женщина не радовалась выздоровлению Ракеллы, напротив, она была полна злобы и подозрений. Если Верховная Колдунья узнает об источнике целебной воды, она возненавидит их обоих: ведь им удалось то, что оказалось не под силу даже ей. По тем же причинам она неприязненно относилась к «ЧелМеду» и врачам вообще.

— Да, я обещала. — Ноя также давала клятву помогать всем страждущим, нуждающимся в моих медицинских знаниях…

Поздно вечером Мохандас связался с Ракеллой и сообщил, что был просто поражен тем, что ему удалось обнаружить. Пока он, правда, не до конца идентифицировал все те неорганические вещества, алкалоиды и вещества с длинными цепями, которые присутствовали в воде подземного пруда. Представлялось, что эти вещества невозможно воспроизвести или синтезировать — как, например, невозможно было синтезировать меланжу.

Из анализа крови Мохандасу удалось выяснить, что в организме Ракеллы произошли какие-то весьма странные вещи, такую биохимическую трансформацию ему раньше не приходилось наблюдать ни разу. Схватка ретровируса с соединениями, содержащимися в воде склепа, фундаментальным образом изменили обмен веществ в организме Ракеллы.

В надежде получить принципиально новую вакцину, Мохандас просил ее прислать хотя бы несколько литров целебной воды, но здесь Ракелла ничем не могла помочь своему другу и коллеге.

Расстроенный тем, что решение буквально уплывает из рук, Мохандас сказал:

— Каждый час задержки — это смертный приговор все новым и новым больным. Того малого количества воды, которое ты прислала с одеждой, недостаточно для того, чтобы выполнить все необходимые пробы и анализы. Как прикажешь выделить, идентифицировать и синтезировать все необходимые ингредиенты? — Лицо Мохандаса было таким же бледным и осунувшимся, как и лицо самой Ракеллы. Похоже было, что он совершенно забыл о сне и отдыхе на борту своей безопасной орбитальной лаборатории. — Ты не могла бы показать мне источник? Мне нужно много литров этой воды. Откуда она взята?

Ее любовь и восхищение этим человеком нисколько не поколебались за все эти годы, но все же она и без того чувствовала себя предательницей. Ракелла сомневалась, что сможет самостоятельно отыскать этот пруд, а Джиммак ни за что на свете не согласится проводить туда ни ее, ни Мохандаса.

— Я… я не могу этого сказать, Мохандас.

Но каждый раз слыша стоны больных в огромных пещерах, превращенных в дома скорби, каждый день глядя на свирепую пляску смерти, вдыхая запах костров, на которых сжигали мертвецов, вынесенных на пустынное плато, возвышавшееся над джунглями, она не могла найти себе места. Совесть не давала ей покоя, побуждая что-то сделать.

Когда Ракелла вернулась в пещерный город после болезни, жертвами инфекции пали больше половины Колдуний, словно их иммунная система, долго противостоявшая болезни, вдруг одновременно отказалась служить им. Еще больше преисполненная недоверием, упрямая и осунувшаяся Тиция Ценва держалась на ногах, своим примером доказывая, что ее твердая решимость и ментальная мощь превосходят силу страшного вируса.

Ракелла не испытывала личной неприязни к Верховной Колдунье, но ее коробило отношение Тиции к собственному родному сыну. Эта суровость была оправданна, служа сплочению Колдуний во время Джихада, когда многочисленные женщины Россака жертвовали жизнью ради уничтожения страшных врагов — кимеков. Но вспышка эпидемии оказалась испытанием, которому они не смогли ничего противопоставить.

Чем больше раздумывала Ракелла, тем упорнее посещала ее странная, но неотвязная мысль. Тиция рассматривает меня как угрозу. Вот почему она не хочет, чтобы ее Колдуньи общались со мной. Неужели она всерьез верит в то, что я хочу встать во главе ее Колдуний? Если я добьюсь здесь успеха, то, по ее мнению, это будет означать лишь одно — ее собственный провал.

Только женщины, рожденные на Россаке, обладали повышенной ментальной силой, которая и сделала их знаменитыми на всю Лигу Колдуньями. Никто и никогда не подвергал сомнению этот факт, и ни один человек, не рожденный на Россаке, даже не рассматривался как возможный обладатель таких сверхъестественных способностей. Но на Ракеллу эта планета оказала какое-то чудесное воздействие, она излечилась в таинственном склепе, ее обмен веществ изменился на клеточном уровне. Она чувствовала это, ощущала происшедший с ней ментальный метаморфоз — следствие закалки, которой подверг ее вирус-мутант.